Пощупайте собственное ухо, и, возможно, вы найдете что-то острое. На одном, а может, на обоих ушах вы можете обнаружить так называемый дарвинов бугорок. Это остаток острого уха ранних приматов, который передался и нам. Посмотрите на уши других животных, и вы увидите, что почти все они острые. Мы не являемся исключением, но «острота» ушей у нас сильно редуцирована и проявляется лишь у 10 % населения. Связь с предками куда ближе, чем может показаться, достаточно пощупать собственное ухо. То же самое касается мышц, окружающих ушную раковину. Ушные мышцы представляют собой классический пример рудиментарного органа. Раньше они позволяли поворачивать уши на источник звука – скорее всего, вы замечали, как это делают кошки, собаки, травоядные животные. В нашем случае с загнутым статичным ухом они утратили свою функцию, но не утратили свои способности. У некоторых людей до сих пор сохранилась способность шевелить ушами, правда, не так умело, как это делали предки, но все так же забавно.

Возможно, вы замечали у беременных женщин специфическую полоску, которая идет посередине через весь живот. Это так называемая белая линия живота. Состоящая преимущественно из коллагена, она разделяет правую и левую прямые мышцы живота и присутствует не только у человека, но и у других позвоночных животных. Внизу она заканчивается еще одним рудиментарным органом, а именно пирамидальной мышцей, и именно ее вы обнаружите, если будете щупать собственный лобок. В человеческом теле эта мышца не играет существенной роли, зато она развита у сумчатых. Это по факту обрамление сумки, и досталась она нам от далеких общих предков, давших в итоге начало как плацентарным, так и сумчатым. Удивительно: в собственном теле можно найти даже следы кенгуру.

У монголоидной расы сохранился еще один рудимент, по-научному называемый эпикантус. Это та самая складка верхнего века, которую мы видим при восточном разрезе глаз. Точные причины возникновения эпикантуса неизвестны, но большинство предположений делают отсылку к природным условиям, в которых обитали люди. Например, в пустынях и других местах с засушливым климатом, а также в условиях севера и с ярким зимним солнцем, чей свет усиливается отражающим его снегом, эпикантус позволял защищать глаза от пыли или излишнего солнечного излучения. У эскимосов он до сих пор выполняет эту функцию, а также у бушменов – самого древнего народа этой планеты. Впрочем, о его функциях до сих пор ведутся споры. Одна из гипотез утверждает, что в эпикантусе мог храниться дополнительный слой питательных веществ, в частности жира, снабжающего глаза и защищающего в условиях сильных морозов. На эпикантусе рудименты глаза не заканчиваются. Посмотрите в зеркало, и вы увидите в уголках собственных глаз третье веко, или, по-другому, полулунную складку. У птиц она формирует полноценную мигательную перепонку, позволяющую защищать глаз или увлажнять его без потери видимости, а крокодилу позволяет защищать глаза в воде. Полноценная мигательная перепонка млекопитающих развита у тюленей, верблюдов, белых медведей, кошек, а у нас осталась лишь в виде маленького треугольника в углу глаза.

Проведите рукой по своей коже, и вы почувствуете множество мелких волосков. Вообще мы очень волосаты, и максимальная концентрация волосяных луковиц у нас, как ни странно, на лбу, эти волосы мелкие и незаметные, но все-таки они есть. Волосы на нашем теле не обладают всеми теми функциями, что были у предков, но они мало того что остались, – они сохранили способность к собственному подъему. Пилоэрекция, или «гусиная кожа», – рудиментарный рефлекс, позволявший нашим более волосатым предкам согреваться в холодную погоду (тепло сохраняется, так как поднятые волосы создают эффект воздушной подушки) или казаться больше при виде врага. До сих пор человеческое тело реагирует на сильные эмоции мурашками, не вдаваясь в подробности, есть ли опасность. Мурашки могут быть вызваны и чувством благоговения, и восхищения перед сильной музыкой, и страхом, и сексуальным влечением – в общем, любой сильной эмоцией. Причем волосы поднимаются не просто так: к каждому волосу вашего тела подходит отдельное мышечное волокно, которое этот волос и поднимает. Мы поднимаем волосы усилием мышц, несчетным их количеством, рассеянным по всему телу. Ныне основные функции пиломоторного рефлекса исчезли, но вы до сих пор можете напугать противника, если волосяной покров вашего тела вам позволяет.

Бывает так, что тело человека возвращается к предковым формам. В таком случае это явление будет называться атавизмом, и подобное наблюдается также у многих животных. Змеи могут рождаться с нефункционирующими конечностями, при редких мутациях у куриного эмбриона могут начать расти зубы, возвращая его к исходному динозавровому состоянию. У дельфинов бывают случаи появления второй пары плавников, что делает их снова «четвероногими». Эволюция переделывает тела всех живых существ, но кэш изменения программ остается в памяти. Достаточно одной мутации, и спящие гены вновь пробудятся, дав материал для изучения ученым-зоологам и эволюционистам. Для человека обычно выделяют три атавистических проявления: гипертрихоз, многососковость и хвостатость.

Гипертрихоз, или повышенная волосатость, является редким заболеванием, приводящим, как понятно из названия, к тому, что все волосы на теле становятся длинными и густыми. Хотя чаще всего причины гипертрихоза носят приобретенный характер (нарушение секреторных функций желез или прием гормональных препаратов), наиболее известны случаи врожденной болезни, передающейся по наследству мутацией в X-хромосоме. Болезнь чаще затрагивает мужчин, нежели женщин, поскольку у них есть лишь одна X-хромосома, и одна мутация проявляет себя в полной мере. Хотя, будучи врожденной, эта болезнь не лечится, многие обладатели гипертрихоза живут полноценной жизнью, поражая обывателей своим «звериным» видом. Гипертрихоз даже остался в культуре благодаря сказке «Красавица и чудовище». Эта сказка насчитывает как минимум 162 версии, и ее варианты можно найти почти в любой европейской культуре. Например, в России она известна как сказка «Аленький цветочек» Сергея Аксакова. Сюжет сказки не нов, он встречался еще у древнеримского поэта Апулея в мифе «Амур и Психея», однако свой классический вариант сказка приобрела во Франции, и сделала она это во время первого в истории официально зарегистрированного случая заболевания гипертрихозом.

Все началось в 1537 году в Испании с мальчика Педро Гонсалеса, родившегося с необычным недугом – все его тело было покрыто густыми темными волосами. Мальчика быстро посчитали вместилищем демонов и недолго думая продали его французским корсарам, которые тоже не стали тянуть и 31 марта 1537 года подарили «зверя» Генриху II в честь его коронации. Король любил подобные «игрушки», у него был при дворе целый цирк из карликов и прочих средневековых интересностей. Подобные развлечения являлись признаком высокого статуса. Удивительное было время: родился ребенок со странным недугом или просто некрасивый – самое время его продать, почему бы и нет, а если вы богаты, то вам не выйти в свет без своего личного ручного карлика – люди засмеют. В любом случае мальчика стали посещать лучшие врачи Европы, и они пришли к выводу, что ребенок – не странная помесь животного и человека (опустим тот факт, что люди являются животными по определению), а просто человек с редким заболеванием. Демоны из мальчика не лезли, он спокойно общался и выглядел вполне адекватным, поэтому монарх не стал держать его в клетке и позволил ему прислуживать себе за столом. Мальчику сильно повезло, даже без оглядки на его болезнь – со временем он в идеале выучил французский язык и получил лучшее на тот момент в Европе образование. Его учили по той же программе, что впоследствии проходила и королева Марго, и принцы Карл IX с Генрихом III. Благодаря этому образованию он сделал неплохую карьеру судьи, а затем добился статуса дона.