Она как раз раздумывала над тем, чем развлечь себя в течение следующих нескольких часов, чтобы не уснуть, когда подъехала какая-то машина. Она мгновенно встрепенулась и принялась внимательно наблюдать. Автомобиль резко притормозил, но потом все же проехал мимо дома и свернул за угол. Она снова откинулась на спинку. «Видимо, это не то», — подумала она. Но на всякий случай решила продолжать наблюдение.

Огни автомобиля погасли, но оттуда никто не вышел. Странно. Может быть, просто послали еще одну машину наблюдения. Впрочем, это был BMW. Вряд ли это машина из их гаража.

Она наблюдала и ждала. Внутри сидели двое, она видела их силуэты. Потом последовало какое-то движение, силуэты перегруппировались, и один из них двинулся к другому.

«О господи! — подумала она. — Да они там…»

Она покачала головой, стараясь не смотреть на то, как голова женщины скрылась под приборной панелью, а мужчина в экстазе откинулся на спинку сиденья. При других обстоятельствах она могла бы подойти к ним, постучать в окно, предъявить свое удостоверение и воззвать к их совести. Но она вела наружное наблюдение. Хотя искушение сделать это все же оставалось. И дело было даже не столько в противозаконности этих занятий, сколько в том, что она уже начала забывать, когда у нее самой была связь с мужчиной или когда она хотя бы испытывала настоящее возбуждение, и она просто завидовала.

За некоторое время до этого они с Клейтоном уже почти начали встречаться. В общем, их начало тянуть друг к другу и все такое. Несколько дней назад они вместе отправились вечером немного выпить. Просто чтобы проверить, складывается ли у них все так хорошо, потому что они друзья, которые вместе работают, или же между ними есть еще что-то. Боже, неужели это было всего каких-то пару дней назад? А казалось, что прошла целая вечность. Да, она после этого пошла к нему домой. Да, у них был секс. Или что-то наподобие секса. Получилось не очень здорово. А потом они оба поняли, что делали это скорее из чувства долга друг перед другом, чем из-за чего-то такого, что хотя бы отдаленно напоминало горячую страсть. На следующий день все разрешилось на удивление просто, и они оба посмеялись над этой не самой удачной идеей. И все. Ответ на вопрос был получен. Они были друзьями, которые работают вместе. И не более того. Она не хотела развивать эти отношения дальше. К тому же она хорошо знала Клейтона и его репутацию. И не хотела оказаться просто очередной строчкой в списке его побед. Новой подружкой, которой можно похвастаться перед парнями за бокалом пива. Так что пусть уж все будет так, как есть.

Она заметила, что силуэты снова разделились. Человек на пассажирском сиденье сделал несколько движений, приводя себя в порядок, и вышел из машины. Анни потянулась за биноклем. И вздрогнула. Женщина, за которой она наблюдала, по описанию была очень похожа на Софи, подружку Бразертона.

«Одновременно на два фронта работает, сучка», — про себя усмехнулась она.

Софи подошла к воротам, вошла и, пройдя по дорожке к дому, скрылась за дверью.

Она переключила внимание на автомобиль. Мелькнули фары, машина развернулась, через мгновение она должна будет проехать мимо нее. Анни прижала бинокль к глазам, стараясь рассмотреть лицо водителя, прежде чем тот успеет уехать.

— Боже мой…

Клейтон. Никаких сомнений, это был он.

Мысли в голове лихорадочно метались. Она схватилась за телефон, приготовившись звонить. Но кому? Этого она не знала. Филу? Самому Клейтону? И что она ему скажет? Спросит у него, что происходит?

Она вздохнула и опустила мобильный. Нет. Она подождет до утра и тогда уже сама с ним поговорит.

Она сидела и следила за домом, не ожидая уже, что здесь может случиться что-то еще. Мысли продолжали беспорядочно кружиться. Она уже не мерзла. Ей было жарко.

А еще она злилась.

Клейтон слишком быстро после нее оказался с другой женщиной. И тот факт, что между ними ничего особенного не произошло, значения не имел. Это было демонстрацией неуважения. И не только. Женщина, с которой он сейчас был, оказалась впутанной в дело об убийстве. А это уже серьезно.

Теперь она точно не заснет.

Она продолжала наблюдение. И строила планы.

Что ты делаешь в темноте?

При звуке этого голоса Эстер вздрогнула и открыла глаза.

— Я…

Она не могла ответить на этот вопрос. На самом деле, чем она занимается? Она опустила глаза. Ребенок лежал в своей колыбельке, где она его и оставила. Она стояла над ним.

— Смотрю на ребенка.

В темноте?

Она часто заморгала. Она понятия не имела, сколько уже здесь стоит. Похоже, она снова отключилась.

— Когда я начала смотреть на него, было еще светло.

Ее муж недовольно заворчал.

Ты приготовила ужин?

— Обед…

Она снова взглянула на ребенка. Он не шевелился, дыхание было слабеньким. Но он вел себя тихо.

Ну?

Она посмотрела в сторону кухни.

— Сейчас сделаю.

Она осторожно, чтобы не разбудить малыша, укрыла его одеялом до самого подбородка и включила обогреватель на газе из баллона. Потом прицепила лампочку, какими пользуются для работы электрики, к бортику ванночки в головах у ребенка, чтобы видеть его из любого места. Лампа ярко светила, и от нее шло тепло. Ребенок был хорошо освещен, но теперь она заметила проступившую на голых кирпичах и камнях влагу, которая поблескивала и стекала вниз по стене над обогревателем. «Скоро в доме станет достаточно тепло», — подумала она. Ребенок был укутан достаточно хорошо.

Должно быть, она смотрела на неподвижное дитя уже давно. Такое уже случалось, когда она надолго без движения замирала на месте. Теряла чувство времени. На этот раз она не заметила, как угас день и ему на смену пришел вечер. Она не слышала, как вошел муж. Но странно было не это. Обычно Эстер воспринимала его, как какой-то голос у себя в голове, само собой возникало его присутствие, и она сразу же знала, что он уже здесь.

Она еще раз взглянула на ребенка и довольная тем, что с ним все в порядке, пошла в ту часть комнаты, где у них была кухня. Ее муж сам сделал это для нее. Он установил стены из гипсокартона, чтобы отделить кухню от остального помещения, а из того, что ему удалось найти во время своих походов, сделал еще полки и шкафчики. В зоне кухни он даже покрасил голые кирпичные стены в белый цвет. Ей понравилось. Она считала, что это придавало помещению более домашний вид. А теперь, когда они стали настоящей правильной семьей, это было важно.

Она стояла посреди своей кухоньки. Она ничего не приготовила. Огляделась по сторонам, пытаясь сообразить, что можно было бы сделать быстро. На стойке лежало два освежеванных кролика, в корзинке — немного овощей. Этого будет достаточно.