Офелия как с неба свалилась. Дух Полюса?! Неужели эта женщина ждет от него ребенка?!

Беренильда стала бледнее своего белого шелкового пеньюара. Ей пришлось сделать нечеловеческое усилие, чтобы ее лицо вновь обрело безмятежное выражение.

– Хорошо, – сказала она. – Ты прав, мой мальчик, как всегда, прав.

Она улыбнулась, но взгляд, который она бросила на Офелию, был полон ядовитой злобы.

После самовольной отлучки из замка жизнь Офелии стала походить на тюремное заключение еще больше, чем прежде. Ей были запрещены прогулки в одиночестве и доступ в комнаты с большими зеркалами. Из ее спальни вынесли трюмо. Торн и Беренильда организовали постоянный надзор за девушкой. Теперь в комнате Офелии, рядом с ее кроватью, спала горничная. На каждом шагу ее сопровождал кто-нибудь из слуг, и даже в туалете она слышала за дверью одышливое дыхание бабушки. В довершение всего ее шею, после двух пощечин Фрейи, сковывал гипсовый воротник.

Офелии поневоле приходилось мириться с этими притеснениями. Торн рекомендовал ей «затаиться», и логика подсказывала девушке, что он прав – по крайней мере сейчас.

В один из февральских дней Беренильда, приехавшая на спектакль в одном модном театре, симулировала обморок. Не успела она вернуться домой, как все газеты Небограда уже распустили о ней громкие слухи. «Фаворитка плохо переносит беременность!» – кричал заголовок в одной газете. «Еще один несчастный случай, постигший вдову!» – цинично объявляли в другой.

– Ах, не обращайте внимания на эти глупости, милое мое дитя! – посоветовала Беренильда Офелии, застав ее за чтением прессы.

Красавица томно раскинулась на софе и приказала подать ей отвар из ромашки.

– Лучше достаньте вон тот сборник и положите его сюда, на стол. Благодаря вам у меня теперь будет полно времени на чтение!

И Беренильда сопроводила свою реплику невинной улыбкой, от которой у Офелии мороз пробежал по коже.

Внезапно за окном потемнело. Под порывами ветра бешено завертелись флюгеры на кровлях замка. Тяжелая дождевая капля бесшумно разбилась о стекло, и через несколько секунд на парк обрушился буйный ливень. Офелия, скованная своим воротником, подошла к окну. Ей открылось странное зрелище: сплошная завеса воды падала наземь без единого звука, не оставляя ни одной лужи. Да, это действительно была потрясающая иллюзия!

– Великие предки, какая ужасная погода! – вздохнула Беренильда, листая книгу. – Мне даже трудно читать. А вы не могли бы мне помочь? – через секунду обратилась она к Офелии. – Вы ведь славитесь как превосходная чтица!

– Я владею другим видом чтения, мадам.

– Ну, так теперь овладейте этим!

Офелия уселась на стул и откинула назад мешавшие ей волосы. Поскольку она не могла наклонять голову, ей пришлось держать книгу прямо перед собой. Девушка бросила взгляд на обложку: Маркиз Адальберт «Нравы Башни».

– Здесь собраны афоризмы и биографии известных людей. Автор – популярный в высших кругах моралист, – объяснила ей Беренильда. – Каждая знатная особа должна прочесть эту книгу минимум один раз!

– А что означает слово «Башня»? Это иносказание?

– Вовсе нет, дорогая моя крошка. Это башня нашего правителя Фарука, вполне реальная. Она возвышается над Небоградом, вы не могли ее не заметить. Именно там сильные мира сего наносят визиты нашему повелителю, министры проводят совещания, самые известные артисты устраивают представления, а маги демонстрируют прекраснейшие иллюзии. Итак, приступайте!

Офелия раскрыла книгу и прочитала, выбрав наобум, афоризм о конфликте между долгом и страстью.

– Простите, но я не слишком хорошо вас понимаю, – прервала ее Беренильда. – Вы не могли бы читать погромче и не с таким резким акцентом?

Вот тут-то Офелия и поняла, в чем реально выражается возмездие Беренильды. Девушка ощутила уже знакомое покалывание в голове, перешедшее в страшную боль, точно такую, какая обрушилась на нее во время встречи с сестрой Торна. Беренильда, удобно раскинувшись на подушках, с очаровательной улыбкой пользовалась своей властью, чтобы наказать девушку.

Офелия попыталась читать громче, но боль усилилась, в висках застучало. Беренильда снова прервала ее:

– О нет, это никуда не годится! Ну как я могу получать удовольствие от чтения, если вы едва бормочете себе под нос?!

– Вы напрасно теряете время! – вмешалась Розелина. – Офелия всегда грешила ужасной дикцией.

Сидя в кресле, тетушка разглядывала в лупу страницы ветхой энциклопедии, которую обнаружила в библиотеке. Она не читала ее, а сосредоточилась исключительно на качестве бумаги. Время от времени она проводила пальцем по складке, разрыву или пятнышку плесени, и лист тотчас начинал выглядеть как новенький. Тетушка Розелина так скучала в замке, что приводила в порядок все книги, попадавшиеся ей под руку.

– Вашей племяннице полезно научиться говорить красиво, поскольку ей предстоит бывать в обществе, – объявила Беренильда. – Ну же, милая крошка, сделайте усилие, напрягите свои голосовые связки!

Офелия попыталась продолжить чтение, но в глазах у нее помутилось. Казалось, ей в голову впиваются острые шипы. Беренильда, раскинувшись на софе, исподтишка следила за ней со своей обычной сладкой улыбкой. Она знала, что терзает Офелию, и знала, что Офелия это знает.

«Она хочет, чтобы я сдалась, – поняла девушка, судорожно сжимая книгу. – И хочет, чтобы я вслух попросила пощады».

Но Офелия этого не сделала. Тетушка Розелина, уткнувшаяся в энциклопедию, даже не догадывалась, какой безмолвной пытке подвергают ее племянницу. Офелия догадывалась, что, если проявит слабость и пожалуется на боль, тетка может устроить скандал и, в свой черед, подвергнется наказанию.

– Громче! – скомандовала Беренильда.

Теперь буквы двоились перед глазами Офелии. Она даже не улавливала смысл того что читала.

В конце концов ей пришлось закрыть книгу.

– Извините, мадам. Я думаю, лучше зажечь лампу, чтобы вы могли читать сами.

Улыбка Беренильды стала еще шире. Офелия подумала: «Эта женщина похожа на розу, под чьими бархатными лепестками скрываются безжалостные шипы».

– Проблема не во мне, дорогая моя девочка. Когда вы станете женой моего племянника и ваше положение упрочится, вам придется бывать при дворе. А там не место слабосильным.

– Моя племянница отнюдь не слабосильная, – сухо возразила тетушка Розелина.

Офелия едва слышала их обеих. Ее мутило, глухая боль пульсировала в затылке.

К счастью, вошел слуга, протянувший Беренильде маленький конверт на серебряном подносе.

– Ко мне едет очаровательная Коломбина, – объявила Беренильда, прочитав письмо. – И ее визит – только начало. Мой обморок не прошел незамеченным.