Владелец собаки снял с головы шляпу с перьями и широко поклонился.

Водопад золотисто-каштановых волос заструился каскадом по плечам нашего пленителя. Женщина! Она посмотрела прямо мне в глаза и улыбнулась улыбкой обольстительницы, которую я так хорошо знал, и я почувствовал, что мое сердце превращается в барометр посреди урагана.

– Говорила же я тебе, Итан, что мы с тобой еще встретимся.

Я смотрел на нее в изумлении, смятении и страхе, застывший при виде ее все еще красивого лица, ее эстетически грациозной фигуры, ее длинных белых пальцев, столь легко державших отливавший серебром клинок. Я вдруг отчетливо вспомнил этот сломанный меч за ее поясом, который ее брат когда-то сломал о мою винтовку. Она была такой же обворожительной, какой я ее помнил: высокие скулы, кошачий взгляд, коварство глубоких глаз. Это была Аврора Сомерсет, английская аристократка, которая терзала и изводила меня на неизученных просторах Северной Америки.

– Аврора? – с трудом выговорил я, чувствуя себя последним из глупцов.

Мои компаньоны с любопытством посмотрели на меня.

– Я вступила в ряды берберских пиратов, – ответила она, словно это не было очевидным фактом, – ведь я знала, что в один прекрасный день это сведет нас друг с другом.

Аврора Сомерсет была одной из прекраснейших женщин из всех, что я встречал. При этом она была также самой опасной, извращенной и сумасшедшей дамой, убийцей, ответственной за смерть моей любимой – индианки по имени Намида. В свое время она также пыталась убить моего компаньона по путешествиям Пьера и оставила меня в живых на диких просторах Северной Америки лишь потому, что хотела следовать по моим пятам в поисках новых секретов.

И вот она здесь, как и угрожала, полностью оправившаяся от своей душевной травмы и, судя по всему, во главе нескольких кораблей злобных пиратов со злобной собакой, несмотря на то, что религия большинства из ее подопечных требовала от женщин полного подчинения и отстраненности от забот мужского мира. Что ж, нам всем не хватает последовательности в наших действиях и суждениях.

Мои компаньоны были просто ошарашены. Я же пришел в ужас.

Я встретил Аврору во время путешествия на запад в поисках нордических артефактов с покойным Магнусом Бладхаммером. Я был весьма предсказуемо сражен ее красотой и по мужскому обыкновению вел себя как последний глупец. В результате я оказался в плену, чудом избежал жутких пыток, бежал в дикие просторы и в последней схватке убил мужчину, приходившегося Авроре одновременно сводным братом и любовником, лорда Сесила Сомерсета. Мы с ней тоже сделали все возможное, чтобы убить друг друга, но в конце нашей схватки я был ранен, а она сошла с ума, и единственным поводом для моего утешения после того кошмара стала надежда на то, что дикая природа поглотит ее и я никогда не увижу эту бестию снова.

Время и расстояние убедили меня в том, что так все и произошло.

Теперь же она вернулась, столь же неумолимая и безжалостная, сколь и сама Ложа.

Человек, не знающий ее настолько хорошо, насколько знал ее я, мог бы подумать, что душевная травма и переживания лишат ее красоты и женственности. Но напротив, она была соблазнительна, как никогда, словно океанская богиня со струящимися волосами, зелеными глазами, пухлыми губками и чистотой, разительно отличавшейся от ее окружающего мира: эдакая Венера, выходящая из пучины морской. Интересно, прихорошилась ли она, прежде чем пойти на абордаж нашего корабля? Она настолько сверхъестественно не изменилась, что я заподозрил в ней сделку с дьяволом – столь безупречной была ее кожа, столь изящен и грациозен ее стан, столь ярки ее маниакальные глаза. Я боялся, что она бессмертна, словно Антей, становящийся сильнее с каждым поражением.

Аврора Сомерсет была той самой причиной, по которой я решил раз и навсегда измениться.

– Я думал, вы уже устали от меня, – выдавил я. У нее был почти год, чтобы придумать новые пытки для меня, и видит бог, воображение у этой дамы было развито гораздо лучше, чем у меня. Мне было неприятно думать, к чему может привести это воссоединение.

Она медленно приблизилась ко мне, держа свой кортик, словно серебряный змеиный язык, направленный мне в горло, едва заметно поджав губы в презрении и прищурив свои глаза ягуара. Корабль мягко покачивался на волнах, а собака словно решала, с какой стороны начать поглощать меня на завтрак.

– Вас сложно забыть, Итан Гейдж. Такого стойкого. Такого безжалостного. Такого беспечного и глупого. Я следовала за вами по пятам, я знала каждый ваш шаг наперед, я дивилась вам, я специально подбросила то кольцо с печаткой французам и Фуше, зная, что они обязательно обратятся к беспутному американцу, чтобы узнать, что оно означает. Какой же вы предсказуемый! Что ж, можете вернуть мне кольцо. Да, я смотрю, вы не один! – Она смерила расчетливым взглядом моих ученых товарищей, и я не был уверен, о чем она думает в настоящий момент: о том, чтобы отправиться с ними в постель, или о том, чтобы замучить их до смерти. Вероятно, и то, и другое. – В Северной Америке вы прочли нечто, что привело вас на Тиру, и там, бьюсь об заклад, вы нашли что-то еще, что-то, представляющее большой интерес для меня и моих союзников.

– Союзников? Неужели у вас есть друзья?

Мне все-таки удалось вывести ее из себя.

– Больше, чем вы думаете.

– Должно быть, вы имеете в виду лунатиков вроде Ложи египетского обряда.

– И корсаров из Триполи, наших новых товарищей. Их паша осознал преимущества древних секретов задолго до Бонапарта и Фуше. – Она кивнула пиратам, представляющим собой сборище воров и подлецов почище любого парламента. Они обладали гигиеной помойных крыс и нравом раненого быка, но я привык к плохой компании. Аврора повернулась к Драгуту. – Что они нашли?

– Манускрипт, миледи. – Судя по всему, капитан с самого начала работал на нее, с готовностью спасая нас от погони в Венеции и из пещер Тиры. Это рандеву планировалось несколько месяцев. Зачем пачкать руки, когда есть Итан Гейдж, который проползет сквозь врата царства Аида за тебя?

– Манускрипт? И что в нем говорится?

– Я бы не осмелился читать его до вас. – Он указал на меня пальцем. – Американец прочел его.

– Где он? – требовательно спросила она. – Отдай его мне!

– Ваши манеры явно не улучшились с нашей последней встречи.

– Как и ваша дерзость! Немедленно дайте его мне. И кольцо тоже!

Ее чудовищная собака принялась лаять с громкостью целой стаи волков, и я не смог сдержать дрожи. И зачем люди повсюду таскают с собой своих домашних животных? Я подумал о том, чтобы швырнуть пергамент в море, но, вспомнив о содержании надписей на нем, решил, что особой пользы это не принесет.

– Пожалуйста. Вот причина, по которой вы преследовали меня последние семь тысяч километров. Надеюсь, это поможет вам стать лучше.