с места. Большие чёрные волки, которым орки обожали давать милые имена, благодаря своим огромным прыжкам могли оторваться или догнать на короткой дистанции почти любого человеческого или эльфийского скакуна.

Бараны гномов отличались невообразимой выносливостью, но скорость не была их достоинством. Тем не менее коротышки и не думали отпускать восвояси добычу. Пятеро всадников, не особенно надрываясь, скакали наперерез одинокому орку.

В сердце Рока вновь мелькнула надежда, когда он увидел, что уверенно отрывается от преследователей.

— Один баран сидит на втором и его погоняет! — крикнул он гномьим всадникам.

Но эйфория быстро закончилась, когда впереди вновь возникли шипы.

Рок сбавил темп, но тщательно смотреть варгу под ноги возможности не было, оставалось рассчитывать на чутьё зверя и, конечно, удачу. К несчастью, фортуна сегодня явно отвернулась от орков.

Пушок осторожно брёл меж рогулек, а «тупые бараны» играючи перескакивали с места на место между шипами, навёрстывая упущенное. Для горного барана, привыкшего скакать по отвесным скалам, такое жалкое неудобство, как шипы под копытами, серьёзным препятствием не являлось.

Лес — для мягких подушечек варгов. Горы и рукотворные преграды оставьте баранам.

Рок призвал на помощь свои колдовские способности, но ни времени, ни концентрации для серьёзной магии не было. Столб пыли в глаза преследователям стал вершиной его потуг. Волшебство не любит спешки и паники.

Гномы прикрывали ладонями лица, но на баранов подобная «метель» снова не произвела впечатления. Упёртые твари неумолимо настигали бредущего среди шипов варга.

Неудачливый шаман выхватил из-за пояса длинный кинжал, отбил довольно неумелый выпад копья нагнавшего его гнома. При всех их прочих достоинствах, наездники из бородатых коротышек были весьма так себе.

Пушок извернулся, впившись зубами в шею слишком борзого барашка, Рок отвёл руку, готовясь вонзить кинжал в щель между доспехов преследователя. И тут же разжал пальцы, почувствовав в правой ладони невыносимую боль.

Рукоять кинжала словно горела огнём! Рок отбросил оружие, но лишь для того чтобы понять, что оно ни при чём.

Чудом избежавший гибели гном не стал терять время на удивление. Копьё вонзилось в бок варга. Тот взвизгнул, но не разжал мёртвой хватки вокруг горла барана, плавно оседая вместе с ним вниз.

Гном первым выскочил из седла, прыгнув на растерянного орка.

Удар кулаком в тяжёлой кольчужной рукавице по морде отвлёк Рока от рези в ладони, явно имевшей магическое происхождение. Теперь эта загадка не имела значения. Всё его прекрасное личико из зелёного стало красным, превратившись в очаг сплошной боли.

В глазах потемнело.

Глава 22. Цена благородства

Нам не до учёных рассуждений о морали. Дурные человеческие поступки сопровождаются изобилием моральных оправданий, и я каждый день замечаю, что честность не нуждается в правилах.

Альбер Камю

— Что скажешь, эльфоубийца, есть среди этих тварей начальник?

Гномы, участвовавшие в вылазке в тыл, подвиг Афелиса оценили, хотя и не сказать, что отнеслись к убийству пособника орков особенно положительно. Кровопролитие есть кровопролитие, поднявший руку на одного способен умертвить и другого. За такими типами нужно смотреть в оба.

Пленённых орков оказалось немного: гномы с врагами не церемонились, предпочитая добивать, а не брать в плен отставших и раненых. Никто не верил, что орки способны смириться с неволей или тем паче проникнуться гномьей идеологией. Да что там проникнуться, хотя бы просто понять…

— Лихнизм не является достоянием лишь одной гномьей расы, — просвещал «освобождённых» рабов Третьей Орды пожилой гном. — Революция из локальной и антиклановой неизбежно перешла в мировой поход за единство всех разумных существ. Учение Лихнуна универсально, потому что верно! Вопрос лишь в том, следует ли считать орков разумными тварями? На сей счёт наши интеллектуалы пока не пришли к единому мнению.

За несколько дней среди гномов Афелис успел убедиться, что и насчёт людей с эльфами всё не так однозначно. Вы, дескать, нам не враги, но и друзьями отнюдь не являетесь.

Заблудшие создания, ещё не познавшие истину. Сначала докажите лояльность, а уж тогда поговорим о равных возможностях.

Что ж, по крайней мере, кормили здесь лучше, чем в плену у орков, а вместо бессмысленной тяжёлой работы заставляли выслушивать долгие нудные лекции. В остальном положение пленников мало чем отличалось. Туда не ходи, сюда нос не сунь. Не по делу никого ни о чём лучше не спрашивай…

Афелису так ничего и не удалось выяснить о судьбе Даскалоса Балиновича и остальных гномов из Симертаса.

— В походе свыше двухсот тысяч гномов, ты думаешь, я всех знаю?! — это ответ в лучшем случае.

— У отбросов нет вопросов! — отмахивались остальные лихнисты, не считавшие людей достойными их внимания.

— Доверие нужно заслужить, молодой человек, — отвечал ответственный за «отбросов» пожилой гном. — Если твой товарищ находился во время вторжения Орды в Эльфланде, значит, увы, он предатель. Мы занимаемся их перевоспитанием, но пока те искренне не раскаются, они гномы второго сорта. Иметь без веской причины дел с такими не следует ни тебе, ни другим.

Знатное происхождение Афелиса тоже сыграло ему не лучшую службу. Лихнисты относились к любым возвысившимся вне их собственной иерархии личностям крайне скептически. Простой народ лихнисту друг и товарищ, знать — суть оплот непомерных амбиций, жадности и коварства. Проговорился, конечно же, Маврик, если бы не он, Афелису непременно удалось разыграть из себя простачка.

Афелис вместе с другими «отбросами» осматривал схваченных орков. Узнать среди распухших избитых физиономий кого-то знакомого было не столь уж тривиальной задачей. Тем не менее рожу Рока он признал сразу: за время, проведённое с орками, Афелис видел её практически ежедневно.

Однако юноша промолчал. Нет ни малейших сомнений, для чего гномам понадобилось найти среди пленников вожака, и какая судьба ожидает несчастного.

Не то чтобы это должно было его беспокоить, Рок являлся кем угодно, но только не другом Афелиса. Шаман не особенно его защищал и уж точно о юноше никто не заботился. Но, в отличие от других орков и предателя-эльфа, Рок и не обижал Афелиса, общался с ним, словно с равным, давал довольно лёгкие поручения.

— Нет, не узнаю никого. Все орки, как по мне, одинаковые.

Вместе с гномами Афелис двинулся дальше, однако Маврик, конечно, не мог не упустить шанса выслужиться:

— Он! Вот он, да! Это Рок, главный шаман, сын Рычачи!

Афелис презрительно сплюнул в сторону. Маврик не унаследовал ни хитрости, ни мудрости своего отца, выкладывая все секреты при первой возможности.

А уж благородства у его семейства никогда не было и в помине. Это единственное в чём Маврик был похож на родителей. Чума