Летевшие над двумя намеченными городами инкассаторские суда сопровождали в четырех маленьких скоростных спортивных корабликах Ла Наг, Брунин и флинтеры, готовые вмешаться, если вдруг конвойные крейсеры явятся раньше времени. Эскорт должен был прилететь из имперского гарнизона на юге, но никто не догадывался, что планы неожиданно изменились: крейсеры отправили на ремонтную станцию в самом Парамере, откуда они прямиком и помчались к налоговому управлению.

Поэтому Ла Наг и его лейтенанты ждали их с нараставшей тревогой, готовые выскочить перед носом, отвлекая от инкассаторских кораблей. Это было опасно, хотя маленькие флитеры имели преимущество в скорости и маневренности, способные обогнать любое воздушное средство передвижения. Они не знали, что эскорт в тот момент случайно оказался над летевшим к Парамеру инкассаторским кораблем, в последний раз делавшим круг над центром города. Цель была близкой, бой кратким — флитер, превратившийся в кучу горящих обломков, рухнул в море.

— Они просто выполнили свой долг, Дэн, — сказал Рэдмон Сейерс, внимательно присматриваясь к Брунину.

— А наш долг — сравнять счет! Иначе гады поймут, что могут безнаказанно убивать нас при любой возможности. Мы обязаны отомстить ради самих себя и четырех погибших!

— Все знали, чем рискуют, выступив прошлой ночью, — устало заметил Ла Наг. — Все знали, что когда-нибудь кто-нибудь не вернется назад. Вот это и случилось. Несчастье, гиблое, вонючее, вшивое невезение из-за вчерашнего нарушения строгих правил отправки крейсеров, соблюдавшихся не один месяц.

— Невезение? — ухмыльнулся Брунин. — Расскажи о невезении четырем мертвецам! — Он оглянулся на дока Зака и Сейерса. — Я сказал, мы должны расквитаться! Требую голосования!

— Бросьте, Дэн, — тихо молвил док. — Не для того мы здесь собрались.

— А для чего же? — спросил Брунин, пронзая их яростным взглядом. — Чего мы добились? Что успели сделать, кроме того, чтобы немножечко поиграть в игрушки и потерять нескольких человек? Хоть немного приблизили гибель Империи? Если да, объясните мне, как и когда, больше я ничего не потребую!

— Фактически вы не этого требуете, — мягко, с профессиональным хладнокровием ответил док Зак. — Вы требуете, чтоб мы стали убийцами. Мы отказываемся. Прежде чем переходить к другим вопросам, мне хотелось бы точно удостовериться, что вы это поняли.

Выражение лица Брунина скрывала борода, виднелась лишь тонкая прямая линия крепко стиснутых губ.

— А мне хотелось бы, чтобы вы поняли, — крикнул он, тыча пальцем в Сейерса и дока, — я не собираюсь гибнуть из-за него!

На последнем слове палец ткнул в Ла Нага. В последний раз испепелив всех взглядом, Брунин развернулся на каблуках и вышел.

— Он прав, — признал Ла Наг после его ухода. — Я действительно виновен в смерти людей. Они погибли, исполняя мои приказы. Будь я чуть повнимательнее прошлой ночью, сидели бы сейчас вместе с нами на складе, праздновали успешное завершение дела.

Он поднялся, подошел к полке, на которой стоял Пьеро с обвисшими листьями в соответствии с душевным состоянием своего хозяина.

— Если бы я сюда не приехал, не заварил кашу, до сих пор были бы живы-здоровы. Лучше бы мне, наверно, остаться на Толиве.

Говорил он больше с собой, чем с другими. Понимая это, двое других присутствующих в каморке несколько минут молчали.

— В одном, по крайней мере, Дэн прав, — проговорил наконец Зак. — К чему идет дело? События весьма впечатляющие, прекрасный материал для ребят вроде Рэдмона, но чего мы добиваемся?

— Крушения Империи.

— Интересно, каким образом? Ложась ночью в постель, я желал бы с уверенностью сказать себе, что в прошедший день чуть приблизил момент, когда толстые задницы нынешнего правительства получат хороший пинок. И не имею никакой возможности. То есть вроде бы я совершаю кучу антиправительственных действий, а заметного вреда Империи не причиняю. Не вижу ни трещин в фундаменте, ни зазоров, куда можно было бы вбить клин. Мы одерживаем психологические победы, но, просыпаясь каждое утро, я обнаруживаю, что по-прежнему остаемся на стартовой точке.

— Справедливый вопрос, — поддержал его Сейерс. — По-моему, мы имеем право знать, к чему вы нас ведете.

Ла Наг посмотрел им в глаза. Хотелось объяснить, облегчить перед кем-нибудь душу. Ах, если бы Мора была сейчас рядом!.. В висках стучит, ломит затылок, словно чья-то сильная рука ползет вверх по шее и стискивает смертельной хваткой. Головные боли от перенапряжения давно знакомы, но такой он еще никогда не испытывал. Кажется, ее можно прогнать, если рассказать соратникам, какую судьбу он готовит их миру. Но рисковать нельзя. Пока нельзя. Даже Йозеф и Канья не знают.

— Вы оба правы, — сказал он, — только должны мне верить. Знаю, что возникает много вопросов, — быстро продолжил Ла Наг, видя, что собеседники готовятся возразить, — но это единственный для меня способ действий. Чем меньше людей точно знает суть дела, тем меньше шансов, что кто-нибудь проговорится, когда… если… его арестуют. Не обманывайтесь — после одной внутривенной инъекции любой из нас, сколь бы сильной он ни считал свою волю, без колебаний ответит на каждый вопрос.

— Да ведь нет никаких признаков продвижения к цели! — воскликнул Зак. — Ни малейшего признака, что мы хоть к чему-нибудь приближаемся!

— Потому что подлинная работа совершается за кулисами сцены. Вы не видите никакого прогресса потому лишь, что я так задумал. Грандиозное событие случится внезапно. И тогда, уверяю вас, вы все узнаете. Верьте мне.

Опять воцарилось молчание, которое вновь прервал Зак:

— Если б вы не были толивианцем, если б я не был знаком с кодексом чести успристов, то сказал бы, что вы чересчур много просите. Впрочем, друг мой, честно говоря, в данный момент нам, кроме вас, положиться не на кого. Придется поверить.

— Ну, в успристской философии я практически не разбираюсь, — вставил Сейерс, — однако согласен — кроме вас, у нас нет ничего. — Он взглянул на Пьеро за спиной у Ла Нага: — Рядом с вами всегда вон то деревце… Так велит философия успр?

Ла Наг отрицательно покачал головой:

— Нет. Это старый друг.

— Кажется, его надо полить. — Не поняв, почему Ла Нага его замечание позабавило, Сейерс продолжал под смех толивианца: — Кстати, что значит успр? В межзвездном языке нет такого слова.

— Собственно, это не слово, — объяснил Ла Наг, в душе удивляясь и радуясь, что легкий смех облегчил ему душу. — Аббревиатура определенного выражения на одном из древних земных английских языков. Впервые философию успр разработала группа людей из Западного Союза еще до объединения Земли. В Западном Союзе она только сформировалась, распространялась медленно, не особенно широко, поэтому ее подхватили и переделали представители Восточного Союза. Современная философия успр сочетает оба варианта. Аббревиатура возникла из якобы оскорбительного названия первой книги — скорее, брошюры, — излагавшей философию успр, которое имеет смысл «не лезь в наши дела». Вы английский язык понимаете?