Гарт пожал плечами.

«Держи ухо востро. Только так узнаешь обо всем».

Он улыбнулся, и Рен ответила ему улыбкой.

Гарт ушел, дав ей возможность одеться. Когда скиталец закрыл за собой дверь, Рен продолжала смотреть ему вслед. И тут ее осенило: в историях, рассказанных бабушкой и Гартом о ее родителях, многое не сходится. Конечно, Гарт рассказывал с чужих слов, а королева все эти события переживала сама, так что несоответствия вполне оправданны. Но Гарт ничего не сказал о Крылатых Всадниках, а королева — о скитальцах…

В конце концов, это такая мелочь, а у нее много других тревог…

Рен нашла одежду, приготовленную для нее, — штаны, рубаху, чулки, ремень и пару прекрасно сшитых сапожек. Не в пример обновкам Гарта, все пришлись ей впору. С удовольствием надевая на себя все новое, она продолжала перебирать в памяти откровения предыдущего вечера. Королева явно признала важность прихода Рен в Арборлон. Ее радовало не просто свидание с внучкой, но исполнение пророчества Эовен. Орин Страйт также упомянул, что они ждали ее. Но никто толком не сказал зачем. Если вообще кто-нибудь об этом знал. В ее сне об этом не было ни слова.

Может быть, дело в эльфинитах? Что если от нее ждут, чтобы она использовала их как оружие против демонов?

Рен похолодела от этой мысли, вспомнив, что было, когда она их применяла. Восхитительное ощущение силы, когда волшебный огонь пронесся сквозь нее обжигающим вихрем! Божественно и страшно. Пугает дурманящее влияние могущества. Камни становятся как бы частью ее самой, новой, непредсказуемой Рен. Она продолжала убеждать себя, что не будет больше прибегать к помощи камней. Но тут же поняла, что это невозможно: обстоятельства способны вынудить ее или же кто-то, кому она верит, подтолкнет на такой шаг. Частности не имеют значения, результат в обоих случаях будет один и тот же. Каждый раз после обращения к волшебной силе эльфийских камней она уходила от себя прежней и приближалась к незнакомой Рен, которую совсем не знала. Используя силу волшебства, она теряла власть над собой.

Засунув ноги в сапоги, она встала. Противоречивые мысли не отступали. Не может быть, чтобы все дело было только в эльфийских камнях. Почему тогда Элленрох не сохранила их у себя, а отдала Аллин? И почему эльфиниты не использовали против демонов много лет назад? Как много здесь непонятного.

Поколебавшись, она протянула руку к ночной рубашке, в кармашке которой со вчерашнего вечера лежали эльфиниты, и высыпала их на ладонь. Она смотрела на игру их граней, удивляясь тому обстоятельству, что камни дали именно ей. Почему, почему Элленрох не согласилась взять их обратно прошлым вечером?

Но ей все же удалось справиться с собой. Она отбросила дурные предчувствия и почти небрежно сунула волшебные камни в карман А вложив за пояс длинный нож, девушка-скиталица, уже уверенно выпрямившись, вышла из комнаты.

Эльфийские Охотники стояли в карауле возле ее дверей. Она остановилась, чтобы вызвать Гарта. Часовой проводил их вниз, в столовую, где был накрыт на двоих стол из полированного дуба. Широкую столешницу покрывала белая скатерть с яркими цветами. Столовая напоминала пещеру со сводчатым потолком; стекла высоких окон раскладывали солнечный свет на все цвета радуги. Рен восхитила эта красота. Девушка, готовая прислуживать им, стояла рядом, что заставило независимую Рен чувствовать себя неуютно. Они ели в напряженном молчании, сидя напротив друг друга, и она подумала, что же ей делать, когда завтрак закончится. Королева не появлялась.

Однако, как только кончилась трапеза, вошел Орин Страйт. Филин выглядел так же, как и тогда, во мраке и темноте, изможденным и обгоревшим. Его угловатая фигура двигалась пошатываясь, словно на шарнирах. Похоже, тело не слушалось его, управляемое кем-то со стороны. Хотя платье его было чистым и удобным, а шапка, похожая на чулок, исчезла, он по-прежнему выглядел помятым и взъерошенным.

Подойдя к столу, он сел, удобно откинувшись на спинку стула.

— Ты выглядишь значительно лучше, чем прошлой ночью, — решился он на комплимент. — Чистая одежда и ванна сделали из тебя весьма привлекательную девушку, Рен. Ты хорошо отдохнула?

В ответ Рен улыбнулась. Филин ей нравился.

— Очень хорошо, спасибо. И еще спасибо за то, что ты благополучно привел нас в город. Нам бы не удалось попасть сюда без твоей помощи.

Филин поджал губы, бросил многозначительный взгляд на Гарта и пожал плечами.

— Возможно, что и так. Хотя, если говорить правду, мы оба знаем, что это ты нас спасла. — Он замолчал, не сказав прямо об эльфийских камнях. Стареющее лицо эльфа как-то по-детски сморщилось. — Хочешь осмотреть город, когда закончишь завтрак? Увидеть, что и как тут все устроено? Твоя бабушка предоставила меня в твое распоряжение.

Дворец высился в центре Арборлона на небольшом холме, окруженном лесом. Дальше шли жилые кварталы — ряды небольших домиков. При дневном свете город ожил. Эльфы были заняты повседневной работой, улицы кишели народом. Когда они с трудом протискивались сквозь толпу, то в центре внимания окружающих оказывались не Рен и не Филин, а Гарт: он был выше всех и явно отличался от эльфов. Сам же Гарт, как обычно, ничего этого вроде бы не замечал.

Рен, словно гусыня, вытягивала шею, чтобы все получше рассмотреть. Солнечный свет пронизывал зеленые кроны деревьев, пятнами ложился на траву, играл с полотнищами флагов на домах, с лепестками цветов, которые росли на газонах по краям дорожек. Казалось, что пепла, чада, огня за стенами этого уютного города не существует. Но воздух все же доносил запахи пепла и серы, а на востоке, там, где начинались горы, лежала тень Киллешана — темное пятно на фоне голубого неба. Эльфы встречали новый день и принимались за обычные дела, словно все идет своим чередом, им ничего не угрожает, а Морровинд по обе стороны стены одинаково безопасен.

Пройдя защитную полосу леса, они оказались у стены. При дневном свете она выглядела иначе, чем ночью. Отсвет волшебной силы, превращаясь в слабое мерцание, преобразовывал мир, гасил его резкие краски, окрашивая все в мягкие акварельные тона. Морровинд с его горами, жерлом Киллешана, застывшей лавой и низкорослым обожженным лесом был покрыт пеленой тумана и почти исчезал из виду. Эльфийские солдаты патрулировали крепостные валы, однако на сей раз здесь было спокойно: демоны отошли, чтобы отдохнуть до наступления вечера. Мир за стенами зловеще притих и опустел; жизнь проявлялась только внутри — в звуке голосов, городском шуме.

Рен, повернувшись к Филину, спросила:

— А зачем вырыт ров? Филин бросил на нее короткий взгляд и отвернулся. Но все же ответил:

— Ров отделяет город от Киля. Ты знаешь о Киле? — Орин сделал жест в сторону стены.

Теперь Рен вспомнила. Стреса как-то произнес это слово, сказав, что эльфы находятся в беде, потому что волшебная сила Киля ослабевает.

— Эта стена, — продолжал Филин, — была создана с помощью волшебной силы во времена отца Элленрох, когда впервые появились демоны. Она служит защитой, сохраняя город таким, каким он был первоначально. Все так же, как и было сотни лет назад, когда Арборлон еще не перенесли на Морровинд.