белого нефрита). Шея – удлиненная с белоснежной кожей. Этикет предписывал, чтобы лицо женщины всегда было бесстрастным, а движения – сдержанными и плавными.

Вот как описывается красавица в одной из средневековых новелл: «Не худа, не полна, сложена по законам гармонии. Плечи, будто точеная статуя. Статная. Нежно-тонкая талия. Стройная шея грациозно-изящная. Ясная, свет излучающая кожа. Ей ли нужна помада! Аромата пудры не знает. Прическа-туча высока-высока. Слегка, изящно очерчены брови. Красные губы блестят, горят белизной ровные зубы. Улыбается – ямочки на щеках. В зрачках – золотистые искры. Манеры ее – чудо. Нетороплива, стыдливо-целомудренна, сдержанна в меру. Неуловим, тонок аромат от нее идущий».

Вот еще одно описание: «Ее волосы были как вороново крыло, брови подвижны, как зимородок, и изогнуты, как молодая луна. Ее миндалевидные глаза были ясны и прохладны, а губы цвета вишни. Ее носик был благороден и изящной формы, а щечки напудрены. Ее лицо имело изящную округлость серебряного сосуда. Что касается ее тела, то оно было легко, как цветок, пальцы тонки, и талия тонка, как ствол ивы. Ее белый живот был податлив и округл, груди – мягкие и сияющие».

3) Что украшало женщину

Естественную красоту надо было умело подчеркнуть. Деспотичная мода также выдвигала здесь свои каноны. Китайские женщины в эпоху Сун густо покрывали лицо белилами, на которые наносили румяна. Требуемые форма и цвет губ достигались с помощью помады (различных сортов и оттенков). На лбу, подбородке и щеках ставили красные и черные мушки. Исключительное значение придавалось форме бровей. Они выщипывались и подводились для предания им «модного» контура. Всего насчитывалось более тридцати разновидностей таких контуров, например «брови в виде крыльев бабочки» или «двух горных пиков».

В одном из наставлений мы читаем: «Хорошо воспитанная женщина» не должна носить на себе «слишком много или слишком мало» украшений. Для украшения головы достаточно «одной вещицы из жемчуга, одной из золота и одной из нефрита. А пара подобранных по цвету золотых или серебряных украшений сделает женщину прекрасной, словно цветок». Безусловно украшали женщину изящные туфельки на высоком каблуке и чулки – предпочтительно одного цвета с туфлями или белые.

Прическа тщательно моделировалась. Височные пряди волос чаще всего укладывались в букли, а основная масса зачесывалась назад и совместно с шиньоном также укладывалась в самые разные по типу прически. Длинные волосы, уложенные на макушке в узел и скрепленные шпилькой, нередко обвязывали полоской жесткой черной парчи, и крепили ее на затылке таким образом, чтобы длинные концы ткани свисали вниз, либо они были настолько накрахмаленными, что торчали, как крылышки.

Прическа украшалась специальными ювелирными изделиями – накладными, включая диадемы, вставными (всевозможными шпильками для волос), гребнями (затылочными, налобными, ушными).

Знатоки уподобляли женские прически благородным цветам или облакам и драконам, находя в них сходство то с «драконом, играющим жемчужиной», то с «драконом, встающим из моря». Верхом парикмахерского искусства считалось умение соединить в прическе элементы «облака» и «дракона» таким образом, чтобы присутствие «дракона», скрытого «облаком», только угадывалось.

Считалось, что женщина «знающая толк в изящном» должна ежедневно обновлять прическу и каждый месяц менять ее фасон.

4) Косметика

Ни один классический автор в Китае не мог вообразить себе красавицы без полного набора ее декоративных атрибутов, без ее «убранства», которое вводило ее в сеть церемонно-вежливых отношений: помады на губах, пудры и румян на лице, украшений, аромата благовоний.

Женщины пользовались цветочной водой и ароматным мылом, пропитывали одежду запахом дорогих благовоний. «Обычно она омывалась водой, в которую добавляли семь благовоний, – читаем мы в одной из средневековых новелл. – Она сидела на корточках в душистой ванне и пропитывалась ароматом алоэ, а омывалась водой, собранной с лилий. Ее сестра предпочитала купаться в воде, настоянной только на кардамоне, и пудриться цветочной пыльцой, приготовленной из ста росистых бутонов».

Притирания изготовляли так: брали одну часть миндального молока, одну часть белил и красной помады, размешивали с грушевым нектаром и все это подогревали на огне. После остывания смесь размазывалась по лицу, отчего оно становилось белым и блестящим.

Для волос тоже делали снадобье: брали конопляного масла, масла маньчжурского ореха, порошок шишек черной сосны, толику душистого алойного дерева и размешивали. Смазанные этим составом волосы блестели и были черны, что вороново крыло. Во дворце это масло называлось «парчовым».

Для тантрических любовных ритуалов обычно использовали эссенции лотоса, розы, жасмина, ночной красавицы, пачулей, розмарина, лаванды, шафрана, амбры, мирра, сандала.

5) Куртизанки (певички)

Куртизанки занимали престижное положение в китайском обществе, их профессия считалась вполне законной и не вызывала никаких отрицательных ассоциаций. В литературе танского времени куртизанки упоминаются в основном как приятные наперсницы представителей «золотой молодежи». Проституция среди куртизанок высшего класса была хорошо организована. Владельцы публичных домов являлись членами специальных организаций и платили правительственные налоги. За это они получали защиту со стороны властей. Если, например, какая-то девушка нарушала свой контракт, власти могли возбудить против нее дело, хотя, как правило, владельцы борделей и их головорезы умели сами успешно улаживать подобные вопросы. В то же время и девушки могли доносить на своих жестоких хозяев, что они обычно и делали посредством какого-нибудь своего влиятельного поклонника.

В веселых кварталах Чанънаня девушек разделяли по их способностям. Те, кто мог рассчитывать исключительно на свои физические достоинства, обычно попадали в самую низшую категорию. Они были вынуждены жить в одной комнате, и за ними осуществлялся строгий контроль. Владеющие навыками музыки и танца и обладающие литературными талантами составляли высшую категорию. У большинства из них имелась собственная спальня и гостиная, и хотя они были вынуждены подчиняться владельцу заведения, но пользовались большей свободой передвижения и могли сами подыскивать и выбирать клиентов. В свою очередь, и владельцы борделей были заинтересованы в том, чтобы снискать благосклонность популярных девушек, поскольку благодаря этому повышалась их репутация. Кроме того, как только куртизанка становилась популярной, возрастали шансы, что ее выкупит богатый покровитель. Выкуп знаменитых куртизанок был делом дорогостоящим.

Большинство девушек в борделях приобретались по контракту у бедных родителей, некоторых просто похищали, иные же добровольно избирали эту профессию. Попав в Пинкан, девушки были обязаны пройти регистрацию и оказывались в одном из бесчисленных, обнесенных стенами комплексов, на которые в соответствии с категориями его обитательниц, был разделен этот квартал (в заведении девицы получали фамилию хозяйки).

Вновь прибывшие проходили суровое обучение основам своей профессии, и их приемные матери (известные еще под грубой кличкой бао му – «стервы») не жалели для них хлыста. Покинуть квартал его обитательницы могли только в том случае, если их нанимали для развлечения гостей на