И старые, и молодые жадно впиваются в меня глазами. Ждут, пока им не бросят кусок мяса.

Вот что значит быть первым, быть примасом – все ждут от тебя указаний, готовые учуять кровь на твоих руках еще до того, как она появилась. Возраст не имеет значения, равно как и опыт. Главное, что я могу дать этим сукиным детям почувствовать запах только что убитой дичи.

Меня поражает то, что вокруг нас есть плачущие дети. Сыновья и дочери младшей сестры Августуса. Отец гладит их по голове, пытаясь успокоить, а мать, фыркнув, наклоняется к детям, награждает каждого пощечиной, чтобы те перестали ныть, и произносит:

– Будьте храбрыми!

Внизу нас не встречают черные и серые, их куда-то отослали. Но и черных или золотых Октавии тоже нет в поле зрения, а значит, она еще не решила, что делать дальше. Так я и думал, она не может просто приказать перерезать нас. Одно дело – вражда двух домов, и совсем другая история – вмешательство верховного владыки, когда он начинает использовать в таких целях власть и деньги, данные ему сенатом. Подобное случалось и раньше, того правителя обезглавила его же собственная дочь. Та самая, которая теперь восседает на Троне Зари.

Как она, должно быть, меня ненавидит!

Под лифтом, вдоль мощеных дорожек, расчертивших сетью огромный лес цветущих деревьев, мерцают огни. Звуки музыки стихли. В лесу стоит жуткая тишина, лишь изредка нарушаемая криками и стонами. Золотые бегут в каменные залы за лесом, к своим кораблям, которые унесут их домой. Однако бегством спасаются не все. Кроме дичи, есть и охотники.

Произошла неожиданная вещь: сегодня жажду кровной мести удовлетворили и другие семьи. Меня не покидает странное чувство, появившееся в училище, когда золотая молодежь наконец поняла, что все это не игрушки. Что мы играем не по правилам. Жутковатое ощущение, предчувствие того, что нам предстоит встреча не с людьми, а с самим дьяволом. Кто знает, как станут вести себя все остальные, если правила больше не действуют?

В отдалении мелькают четыре фигуры. По лесу бесшумно движутся трое мужчин и одна девушка. Перепрыгивают через ручей. Быстро бегут дальше, движимые голодом, молодыми амбициями. Кажется, они из дома Фальтов. Узнаю Лилат с ее маленькими глазками – ее подослал Шакал, чтобы она показала Кассию запись, где я убиваю Юлиана. С ней Сципион, гордый юноша, однажды посетивший спальню Антонии.

Мы молча наблюдаем за ними, а лифт тем временем приближается к земле. Небольшой отряд пробирается между деревьями к ничего не подозревающим членам дома Торнов, одетым в красно-белые платья и костюмы. Они слишком замешкались на пути к каменным залам. На их штандарте изображена роза, которая падает на землю, как только убийцы выскакивают из-за стволов и нападают на Торнов. Еще один дом повержен. Жуткое зрелище, бой на лезвиях-хлыстах – все происходит быстро и бесшумно. Совсем не так, как на нашей дуэли. Я не спешил, а вот они торопятся. На моих глазах хлыст разрубает десятилетнего мальчика. Золотые не щадят детей, считая их не невинными созданиями, а вражеским отродьем. Либо ты их уничтожаешь сразу, либо сражаешься с ними спустя несколько лет. Женщина в бальном платье наносит ответный удар, и ей удается убить одного из Фальтов, прежде чем она падает на землю. Двое детей пытаются убежать, мальчика сразу ловят, а вот девочке удается уйти. Она – единственная выжившая.

Потом копейщики Фальтов принимаются танцевать, преувеличенно сильно топая ногами, вращаясь в разные стороны и выделывая странные па на темной земле. И тут до меня доходит, что это не танец.

– Твою мать! – не выдерживает Тактус, потирая лицо.

– Дети… – шепчет Виктра.

Августус молчит с непроницаемо-каменным лицом.

– У Торнов пятнадцать детей, – произносит Виктра, и, к моему удивлению, по ее щекам начинают катиться слезы.

– Чудовища, – шепчет Шакал.

По моей спине пробегают мурашки – какой он хороший актер, ведь на самом деле ему плевать на всех и вся.

Дети… Стала бы Эо петь свою песню, если бы знала, что припев окажется таким? Все мы несем свое бремя. Убийцы быстро удаляются от своих жертв, а я думаю: мое бремя столь тяжело, что в один прекрасный день я просто не выдержу. Просто этот день не сегодня.

– Информационные подстанции выведены из строя, – произносит Даксо Телеманус, показывая мне планшет на запястье. – Все планшеты накрылись. Они не хотят, чтобы мы вышли на связь с кораблями на орбите.

Августус смотрит на погасший экран планшета и говорит, что другие дома скоро соберут всех черных, золотых и серых сопровождающих. Надо побыстрее убираться с этой планеты и укреплять наши позиции, пока нас не накрыло волной.

– Этот хаос твоих рук дело, Дэрроу, так что твоя задача: уберечь меня от него, – произносит он, наклоняясь ко мне и трогая пульс лежащей у меня на коленях претора. – Избавься от нее. Она вот-вот умрет, – выносит он свой вердикт, вытирая руки. – Дети и так замедляют наши передвижения.

Опускаю раненую на пол лифта. Она шепчет что-то неразборчивое. Когда придет мой черед умирать, я не стану ничего говорить, потому что знаю: по ту сторону меня ждет Долина. А что ждет эту воительницу? Лишь непроглядная тьма. Мы избавляемся от нее, как от сломанного клинка, а я даже не могу разобрать ее последних слов. Окровавленными пальцами я опускаю ей веки, оставляя на лице длинные кровавые следы. Виктра сочувственно гладит меня по плечу.

Поднявшись на ноги, начинаю отдавать приказы копейщикам и другим воинам. По моим прикидкам, у нас есть пятнадцать хороших убийц. Одни – моего возраста, другие – куда старше. Однако никто не осмеливается мне перечить, даже Плиний. С особой готовностью выполняют мои приказы Телеманусы. Отец и сын стараются привлечь мое внимание и согласно кивают, куда более рьяно, чем того требуют правила приличия.

– Надеюсь, вам не скучно, – говорю я, и они дружно смеются. – Если другая семья решит заслужить благосклонность Беллона или верховной правительницы и доставить им голову лорда-губернатора на блюде, то у нас с вами скоро появится компания! Ее необходимо будет уничтожить, а затем пробраться к ангарам. Телеманус, вы с сыном с этого момента следуете за лордом-губернатором как тени. Ни на что другое не отвлекаетесь. Понятно? Hic sunt leones!

Они согласно кивают огромными головами:

– Hic sunt leones!

* * *

Лифт достигает земли, внизу нас ожидает сорок человек. Семья Норво с Тритона и семья Кордован с лун Юпитера.

– Бедные парни, – вздыхает Тактус.

– Кордован и Норво за нас, – возражает Августус. – Куплены с потрохами.

– Пройдоха! Негодяй! – раздается громоподобный голос Кавакса. – Кордован, а я-то думал, что ты за Беллона!

Значит, Августус ожидал чего-то в этом роде.

Принимаю командование над новыми золотыми, думая, что кто-нибудь наверняка воспротивится. Но нет – они молча смотрят на меня в ожидании приказов. Все эти преторы, политики и закаленные в боях мужчины и женщины готовы меня слушаться. Я едва сдерживаю смех. Удивительно, какую власть можно заполучить, если у тебя руки по локоть в крови, причем не в своей, а в чужой.