Что стало с ней в этой чужой и непонятной Франции? Что заставило вешаться на шею мужчине, словно она какая-то юдзе[2]. Как она это допустила? Всего чуть более полугода назад она была официальной невестой будущего правителя Японии. Это честь, которую она должна была нести с достоинством. По рождению Мана была княжной, и владения ее отца – Канадзава – крепли, процветали и вызывали зависть сегуна, который поэтому и решил погубить ее семью. И вот она сама опорочила свой величайший титул. Даже люди Токугавы не посмели надругаться над ней! Мана и забыла, что только благодаря Ихаре этого не случилось. Да и сейчас она сама потянулась к нему. Но в голове у княжны была только одна мысль – она повела себя как жалкая шлюха, и он больше никогда не будет ее почитать.

Раздавленной этими мыслями девушке показалось, что Шинджу тоже сама не своя, когда тетка неожиданно налетела на нее в коридоре. Женщина была бледна, и выглядела так, будто вот-вот расплачется. Она даже не заметила сначала племянницу, собираясь пройти мимо.

– Что-то случилось, Шинджу-сан?

– Нет. Какой странный вопрос, – нервно ответила госпожа Хоши. – Тебе нужно еще одно платье или заколки? Ведь ты обращаешься только за этим.

Княжна растеряно отвела очи. Вдруг Шинджу приблизилась, и внимательно глядя ей в лицо, улыбнулась холодной, натянутой улыбкой.

– Долго ли вы, Манами-сама, собираетесь пользоваться гостеприимством уважаемого семейства и заниматься только тем, что стрелы метать в компании своего охранника? Замечательно сытно есть и сладко спать на роскошной постели, ничего не давая взамен, не так ли?

– Но ведь вы тоже живете здесь в качестве гостьи, – неуверенно сказала девушка.

– Я жду, когда завершатся переговоры, и тогда вернусь в Японию. А вы же тут остаться намерены? Да еще чтобы вас княжной считали и холили, как аристократку?

Мана резкоотвернулась, чтобы скрыть слезы, и побежала прочь.

Девушка исчезла ночью. Известие об этом взбудоражило весь дом. И хотя граф де Вард поднял все свои связи, и поиски велись с самого утра – никаких следов беглянки найти не удавалось. Всех обитателей особняка шокировал такой легкомысленный поступок. Париж слишком опасен для юной иностранки! И что могла знать о жизни эта пташка, появившаяся на свет в золотой клетке и выросшая в Эдемском саду?

Ее привезли вечером. Какой-то горожанин, развозивший сено, наткнулся на княжну, без сознания лежавшую в одном из переулков неподалеку от городского рынка. Солдаты, которые искали девушку азиатской внешности, догадались, что это и есть она, и сопроводили торговца в район Королевской площади, к дому графа де Варда.

Девушка, переодетая в мужское платье, была без сознания. В волосах запеклась кровь, одежда оказалась местами порвана и испачкана в жидкую грязь от гниющих овощей.

– Похоже, на рынке ее избили местные мальчишки, – предположил привезший Ману старик, которого по приказу графа на кухне сытно накормили бульоном и свежеиспеченным хлебом, угостили хорошим вином.

Это подтвердил и доктор, приехавший чуть позже. Тогда девушка уже пришла в себя.

– Как такое может происходить? Я не понимаю! – говорил де Вард, в возмущении меряя шагами комнату.

– Я сама виновата, – проговорила девушка. – Я вышла одна, да еще и в мужском платье. На рынке хотела купить фруктов, чтобы поесть. Но меня никто не понимал, все только смеялись.

Когда ему перевели ее слова, он воскликнул:

– Ну и что? Даже будь вы юношей, вас, что, нужно избить, изувечить? Думаете, в вашем истинном обличии вас бы не тронули? Скорее, было бы только хуже …

Она закрыла глаза и промолчала. Здесь ее внешность вызывала насмешки и издевательства. Признаться в этом было стыдно. Но граф и так все понял.

Госпожа Хоши, графиня с дочерью и служанки суетились вокруг княжны, и только Ихара был молчалив и холоден, наблюдая со стороны. Девушка на секунду столкнулась взглядом с самураем и сразу отвела глаза

– Ихара, отнеси княжну в ее комнату, – обратилась к нему Шинджу.

– Нет, – ответил он, повернулся и пошел к лестнице. Мадам Хоши догнала его, заговорила по-японски, он ответил и поглядел на Ману. Той стало еще горше, когда поняла, что говорят о ней.

– Кристиан, ей помогут подняться слуги. Ты не должен этого делать, – бросила сыну Александрин де Вард.

Утром Касэн был первым, если не считать служанки, кто вошел в ее комнату. Мана не спала. Все последние события каким-то вихрем пронеслись по ее жизни. Оберегаемая родителями княжна еще недавно ни за что не поверила бы, если бы ей сказали, что она в одну ночь станет круглой сиротой, сбежит из родного дома, сидя в седле за спиной простого воина, а потом отправится в другую страну, за тридевять земель от Японии. И что однажды поведет себя, как гулящая девка, а потом над ней будут насмехаться и изобьют, словно бродяжку. Ихара… Она так хотела, чтобы он понял – она выросла, расцвела, чтобы поглядел на нее другими глазами. Она собрала в кулак все свое мужество и открылась ему, вверила свои чувства. Скольких усилий ей стоило решиться на это! А он отверг… Княжна обиделась и оскорбила его напоминанием о его положении. Сама ведь говорила, что взрослая, а потом от стыда, страха и отчаяния убежала, поступив, как ребенок.

Мана по-детски терла кулачками глаза, чтобы остановить слезы. Когда самурай прикоснулся к ее плечу, девушка нaпряглaсь, кaк испугaвшийся eжик, и oтвeрнулaсь в стoрoну, нeрвнo сглoтнув.

– Что мы теперь будем д-делать? – тихо спросил Касэн.

– Ничего, – произнесла японка. – Я просто не буду больше выходить одна.

– Правильно, Манами-сама – вздохнул Ихара.

Он назвал ее полным именем и обратился, как к княжне, словно напомнив ей и себе, что она невеста другого, а он всего лишь самурай. И оба понимали, что не такого ответа он ждал на свой вопрос.

_________________________

[1]Анри де Ла Тур д’Овернь, виконт де Тюренн, известный под именем Тюренн, – знаменитый французский полководец, маршал Франции (1643) и главный маршал Франции (1660).

[2]Юдзё – так назывались девушки Веселых кварталов, созданных в Японии в период Эдо. Аналог квартала красных фонарей.