Чтоб вознаградить своих последователей за то, что им не удалось выполнить все религиозные обряды и посетить Мекку, Магомет немедленно предпринял экспедицию, чтобы удовлетворить их страсть к грабежу, которая столь же сильно приковывала их к его знамени, как и религиозный фанатизм.

На расстоянии почти пятидневного пути на северо-восток от Медины находился город Кхаибар с принадлежащими ему землями. Его населяли евреи, обогатившиеся как торговлей, так и земледелием. Их богатые владения частью засевались хлебным зерном, а частью находились под рощами пальмовых деревьев или же обращены были в луга, на которых паслись стада и табуны; укреплениями служили им несколько замков. Так почтенна была их древность, что Абульфеда, арабский историк, утверждает, будто бы Моисей по переходе через Чермное море послал войско против амалекитян, населявших Ясриб (Медину) и укрепленный город Кхаибар.

Область эта стала убежищем для враждебных евреев, изгнанных Магометом из Медины и ее окрестностей, равно как и для всех опасавшихся его мести. Эти обстоятельства, вместе с богатством Кхаибара, указывали на него как на вполне подходящую цель для войны, которую Магомет объявил против всех врагов ислама.

В начале седьмого года хиджры он предпринял экспедицию против Кхаибара, находясь во главе тысячи двухсот пехотинцев и двухсот всадников; его сопровождали Абу Бакр, Али, Омар и другие главные его военачальники. У него было два знамени: одно с изображением солнца, а другое — черного орла; это второе стало впоследствии знаменито как знамя Кхаледа.

Вступив на богатую территорию Кхаибара, Магомет начал свои военные действия с осады второстепенных замков, рассеянных по всей области. Некоторые из них сдавались без всякого сопротивления; в этих случаях они считались «дарами Бога» и вся добыча поступала пророку для употребления им на цели, выше уже упомянутые. Другие крепости, более сильные и защищаемые мужественными людьми, приходилось брать штурмом.

Овладев этими второстепенными крепостями, Магомет направился к городу Кхаибару. Он был сильно защищен окопами и крепостью ал-Камус, построенной на крутой скале и считавшейся до того неприступной, что Кенан ибн ал-Раби, глава или царь этого народа, сделал ее складом всех своих сокровищ.

Осада этого города была самым важным из всех военных подвигов, предпринятых до тех пор Магометом. Когда Магомет в первый раз увидал толстые и прочные стены города и эту крепость, возвышавшуюся на скале, он, говорят, обратился со следующей молитвой:

«О Аллах! Владыка семи небес и всего, ими осеняемого! Владыка семи земель и всего, ими произрастаемого! Владыка злых духов и всех, кого они совращают с истинного пути! Владыка ветров и всего, что они разбрасывают и рассеивают! Мы умоляем Тебя передать в наши руки этот город со всем, что он содержит, и со всеми богатствами его земель. К Тебе обращаемся мы за помощью против этого народа и за защитой от всех напастей, окружающих нас».

Чтобы придать больше торжественности своим молениям, он избрал для них высокий утес на каменистом месте, называемом Мансела, и все время, пока продолжалась осада Кхаибара, он ежедневно семь раз обходил вокруг утеса, как принято это делать вокруг Каабы. Впоследствии на этом утесе была воздвигнута мечеть, и она стала предметом почитания всех набожных мусульман.

Осада крепости продолжалась несколько времени, изощряя ловкость и терпение Магомета и его войска, мало привычного к нападениям на укрепления. Оно к тому же страдало от недостатка провианта, так как арабы в своих быстрых набегах редко запасаются жизненными припасами; евреи же при их приближении опустошили поля и срубили пальмовые деревья вокруг своего города.

Магомет лично руководил атакой; осаждающие, защитившись траншеями, пускали в ход тараны для разбития стен; наконец, они проделали брешь, но в течение нескольких дней все попытки проникнуть в город были энергично отражены. Одно время приступ повел Абу Бакр, неся знамя пророка; хотя он сражался очень храбро, но тем не менее принужден был отступить. Следующую атаку повел Омар ибн Кхаитаб; он дрался до самой ночи, но безуспешно. Третьей атакой руководил Али, которого Магомет вооружил своей саблей, называемой резаком. Вручая ему священное знамя, он назвал его «человеком, любящим Бога и Его пророка, и которого любят Бог и Его пророк. Человеком, не ведающим страха и никогда не поворачивающимся спиной к неприятелю».

Здесь уместно дать характеристику личности Али, основываясь на предании. Он был среднего роста, но крепок, плотен и замечательной силы. Лицо у него было улыбающееся, необыкновенно цветущее, окаймленное густой бородой. Отличался он веселым нравом, острым умом и религиозным рвением, а за свою неустрашимую храбрость прозван был «Львом Бога».

Арабские писатели любят с особенными преувеличениями рассказывать о подвигах своего излюбленного героя при Кхаибаре. По их словам, на нем была ярко-красная одежда, а поверх ее — стальная кираса (панцирь). Взобравшись с товарищами на высокую груду камней и щебня напротив пролома, он на вершине ее водрузил свое знамя, решив не отступать, пока крепость не будет взята. Евреи выступили, чтоб прогнать осаждающих. В стычке Али сцепился с еврейским начальником ал-Харетом и убил его. Брат убитого вышел, чтоб отомстить за его смерть. Он был гигантского телосложения, имел двойную кирасу, двойная чалма обмотана была вокруг его непробиваемого шлема, и спереди красовался громадный бриллиант. С каждой стороны у него висело по сабле, и он махал копьем о трех остриях, как бы трезубцем. Воины оглядели друг друга и обменялись хвастливыми словами в восточном духе.

«Я, Мархаб, — сказал еврей, — вооружен со всех сторон и страшен в битве».

«А я, Али, которого мать, рожая, назвала ал-Хаидаром» (Рычащим львом).

Мусульманские писатели быстро кончают с еврейским бойцом. Он напал на Али со своим копьем о трех остриях, но был ловко отражен, и прежде чем успел прийти в себя, удар, нанесенный палашом Джуль-Факаром, рассек надвое щит, прорезал шлем, двойную чалму и здоровый череп. Гигантская фигура, безжизненная, пала на землю.

После этого евреи укрылись в крепости, и началась общая атака. В пылу битвы щит Али был сорван, и тело его оказалось ничем не защищенным; схватив тогда ворота, он снял их с петель и употреблял их как щит во все остальное время битвы. Абу Раф, слуга Магомета, подтверждает этот факт: «Я рассматривал эти ворота вместе с семью товарищами, и мы, восемь человек, не могли поднять их».[21]