– Что случилось?

Она, всхлипывая, ответила:

– Ничего… Ничего… Так просто… Плачется…

Раньше Лиля плакала по ночам. Теперь вот Зоя. Кто их поймет?…

Несколько дней я провел в редакции. Утрясал дела, разбирался с рутиной, накопившейся за время моих гэзэшных изысканий и болезни. С главным редактором обсудили пару перспективных тем, за которые мне надо бы взяться. Во время этого разговора он с подозрением посмотрел на меня:

– Что-то энтузиазма не вижу в твоих глазах.

– Почему? Новое дело для меня – это всегда, как для лошади праздник.

Не мог же я ему сказать, что завяз в университете по уши. Что меня пока больше всего взрывы и пожары в ГЗ интересуют. Да, и Зоя, конечно. Но мы договаривались с главным редактором, что МГУ я буду заниматься в «свободное время». Что делать, пришлось начать разработку новых тем. Благо, что дела были московские, и мне не надо было уезжать из города.

Я приезжал к Зое поздно вечером и оставлял ее рано утром. И почти не думал о черном аспиранте. Теперь твердо был уверен, что его визиты напрямую связаны с визитами Артура Волосенко. Сейчас здесь нет Лили. Значит, не будет и Волосенко. А значит, не будет и черного аспиранта. Голова моя была заполнена текущими редакционными делами. И только устало засыпая, я успевал вспомнить, подумать о светловолосой Жанне, так много знающей обо мне и о «Заин»…

Наконец, выпала пара свободных дней. Я проснулся, но не спешил вставать. Слышал, как Зоя разговаривает с кем-то по телефону в прихожей. Дождался, пока вернется.

Вошла – лицо грустное. Но, увидев мои открытые глаза, Зоя улыбнулась:

– Проснулся, лежебока, – и вздохнула, – Лиля сегодня возвращается. Плачет. Говорит, так устала…

Я почесал затылок:

– Вернется одна или с Артуром?

– Одна, но Артур завтра приедет, привезет что-то. Я точно не поняла что…

Я задумался:

– Значит, завтра Волосенко будет здесь.

– Да. А что? – поинтересовалась Зоя.

– Если завтра Волосенко будет здесь, то мы… – я поманил пальцем ее к себе.

Зоя нагнулась, и я схватил ее:

– То мы поймаем черного аспиранта и покончим с ним раз и навсегда.

– Хорошо бы, – вздохнула в моих объятиях Зоя, – а то я его и не видела ни разу, а боюсь теперь и в комнате одна оставаться, и даже по коридорам ходить. Хоть вечером, хоть днем…

Прижал ее к груди:

– Я же с тобой…

– Ну да… – как-то невесело отозвалась она. Наверное, из-за Лили.

Я же думал о другом:

– Во сколько этот Волосенко появится?

Зоя пожала плечами:

– Не знаю пока. Лиля приедет – скажет.

– Зоя приедет – скажет…

Я смотрел в потолок и думал. Очень часто в расследовании идешь вслепую – получится-неполучится, блуждаешь, делаешь ошибки, теряешь время. Но в один момент все факты и мысли сходится, слетаются, сцепляются, сливаются в одно целое, и ты все понимаешь, и все следующие шаги делаешь уже вполне осознанно, зряче. Ты идешь прямо к цели, к разгадке, просто за подтверждением своих мыслей. Я смотрел в потолок и все больше и больше верил себе, верил в то, что завтра черный аспирант будет мой. Одной тайной в ГЗ будет меньше.

К обеду из чинных гостей вернулась Лиля. Тихая, молчаливая, какая-то подавленная. Чтобы взбодрить ее, я не нашел ничего лучшего, как сказать:

– Поздравляю.

– С чем? – искренно удивилась она, и опомнилась. – Да-да, конечно… Спасибо…

Ушла к себе в комнату и, кажется, снова плакала. Теперь и днем.

Зоя молча ткнула кулачком меня в бок. И, кажется, тоже зашмыгала носиком. Кто их поймет?…

Выходной день прошел как-то тихо и пасмурно, вяло, еле-еле. К вечеру я не выдержал плохой погоды в доме и предложил:

– Девчонки, пошли в кино!

Как я уже убедился ранее, здесь во внутреннем гэзэшном кинотеатре частенько показывают хорошие фильмы. Кинотеатр не совсем настоящий, это скорее кинозал – большая аудитория, в которой днем проходят лекции. Но фильмы, что надо – мировая классика. И перед началом нередко выступают профессиональные кинокритики. Очень интересно рассказывают о кино, о времени, о режиссерах и артистах. Это не то, что стандартные киносеансы в больших кинотеатрах, где в разных залах под попкорн и колу жуются одинаково слепленные фильмы, после которых живот полон, а голову сводит от голода.

Зоя позвала Лилю:

– Пойдем с нами в кино, развеемся…

Но Лиля развеиваться, видимо, не хотела. Не пошла.

Мы заперли наружную дверь и спустились в кинозал. Сели на общую скамью за общей партой. Прямо как на вечернюю лекцию пришли.

Я рассматривал сидящих вдоль и поперек. Везет же этим студентам и аспирантам. Они живут совсем в другом, в таком интересном мире. Обычно сливками общества называют аристократов, ведущих политиков и бизнесменов, снующих туда-сюда на авианесущих яхтах и спортивных авто, заглатывающих черную икру под шампанское и мающихся в море развлечений от скуки. Нет, настоящие сливки общества находятся здесь. Вот они – молодые люди с прическами от стилиста из соседней комнаты, в скромных джинсах и незатейливых свитерах. Каждый день они получают удовольствие от лучших книг, лучших профессоров. Пообщаться с ними на творческие вечера приезжают лучшие писатели, художники, композиторы, артисты, певцы… И вот еще здесь им показывают лучшие фильмы. Это они интеллектуальные сливки общества – эти молодые люди с прическами от стилиста из соседней комнаты, в скромных джинсах и незатейливых свитерах. Они могут себе позволить и они умеют получать удовольствие от мыслительного процесса. Они ценят мир не звонкой монетой, но мыслью, талантом…

Мы смотрели «Ужасные, грязные и злые». Ужасно прекрасное кино… Возвращались молча. Подавленно-возвышенными…

Утром Зоя долго разговаривала с Лилей. Еще болтала с кем-то по телефону. Потом сказала мне, в какое примерно время должен приехать Артур. Что ж, нужно действовать!

Я прошел весь маршрут, которым будет идти в комнату Лили Волосенко. Он оставит машину на стоянке. Пройдет через пропускной пункт. Войдет в ГЗ. Поднимется на лифте. Повернет за угол и ему еще останется пара десятков шагов до комнаты Лили и Зои…

Каждый раз, когда появлялся черный аспирант, Волосенко замечал его в последний момент у самой двери. Значит, тот идет не на встречу, а догоняет, заходит со спины. И тогда мне есть смысл не ждать черного аспиранта в комнате, как я делал это раньше. Лучше зайти ему также с тыла. Итак, первым идет Волосенко, за ним черный аспирант, замыкаю шествие я с мешком для добычи…

Очевидно, что черный аспирант не станет нападать ни на автостоянке, ни на входе в ГЗ, ни в лифте – там везде слишком много народа. А вот, если от лифта по коридору Волосенко пойдет один – что очень вероятно, – то черный аспирант имеет шанс. А значит, имею его и я. И не упущу.