950, из других населенных пунктов — только 3. Между последними листами в папке оказался вложен какой-то плоский предмет. Это был компакт-диск в бумажном конверте. На конверте Аякс увидел начерканный все тем же красным маркером почтовый индекс главного Управления федерального агентства по безопасности, и понял, что это, скорее всего, было послание от Хассельблада. Улучив момент, когда Эдит отвлеклась на телефонный звонок, Аякс спрятал диск в карман.

* * *

По пути из муниципалитета он обнаружил «хвост» — черный пикап неотступно следовал за ним на расстоянии полквартала. Поколесив по городу и убедившись, что это действительно слежка, Аякс припарковался у полицейского участка и направился к своим преследователям пешком. Пикап дал задний ход и остановился ровно тогда, когда остановился Аякс. Судя по номерному знаку, автомобиль был зарегистрирован в Столовой Горе. Аякс сделал вид, что записывает номер на ладони, и поднялся в полицейский участок. Лейтенанта Бунзена он застал в его кабинете у окна. Следователь, точно в аквариум, подсыпал в горшок с кактусом какой-то порошок.

— Ваши? — Аякс указал Бунзену в окно на джип с преследователями.

Следователь, не убирая щепоти от горшка, выглянул на улицу.

— Кто? Вы о чем?

— Ребятки катаются за мной от мэрии по всему городу. Ваши?

Бунзен со вздохом отвернулся от окна.

— Зачем, скажите на милость, нам следить за вами?

— Значит, не ваши, — заключил Аякс.

Усмехаясь, следователь встряхнул пальцами.

— Слушайте, у меня есть прекрасная идея: может быть, ваши?

* * *

Дома, загнав машину в гараж, Аякс услышал за воротами короткий звук полицейской сирены. У калитки его ждал сержант Клапрот с большой коробкой конфет в руках. Полицейская машина с включенным проблесковым маячком и работающим на холостом ходу двигателем стояла почти вплотную к воротам. Черный пикап преследователей ждал на противоположной стороне улицы у перекрестка.

Клапрот попросил разрешения зайти во двор, закрыл за собой калитку и подал Аяксу открытую коробку — вместо конфет в ней были четыре новеньких снаряженных магазина и изъятый служебный кольт Аякса.

— Значит, все-таки ваши, — вздохнул Аякс, взяв пистолет.

Клапрот сгреб в горсть обоймы и, отдуваясь, затолкал пустую коробку в мусорную урну. Аякс молча смотрел на него.

— Это спецпатроны. — Сержант встряхнул обоймами и заставил Аякса взять их. — Пули со стальными сердечниками. Бьют навылет любой бронежилет.

Аякс развел полными руками:

— Зачем?

— Они нападают с наступлением темноты.

— Кто?

Клапрот, оглянувшись, покачал головой.

— Ваш дом — ваша крепость, агент. У нас в участке вы будете куда более уязвимы. Я не шучу.

— А если я попрошу защиты официально?

— Не стоит вам этого делать, поверьте.

Обронив один магазин, Аякс, как бы нехотя, наклонился и подобрал его.

— Но вы же… полиция.

— А вы — контрразведка, — сказал Клапрот, козырнув на прощание.

Поднявшись в дом, Аякс выглянул в окно спальни на втором этаже. К пикапу на противоположной стороне улицы присоединилась еще одна машина. Человек в спортивном костюме и зеркальных очках курил с беззаботным видом, привалившись к фонарному столбу у перекрестка.

Аякс запер и забаррикадировал все двери, в том числе дверь в подвал, разложил на журнальном столике в гостиной пистолеты — личный и служебный — с боеприпасами, после чего зарядил диск Хассельблада в проигрыватель.

* * *

Небритый, в рваной майке и потертых шортах, Хассельблад сидел на складном стульчике перед объективом камеры, в поле зрения которой оказалась та же гостиная, где сейчас находился Аякс. В руках Хассельблад держал мятую бумажку с записями и нарисованной от руки схемой. Он не столько обращался к камере, сколько читал вслух написанное на листке:

— …Горы делится на три касты. Низшая — те, кто живут в городе меньше десяти лет. Без соединения с Горой и не имеющие права входить в нее, дома их соответственно не прилегают к склону. Средняя каста — живущие больше десяти лет, кенотафы, имеющие соединение с Горой, но не имеющие права входа в нее, жилища их прилегают к склону. Высшая каста — посвященные, не имеющие соединения с Горой, но обладающие правом входить в нее. Есть еще и четвертая, так называемая «каста змея». «Змеи» располагают как соединением с Горой, так и правом входа в нее. Но эта каста многими рассматривается как миф и легенда: «змеев», согласно той же легенде, не может знать никто, кроме самих «змеев». Если в ком-то признают «змея», то сбрасывают в пропасть. По мнению «высших», «змеи» — пятая колонна в городе, выродившиеся потомки хозяев Горы, не приносящие никакой пользы ни городу, ни Горе, и потому подлежащие истреблению. В то же время, согласно преданию, когда в Столовой Горе не останется «змеев» — которые являются хранителями некоего храма, мистической первоосновы Горы — она перестанет существовать. Вопрос: как можно опознать «змея»? Ответ: встретить «низшего» или кенотафа в Горе. Тут отчасти кроется секрет мифичности «змеев»: любой может оказаться «змеем» — то есть мертвым, — если проникнет в Гору, не имея на то прав. Несмотря ни на что, границы между кастами не есть непреодолимая преграда. «Низший» может стать кенотафом после десяти лет безвыездного пребывания в Горе, либо в случае его насильственной (только — насильственной) смерти в среднюю касту переходит один из прямых наследников. Кенотаф при жизни не может стать «высшим», однако, как и в «низшей» касте, в случае его насильственной смерти (так называемый «случай крови») в высшую касту переходит один из прямых наследников, а сам он должен быть погребен по «высшему» разряду. Штатным секретом Полишинеля в городе является план-схема разреза Горы с прилегающими к домам штольнями: считается, что такими схемами обладают только «высшие», но на деле обладают почти все. Тем не менее, передача полной схемы Горы постороннему или чужаку «высшими» приравнивается к смертному приговору. Краеугольный момент: если благодаря «среднему» чужак получает схему, оба подлежат смерти, но если передача схемы состоялась, а сама схема так и не попала к чужаку, то это тот самый «случай крови» — наследник кенотафа становится «высшим». Еще: гибель кенотафа не есть «случай крови», если исполнитель приговора не принадлежит к «высшей касте» или к «змеям», таким образом исключается подстрекательство к убийству заинтересованных наследников. В городе «высшие» составляют около двадцати процентов, то есть тысячу с небольшим человек. Боевое крыло — не более пятисот человек. Это одновременно наставники и солдаты, у них есть что-то вроде штаба, но нет четко выраженной командной вертикали. Каждый обладает правом голоса, и любое решение принимается в ходе простого голосования. В последние несколько лет в этом боевом крыле выделилась группа так называемых легатов, которые