женственна. Волосы собрала в огромный пучок на голове, это хорошо, это по технике безопасности.

Но при этом она самоуверенно подошла к самой большой пятипудовой гире и попробовала её поднять. Потом похлопала по бочку и подошла к следующему снаряду.

Затем к поменьше… спустя пять минут девушка гордо поднимала одну полукилограммовую гантель двумя руками и гипнотизировала меня.

Да-да, меня бы она подняла спокойно. Мизинцем.

— Да молодец, молодец, сестричка Ася, — улыбчиво помахал я ей рукой, запнулся и чуть не улетел в стену. Но опыт с волной земли был со мной, так что я перешёл на прыжок, а затем вернулся в ритм.

Но в следующий миг в комнату ввели Стаса в борцовке. А волосы ему завязали в две косички.

Точно добровольно, качки добрые.

От неожиданного приступа хохота я всё же запнулся и отлетел в настенный мат, который точно был дешевле периодического ремонта помещения от силуэтов учащихся.

— Меньше не было? Тебе великовато, — первым отреагировал Лютиков. — Но странно, это же мой размер, а ты вон какой здоровый.

— Это не твой. Это ещё меньше, такой носил я, когда впервые пришёл, — узнал я «своё» обличие. — Но ничего, братишка Стас вольётся в нашу дружную компанию и будет посещать нас ради порции гормонов удовольствия от тренировок. Я раньше этого тоже не понимал, а теперь я один из вас!

— Да, Сирена и Минидры… точно, он же теперь Доходяга, истинные члены нашего коллектива. Пусть вы, Световы, учитесь в университете, но там так же есть наше отделение! — радостно сказал заместитель главы, хлопнул Светова по попе в сторону тренажёров. — Давай, иди туда, выбирай, что бросается тебе в глаза, а дальше мы поможем и подскажем! Но сначала, — тут он буквально телепортировался к Асе и взял её ручку, — сударыня, давайте я помогу Вам!

Ну, заму, вроде бы, всего семнадцать, но он точно помолвлен. Но что я могу сказать? Удачи! Постарайся…

— Не подкатывайте ко мне, я помолвлена с Киром, — хмуро вытянула свою ладонь моя «сестричка». — Пусть он и отказывается, пусть у меня есть конкурентка или даже несколько, но я не отступлюсь!

— Она шутит! — крикнул я, — Я одинок, был одинок и буду одинок. Всё во славу пота, железа и мышц! Раз-два, раз-два.

— Вот и придурок! — хором сказало несколько качков и окружило девицу.

Стас тем временем проделал путь своей сестры до гантели в килограмм и кое-как её поднял. Лютиков выдал ему вторую, и парень почти сломался от напряжения, пытаясь выполнить упражнение с плаката.

Мдя, а я себя считал слабаком. Может, он притворяется?

Ну, сейчас-то эволюционировал из Минидрыща до Доходяги, но хочу быть трёх метровым некромантом! Нет, четырёхметровым, и надо ещё огонь пробудить. Шик будет.

Пока я вернулся к бегу, Ася начала опрашивать обо мне моих одноклубников, но я не вслушивался, а продолжал наблюдать за Лютиковым и Стасом.

Похоже, это шиза. Не у меня, а близнец по фамилии Лютиков, что бурно на меня реагировал какое-то время.

Вот и сейчас мой «брат» о чём-то спрашивал, а мелкий одноклубник краснел, оглядываясь на меня, и что-то рассказывал.

Если раньше троллил я, сейчас меня. Обидно.

Ну, я просто убегу на дорожке от этого, воображая вкусную морковку перед собой. Жаль, что нельзя уйти в медитацию.

Вдох. 15 ударов пульса. Выдох. 6. Три круга. Сменить на 20−12.

Соблюдать ритм бега.

Не получается.

Вдох. 15. Выдох. 6.

В какой-то момент я ощутил себя знакомо и начал гадать, улечу в космос или в стену, но услышал:

— Всё, я устала, Кир, пошли!

— Спасите, меня придавило!

Если Ася стояла около меня, то в другой стороне Стаса придавил пустой гриф от штанги. Лютиков его страховал, но, похоже, был чем-то обижен, а потому не сразу снял тяжкий груз с тела моего «брата».

— Ладно, пойдёмте. Только я душ приму, а потом, пока буду сохнуть, пообщаемся, — кивнул я и пошёл, не завершив обычную тренировку.

Качкам тоже нужно продолжать, а то все они смотрят на Асю. Кто-то открыто, кто-то временами поглядывая исподлобья или попросту косясь. Так и до косоглазия недалеко.

Я вошёл в раздевалку и привычно начал переодеваться.

Но в момент, когда уже думал снять трусы, заметил две пары ног под дверью шкафчика.

— Нам тоже нужно ополоснуться, — сказал Стас, переодеваясь около пустовавшего ранее шкафчика.

— У-у-ух, ты! — двумя холодными и потными ладошками прикоснулась к моему телу Ася.

Учитывая, что у меня нет кубиков пресса, зачем она тискает мне живот неясно.

— Отпусти и иди в женскую раздевалку, — проворчал я.

— Нет. Там вода отключена, я туда не пойду, — ответила «сестричка».

— Ладно, тогда выйди и дай нам со Стасом переодеться, — предложил я.

— Не хочешь, как в детстве? Мы с братом так до сих пор моемся! — продолжила Светова, но я примерно так и предполагал.

— Нет! Я в детстве был слаб, а потому так иногда происходило, но сейчас сбегу на мороз и помру. Не заставишь! — уверенно заявил я.

— Хорошо. Тогда выйди вон, пока я приму душ!

— Без проблем, — согласился я, надел назад одежду для тренировок и покинул помещение, пробормотав. — Ха-ха, не увижу твоего тела, жениться не надо! Ищи дурачка, дурочка!

Ответа не было.

Ну, я сделал по десять подходов приседаний и отжиманий, и тут вышел Стас.

— Меня выгнали, она сказала, что я «мальчик», а это общественное место, поэтому должны соблюдать правила этого места. Это впервые! Она признала, что я мальчик! — радовался худощавый парень, словно он этого добивался всю жизнь. Как-то вот не хочется подобного каблука себе на темечко или жить в золотой клетке.

— Поздравляю! — улыбчиво поздравил я его.

Он схватил мои руки, и мы немного радостно попрыгали, как в детстве. Почти хоровод.

— Вы что, девки что ли? — хмуро спросил откуда-то возникший рядом Лютиков, оценивающе осмотрев нас. — Что встали?

— Ася в душ пошла. Жду, — пояснил я.

— Душевая общая? Нет. Пусть валит к себе в отдельную для неё открытую раздевалку! — чему-то продолжил возмущаться близнец-шизик.

— Хочешь, иди. Но, если убьёт или сделает тебя своим мужем, мы тебя предупредили, — сообщил я. — Не раскрою тайну её дара, хотя в учебниках по клану Световых это есть, но Стас и Ася очень сильны. Они учатся в университете, так что ты понимаешь?

— Да, ну, Планета у них, и что? Но мужем становиться точно отказываюсь! — заявил мелковозрастной блондин, что был уже почти 150 сантиметров роста.

— То-то и оно, — пробормотал я и продолжил радоваться со Стасом его достижению. — Кстати, как у тебя с Алисой?

— Тц, она свадьбу сыграла с тем, с кем помолвилась ещё в академии, — пробурчал Светов и перестал прыгать.

— Сочувствую, но на свете куча прекрасных девушек, так что ты найдёшь себе кого-то ещё, — уверенно заявил я, но не преминул добавить. — Нарасти мышц, девчонки такое любят. Вон, Лютиков ради этого в клуб пошёл. Сразу о будущем думает!

— Правда? — распахнул огромные голубые глаза с жёлтым обрамлением юноша.

— Нпх-а! — попытался что-то ответить шизик, но я уже врубил цензуру, заткнув ему рот.

Пока у него в руках ничего опасного, такое можно сделать. Наверно.

— Кивни, дурак. Пусть тренируется, — шепнул я на ухо.

И тут меня оттолкнули так, что беговая дорожка отдыхает.

Лютиков держался за ухо, словно я ему его откусил, а так же покраснел, словно зрелый помидор.

— Зыбкая воронка! — выплюнул он, хмуро глядя на меня.

— Световой барьер! — на удивление быстро среагировал Стас, пока я думал прыгнуть в окно. Начавший крошиться пол мгновенно вернулся в норму. А «брат» повернулся ко мне. — Давайте жить дружно. Расскажи мне больше про то, что нравится девочкам!

— Хм-пф! — выдохнул Лютиков, на что-то разозлившись.

— Для начала запишись в клуб атлетов. Если результата не будет, то я познакомлю тебя с Вадимом Вадимовичем, он подскажет, но для начала налегай на пищу, а то сквозь тебя стены видно, — начал бормотать я, оглядываясь на агрессивного младшеклассника.

— Понял, а что за Вадим Вадимович?

Так мы и разговаривали под ненавидящими очами Лютикова, но минут через двадцать дверь распахнулась. Оттуда вышла Ася, встала в позу руки в боки и заявила:

— Всё, я свободна! Зовите горничных волосы сушить!

— Ты дура? Это академия, тут слуги запрещены! — без капли почтения заявил Лютиков.

— А? Тогда магией справлюсь, — быстро согласилась Светова и почему-то прошла вдоль стены лицом ко мне.

Ну, она в целом странная, одним бзиком больше, одним меньше.

Я же был потным, вонючим, а потому