С огромной дерзостью она спросила:

– А как случилось, что ваш муж стал президентом, сеньора?

Марианна посмотрела на нее, в глазах ее появилась настороженность.

– В правительстве Монтераверде всегда служил кто-нибудь из семьи Сальвадор. Сам Карлос был государственным секретарем при предыдущем президенте. Когда тот умер, отец Карлоса был уже слишком стар, чтобы вступить на такой ответственный пост. И Карлос занял его место.

– Понятно. – Моргана нахмурилась. – А ваш муж хотел стать президентом?

Марианна пожала плечами.

– Это был его долг, – ответила она безо всякого выражения.

Моргана подошла к окну и выглянула из него на омытые дождем холмы.

– А вы не считаете, что теперь это долг Луиса? – мягко спросила она, поворачиваясь к пожилой женщине и прямо глядя на нее.

Марианна прищурила глаза.

– Луис поступит в семинарию в Волтио, – ответила она. – Его долг лежит совсем в другой области.

Моргана сжала губы.

– А кто решает, в какой области лежит его долг? – спросила она с внезапным воодушевлением.

Марианна застыла.

– Я сделаю вид, что не расслышала этого вопроса, сеньорита. Но будьте уверены, Луис вам не достанется. Он не будет принадлежать ни одной женщине!

Моргана вытаращила на нее глаза, ошеломленная злорадством, прозвучавшим в голосе старухи.

– Вы так говорите, как будто вы... как будто вы его ненавидите! – воскликнула она.

Марианна приподняла брови.

– Я? Ненавижу Луиса? – Она покачала головой. – О нет, я люблю его, сеньорита, и он любит меня. Он мой первенец, мой любимый сын!

Моргана лихорадочно размышляла.

– Но разве вы не понимаете, сеньора, что вы все смешиваете в кучу! Это ваше собственническое отношение, и только оно, а вовсе не долг принуждают Луиса поступить в семинарию! Вы пользуетесь смертью его отца, чтобы шантажировать его и принудить сделать то, что чуждо его натуре!

Глаза Марианны засверкали холодным огнем.

– Да что вы об этом знаете? О смерти его отца? Ничего! Никто не знает – только я!

– О чем вы говорите? – переспросила Моргана. Она была заворожена словами Марианны, как кролик бывает заворожен змеей.

Марианна подалась вперед.

– Я скажу вам кое-что, сеньорита, то, чего никогда никому не говорила. Но вы не сможете использовать это против меня, потому что никто вам не поверит. Единственный человек, который знал об этом, уже умер, а я не могла оскорбить память своего мужа.

Моргана насторожилась.

– О чем вы говорите? – повторила она.

– Вы уже слышали, не так ли, что мой муж был убит в то время, когда я уезжала в Америку на операцию?

- Да.

– Так оно и было. Но что не стало достоянием гласности, так это то, что мой муж был убит в объятиях другой женщины!

Моргана смотрела на нее, не в силах поверить. Лицо Марианны было искажено горечью, и, сейчас она выглядела старше, чем когда-либо.

– Видите, сеньорита, – сказала она горестно. – Я почти двадцать лет прожила, оберегая память человека, который не был мне верен. Хотя, возможно, вначале я скрывала все просто в целях самозащиты, но с годами Карлос стал легендой в этой стране, и я знала, что не могу предать его.

– И потому вы решили предать его сына! – Моргана была потрясена до предела.

– Нет! – быстро возразила Марианна. – Нет. Луис не такой, как его отец, он весь в меня, сильный и верный. А вот Рикардо пошел в отца.

Моргана перевела дыхание.

– И вы отказываете своему любимому сыну в нормальной жизни! – воскликнула она. – Почему же не Рикардо?

– Рикардо такой безответственный – ему ни до чего нет дела, кроме своей шкуры.

Моргана поняла, что ей сейчас лучше уйти. Ей стало тошно от отвращения к этой женщине, которая использовала родного сына для своих целей.

– А на Рикардо у вас нет никаких планов? – спросила она, направляясь к двери.

Марианна развела руками:

– Рикардо сам строит свои планы. Он просто трус, сеньорита, а я не стану тратить время на трусов!

Моргана поколебалась.

– Скажите мне еще одну вещь, – попросила она.

– Смотря что, – насторожилась Марианна.

– Скажите, зачем Рикардо понадобилось, чтобы я была на том самолете? Зачем ему нужно было, чтобы я оказалась здесь?

Марианна усмехнулась:

– Тут все очень просто. Как только Луис получит сан священника, он автоматически потеряет свое имя, и тогда Рикардо станет последним из рода Сальвадор. Он опасается за свою шкуру, сеньорита. Вот и все. Он боится, что, если революция не удастся, его жизнь будет кончена.

– А я... я должна была стать причиной непослушания Луиса?

– Да, сеньорита, вы правильно поняли.

Моргана недоверчиво покачала головой:

– Но почему именно я? Я почти не знала Луиса, когда приехала сюда.

Марианна пожала плечами:

– Там, в нашем посольстве в Рио, был какой-то прием, не так ли? – Моргана кивнула, и она продолжила: – Луис никогда не связывается с женщинами, но по каким-то причинам Рикардо уловил, что Луис... ну скажем, нашел вас привлекательной. И этого оказалось достаточно для того, чтобы он разыграл всю эту комбинацию. На самом деле самолет все равно был нужен. А вы были просто дополнительным стимулом, вот и все.

Моргана сгорбилась:

– Не могу в это поверить.

– Тем не менее это истинная правда. К счастью, Рикардо недооценил силу характера Луиса, иначе он мог бы затеять что-нибудь и похуже. – Марианна слегка улыбнулась, теперь совершенно уверенная, что победила Моргану в этом словесном поединке. – Однако ему не удастся сделать ничего такого, с чем мы не справились бы, – добавила она.

Следующие два дня тянулись бесконечно долго. Луис не возвращался на виллу, и Моргана все время проводила в борьбе с депрессией, которая грозила совсем захлестнуть ее. Часами напролет она сидела одна в своей комнате, не желая рисковать тем, что столкнется где-нибудь в доме с Марианной. У нее не было никакого желания снова переживать те душевные муки, которым так безжалостно подвергла ее старуха, и ей страстно хотелось убежать отсюда, снова оказаться среди людей и вещей, знакомых и любимых с детства.

Она думала об отце – наверное, он уже отчаялся когда-нибудь увидеть дочь. Чем он теперь заполняет свои дни? Лекционный тур, который должен был закончиться через пару дней после прилета Морганы в Лос-Анджелес, уже позади, и ничто больше не держало его в Соединенных Штатах. Моргана подумала, что, может быть, он действительно полетел в Рио, а может, ему пришлось вернуться домой, в Англию. Ведь, в конце концов, у него там были дела, работа, какие-то вещи, требовавшие его личного участия. Но осознание того, что он сейчас находится за тысячи миль от нее, в ее нынешнем положении казалось невыносимым.