— Тащи ядра с носу, недоумок! — рявкнул Джек на онемевшего, перепуганного мальчишку, схватил одно ядро и отправил его в жерло. — Тащи с носовой части, от первого номера. Там их с дюжину. Шевелись, сучий сын! Живо ноги в руки! — Он забил второй пыж в раскаленный ствол. — Давай шевелись!

Напрягая все силы, прислуга удерживала орудие на месте, когда палуба кренилась. Один щуплый индус, синий от холода, изнеможения и страха, блевал, надрываясь от натуги. Раздался рев бортового залпа «Беллоны». Все орудия выстрелили разом. Судя по пронзительным воплям и треску, стреляли картечью и цепными ядрами, рвавшими такелаж. Джек, выстрелив, заметил, как майор Хилл отшвырнул юношу от орудия, чтобы его не изувечило лафетом при отдаче, и сквозь дым бросился к третьему номеру. Отчаянный мальчуган снова путался под ногами. Взяв его за шиворот, Джек произнес насколько мог ласково:

— Держись подальше от пушки. Будь хорошим мальчиком. Носи по одному ядру, — он ткнул рукой в сторону полубака, — только поживей. Потом картуз. Оборачивайся единым духом! Нам нужны заряды.

Заряда он так и не дождался. Дав выстрел из пятого номера, Джек увидел марсели, возвышавшиеся над ним, заметил, как реи передних парусов зацепились за ванты «Лорда Нельсона», и услышал громкое «ура» и рев абордажной партии у себя за спиной. Не замеченные из-за дыма, шлюпки капера подошли к англичанину, высадив сотню французов на незащищенный правый борт. Заполнив весь шкафут, они отрезали квартердек от полубака. Количество атакующих, проникших на нос английского корабля сквозь порванную абордажную сетку, было столь велико, что не было никакой возможности отбить их. Разъяренный человеческий вал захлестнул Джека так, что он не смог освободить гандшпуг, когда маленький, злой как черт, человечек обхватил его сзади. Он сбил его с ног, стал топтать, пинать ногами. Возвышаясь над абордажной партией, Джек размахивал кинжалом. Но прорваться через плотные ряды было невозможно. Назад, назад, шаг за шагом он принялся отступать, спотыкаясь о чьи-то тела. Внезапно послышался удар — едва слышный, словно пришедший из другого мира, и он рухнул куда-то в пустоту.

Фонарь раскачивался. Он наблюдал за этим чертовым фонарем, пожалуй, несколько часов. Постепенно мир стал приобретать привычные очертания, шаг за шагом к нему стала возвращаться память. Наконец Джек вспомнил все. Или почти все. Что же произошло после того, как рвануло орудие бедняги Хейнса? Конечно же, его звали Хейнс. Согласно расписанию, он находился на полубаке в вахте левого борта. А на «Резолюшн» Хейнс — тогда они находились у Гибралтара — служил старшиной артиллерийской части. Остальное погрузилось во мрак. Так часто бывает после ранения. Где он? Наверняка в лазарете, а вот и Стивен, который обходит множество стонущих, лежащих вповалку людей.

— Стивен, — с трудом позвал его Джек.

— Как наши дела, дорогой? — спросил доктор. — Как вы себя чувствуете? Как у вас с головой?

— В порядке, благодарю вас. Она вроде бы все еще на шее.

— Все остальное тоже на месте. Конечности и внутренние органы целы. Правда, я опасался, что ваше беспамятство, продлись оно еще несколько дней, перейдет в куда более опасное состояние. Вы упали в носовой люк. Однако у вас может начаться обезвоживание организма. К счастью, эти мародеры не нашли и половины моих снадобий.

— Нас захватили в плен?

— Так точно, захватили. Мы потеряли тридцать шесть человек и сдались. После чего нас ограбили до нитки. Вывернули наизнанку и первые несколько дней держали взаперти. Вот ваше лекарство. Однако я извлек картечь из плеча капитана Дюмануара, лечил их раненых, и теперь мы наслаждаемся, дыша на палубе свежим воздухом. Первый помощник их капитана, Азема, милый человек и бывший офицер, после нашей сдачи в плен предотвратил резню, не предотвратив, правда, грабежа.

— Капер он и есть капер, — отвечал Джек, попытавшись пожать плечами. — Но как же с девушками? Что с обеими мисс Лэмб?

— Они переоделись в мужскую одежду, и, надо сказать, она им к лицу. Я, кстати, не уверен, что сами они довольны столь успешной маскировкой.

— Велика ли призовая команда? — спросил Джек, подумывавший о возможности отбить судно Ост-Индской компании у каперов.

— Команда огромная, — отозвался Стивен. — Сорок один человек. Офицеры компании дали слово, что не будут воевать против французов. Некоторые индусы перешли к ним на службу за двойное жалованье, остальных скосила испанка. Нас везут в Ла-Корунью.

— В своем ли они уме? — спросил Джек. — Воды пролива и к западу от него кишат нашими крейсерами.

Джек Обри говорил с уверенностью. Он знал, что говорит правду. Однако, когда Стивен разрешил ему вставать, он, с трудом ковыляя по квартердеку, с отчаянием разглядывал поверхность океана. Кругом не было видно ни одного парусника, даже ни одного паршивого люггера, ничегошеньки, кроме стройной «Беллоны», находившейся с подветренной от «Лорда Нельсона» стороны. А после долгих часов непрерывного наблюдения он убедился, что на выручку нет никакой надежды. Пустынное море, а где-то за подветренным горизонтом — испанский порт. Он вспомнил, как, возвращаясь из Вест-Индии на «Алерте» самым оживленным во всей Атлантике маршрутом, они не встретили ни одной живой души, пока не добрались до доступных лоту глубин у мыса Лиззард. Пополудни на палубу вышел бледный Пуллингс, его вели под руки сестры Лэмб. Джек уже видел Пуллингса (попадание картечи в бедро, рана на плече от удара шпагой, два сломанных ребра), майора Хилла, слегшего от испанки, а также других заштопанных Стивеном моряков, но девушек он видел впервые.

— Дорогая мисс Лэмб, — воскликнул он, взяв ее свободную руку. — Надеюсь, вы в добром здравии. Я имею в виду, в целости и сохранности? — добавил он серьезно, не зная, как еще спросить благовоспитанную девицу о том, не изнасиловали ли ее.

— Благодарю вас, сэр, — отвечала мисс Лэмб Джеку с каким-то странным видом, так, словно перед ним была совсем другая, незнакомая девушка. — Мы с сестрой именно в совершенном, как вы изволили выразиться, здравии.

— Мисс Лэмб, ваш покорный слуга, — с поклоном произнес капитан Азема, появившийся с правого борта. Это был рослый, костистый мужчина — храбрый, знающий свое дело, хороший моряк, — словом, тот человек, который был по нраву Джеку Обри. — Юные дамы находятся под моим особым покровительством, сэр, — продолжал он. — Я убедил их носить платья, чтобы не пострадали их божественные формы, — добавил он, целуя кончики своих пальцев. — Им не грозит никакая дерзость. Некоторые из моих матросов — действительно наглые хамы, горячие головы, но я не допущу, чтобы по отношению к героиням, находящимся под моим покровительством, кто-то позволил себе недостаточное уважение.

— Вот как? — переспросил Джек Обри.

— Истинная правда, сэр, — произнес Пуллингс, сжимая ладони своих спутниц. — Это настоящие героини.

Они носили ядра, порох, спички, когда мой кремневый замок вышел из строя, пыжи! Настоящие Жанны д'Арк.

— Как, они носили порох? — воскликнул Джек. — А доктор Мэтьюрин говорил, что они носили мужские панталоны или что-то в этом роде, но я…