пару минут в спальню вошел Дмитрий. Тихо подойдя к кровати, мужчина осторожно присел рядом со спящей спутницей своей, задумчиво разглядывая ее лицо.

– У нас обязательно все получится, милая, – прошептал Декабрь, легко поглаживая девушку по голове. – Я верну тебя.

Наклонившись, он прикоснулся легким поцелуем к ее виску и так же тихо покинул комнату.

* * *

«Вокруг холодно, темно и совершенно пусто. Ни звуков, ни проблеска света не наблюдается в этом странном месте.

«Где я? Что это?»

Настя, настороженно вглядываясь в чернильную тьму, сделала осторожный шажок, надеясь, что сможет выйти хоть куда-то. Куда-то, где есть свет! Окружающее ее воздушное пространство странно давило, словно слегка «пружинило», как-то нехотя пропуская через себя неожиданную путницу.

Ничего не понимая, окруженная непроглядной тьмой, девушка робко двинулась вперед, ежесекундно опасаясь врезаться во что-нибудь.

Сколько она так бродила, Настя понять не могла. Но холод, царящий в этом месте, медленно сковывал тело, доводя до полного онемения и безразличия ко всему. Все чаще мелькали мысли о том, что стоит остановиться, посидеть немного, а еще лучше – свернуться компактным калачиком и… уснуть.

«Пусть даже и вечным сном», – странная апатия довлела над сознанием. Единственное, что не позволяло поддаться ей – испуг и не понимание происходящего.

Когда Настя все же остановилась, готовая остаться тут и бросить попытки найти свет, ей почудился чей-то всхлип горький. Поначалу девушка даже не обратила внимания на него, но всхлипы повторялись, становясь все громче и отчетливей. Замерев на месте, она прислушалась, пытаясь понять, где так надрывно плачут.

Наконец определив направление, откуда доносился звук, медленно побрела в ту сторону. Да только плачущий в этой кромешной тьме все никак не находился. Устало вздохнув, Настя остановилась и громко спросила:

– Кто плачет так надрывно? Покажись мне.

Ее слова словно командой послужили: плач стал еще жалостливее. Девушка уже отчетливо слышала, что это женский голос. Значит, не одна она здесь, еще есть в плену этом холодном и темном кто-то.

– Отзовись же, я не обижу тебя, – попыталась увещевать незнакомку Настя.

– Зачем ты заточила меня здесь? – неожиданно ответил ей дрожащий от горя девичий голос. – Мне так холодно и одиноко.

– Я? – недоуменно переспросила, нахмурившись, Настя.

«Самой бы понять, как тут оказалась. И где это «тут»!»

– Ты отказалась от света доброты чуткой и душевного тепла, меня в плену ледяном держишь, – опять разрыдалась собеседница невидимая. – Здесь так холодно, темно и страшно! За что ты так со мной?

– Да кто же ты такая? Покажись немедля! – не выдержала Настя.

А в следующий миг перед ней появилось пятно света, в котором стояла она сама, какой видела себя в зеркале! Только на руках перчаток не было, а глаза по-прежнему карим цветом искрились.

Анастасия, почувствовав страх безотчетный, резво назад отступила, во тьму холодную вернуться пытаясь.

– Не признала меня? – грустно улыбнулась поникшая девушка. – Все твои эмоции и чувства, душа твоя светлая… Все, что ты отринула, в темнице холодной закрыв, – все это я.

Вздрогнув, Настя обхватила себя руками за плечи, стараясь хоть так отгородиться от холода этого места. Осторожно обойдя по кругу ту, что стояла в коконе света, девушка искала хоть что-то, что могло доказать лживость слов «собеседницы». Да только не было ничего такого… очевидного. Лишь теплый свет, льющийся в стороны мягкими потоками и причиняющий Насте необъяснимое беспокойство. А иногда, когда девушка слишком близко подходила к нему, и легкую опаляющую боль.

– Я не хотела этого, – вздохнув, призналась Настя, вновь встав перед лицом себя прошлой. – Да мне думается, что сейчас так лучше будет, нужнее.

– Нужнее, говоришь? – прошептала душа и, в отчаянии взмахнув рукой, уже громче сказала: – Смотри, разве это плохо?

А перед Настей, прямо в воздухе, появилось прозрачное марево, отображавшее картинки ее прошлого.

Вот она совсем маленькая гордо сидит на плече отца и смотрит представление кукольного театра. Заливисто смеется над приключениями игрушечных героев.

Вон она – пятнадцатилетний подросток мило краснеет, когда ее на танец приглашает понравившийся юноша. И уже восемнадцатилетняя Анастасия, весело смеющаяся со своими подружками. И столько радости в ее карих глазах, столько довольства жизнью, что кажется, девушка просто светится изнутри.

– Не спорю, хорошо было, – согласилась Настя, просматривая картинки-воспоминания. – Но родители погибли в результате нелепого несчастного случая, а тот парень через неделю уехал жить в другой город и так ни разу не написал и не позвонил.

– Ох, глупая, как же ты не понимаешь, что от боли никому не уйти! – сокрушенно покачала головой душа. – И тем ценнее становятся светлые и радостные воспоминания. А сейчас посмотри на самый сильный свой страх. Разве это не прекрасно и не стоит того?

И вот уже Настя смотрит на саму себя, кружащуюся в объятиях фантастически красивого мужчины посреди ледяного леса под волшебную музыку оживших льдинок. И столько нежности во взгляде Декабря-Месяца, обращенном на свою спутницу, что у Насти сердце сжалось от боли и тоски.

– Не хочу, убери! – не выдержав, резко отвернулась и простонала девушка, прижимая руки к груди.

– Хорошо, – покладисто согласилась душа, взмахом руки развеивая смущающую сердце картину. – Тогда это. Разве этот момент не прекрасен?

Перед взором вмиг побледневшей Анастасии проносятся образы ее поцелуя с Дмитрием. Вот он садит ее на свои колени, и девушка чуть смущенно улыбается ему. А в следующий миг она уже замирает под его взглядом жарким и сама тянется к нему навстречу.

Нежные касания губ, объятия сильных рук, и вот уже девушка полностью во власти целующего ее мужчины.

– Разве это не прекрасно? – спросила душа. – Не этого ли ты жаждала?..

– Не-е-ет!»

* * *

Настя проснулась от собственного крика и резко села в постели. Уставившись прямо перед собой широко открытыми глазами и тяжело дыша, девушка с трудом отходила от сна необычного. Сердце стучало в бешеном ритме, выдавая то ли страх, то ли… восторг?!

Проведя дрожащими руками по лицу и прикрыв глаза, Настя откинулась на подушку, стараясь размеренно дышать, успокаивая колотящееся сердце. И «слышалось» ей, как покрывается глубокими трещинами ее панцирь ледяной, как откалываются кусочки от него, звонко разбиваясь при падении. Рвалась душа из плена холодного, не желая прозябать во тьме.

Не имея больше сил оставаться без движения, Настя встала с кровати и, осторожно подойдя к двери, выглянула из комнаты. В гостиной никого не оказалось, поэтому она уже более смело пересекла ее, желая вернуться туда, где жила раньше.

Выйдя, наконец, в коридор, быстро пересекла его и толкнула знакомую дверь. Не обратив внимания на свою гостиную, прошла в спальню, с интересом по сторонам осматриваясь. Но