Партнеры загрузили сани, притащили к буксиру и перенесли груз во внешние контейнеры. Четыре ходки – и буксир набит под завязку, работа выполнена. Потом они порезвились на плоском дне цирка, гоняясь друг за дружкой огромными прыжками. Яркая точка солнца уже клонилась к горизонту, тени растягивались и ежились в такт прыжкам. Ньют и Мэси танцевали под черным небом, почти невесомые, упиваясь восторгом друг друга. Потом они разогрели еду, поужинали, выпили немного домашнего вина, занялись любовью. После они лежали в объятиях друг друга в гамаке, растянутом поперек жилого отсека. Мэси прижалась к Ньюту, уложила голову на его худую и сильную, такую чудесную грудь. Мэси слышала стук его сердца, чувствовала пульс в кисти, когда та, гладя волосы, касалась шеи. Пальцы сухо шуршали в коротких жестких волосах.

– Мы могли бы и не возвращаться, – сказал он.

– М-м-м…

– Построить наш сад прямо здесь. Раскинуть купол, наполнить его джунглями.

– И цыплятами, – сонно добавила Мэси.

– Почему бы и нет? Я бы позволил тебе иногда убивать их и есть.

– Не знаю, как ты соглашаешься жить с такой неразвитой варваркой, как я.

– О, мне доводилось есть мясо, – сообщил Ньют. – В свободной зоне Спарты, на Тетисе, живет секта мясоедов. Они выращивают клонированное коровье мясо, крутят на фарш и едят сырым. Это у них для секса. А еще они пьют кровь. Маленькие глоточки человеческой крови.

– Снова вешаешь на уши?

Прошлое вольного торговца-контрабандиста оставило Ньюту огромный запас побасенок и всякого рода небылиц. По оценке Мэси, не более чем в половине было хоть какое-то зерно правды, и лишь парочка казалась более или менее правдивой.

– Может быть, когда-нибудь я отвезу тебя туда. Но должен признаться: хотя я выпил всего лишь крохотный глоток, меня чуть не вырвало.

– Вот сырое мясо – это настоящее варварство. Мы можем клонировать коровье мясо, и я покажу тебе, как жарят гамбургеры. Или бифштексы.

– Давай, развращай меня своими земными обычаями. Мы разобьем здесь сад и разведем цыплят. И детей. Кстати, бог с ними, с цыплятами, но ты не думаешь, что настало время позаботиться об обзаведении детьми?

Партнеры и раньше говорили о том, чтобы стать полноценной семьей, но теперь вопрос застиг Мэси врасплох. Они приподнялась, посмотрела на него. Лампы приглушены, его узкое лицо, острый нос, скулы – сплошная чересполосица света и тени. Не разобрать, всерьез он или нет.

– Не надо таких шуток, – сказала она.

– Я не шучу. Все вокруг только и занимаются деторождением. С тех пор как мы прибыли, родилось четверо, шестеро на подходе. И это не говоря про всех детей, прилетевших с нами. Конечно, я знаю, что ты скажешь: еще слишком рано, если придут земляне, придется поспешно удирать. Но так все время и просидишь, считая, что еще слишком рано, – пока не станет слишком поздно.

В кои-то веки он говорил всерьез. Большая редкость. Выходит, надо было по-деловому воспринимать его предложение. Мэси сказала, что она целиком «за» и всегда хотела, но она не уверена, что готова для материнства. Они еще долго говорили об этом, спорили, повторяли одно и то же, думали, опять спорили и, наконец, уснули, сплетясь в глубоком гамаке.

Мэси проснулась, когда Ньют протянул над ней руку и взял свои спексы. Те тихо пищали. И смолкли, когда Ньют зацепил дужки за уши.

– Что это? – спросила Мэси.

По ее нагой коже пробежал холодок. Вне станции дальние строго соблюдали радиомолчание. Если кто-то разослал сообщение – значит, пришла беда.

Спустя пару секунд Ньют снял спексы и протянул Мэси. Она надела их – и перед глазами поплыли черные буквы на сером фоне.

Возможный контакт. Немедленно возвращайтесь.

Возможный контакт. Немедленно возвращайтесь.

– Наверное, послали с обсерватории на Титании. Она одна сейчас над горизонтом, – заметил Ньют.

Мэси вцепилась в край гамака.

– Возможный контакт. Значит, они не уверены.

– Думаю, надо вернуться и проверить. Но как ни посмотри, новости скверные.

– Но не самые плохие. Пока еще не самые.

– Да, пока еще не самые, – подтвердил Ньют.

Обсерватории на Обероне, Ариэле и Титании держали телескопы высокого разрешения нацеленными на участок пространства, где должны были проходить корабли, направлявшиеся в систему Нептуна с Земли, Юпитера или Сатурна. После двух лет покоя без единого чужого корабля либо робота-шпиона в системе Урана Свободные дальние поверили в свою удачу, в то, что альянс решил не гоняться за ними, не тратить попусту ресурсы. Юпитер был по ту сторону Солнца от Урана, Сатурн уходил прочь и был дальше Земли. Огромные расстояния казались надежной преградой. Эдакий космический карантин. Но анализ фотографий, сделанный телескопом на Обероне, обнаружил движущуюся искорку пламени на фоне неподвижных звезд, а спектральный анализ показал, что она – реакторный выхлоп корабля, отправленного с Сатурна и теперь тормозящего, чтобы всего через тридцать дней выйти на орбиту Урана.

Как только все вернулись в поселок, всех собрали на срочную встречу в недрах жилого комплекса, в зале совета, где обычно Свободные дальние готовили пищу, играли и общались. Встреча длилась весь день и большую часть ночи. Хотя, в общем, все понимали серьезность ситуации, напряжение и страх дали о себе знать неожиданными ссорами и насмешками. Дальние давно готовились к такому дню. Он настал – и над самим их существованием нависла смертельная угроза.

Сидя на привычном месте рядом с Ньютом у края амфитеатра, Мэси смотрела на происходящее, и ее чуть не мутило от нетерпения и злости, от отчаяния, от боязни тесноты внутри и черного холода снаружи. Мэси не сомневалась в том, что рано или поздно земляне начнут охоту на дальних. Но ее тревогу убаюкали передышка и постоянные хлопоты по обустройству нового дома – как и всех остальных. Дальние мирно жили, разбивали сады, зачинали детей, успокоились, стали небрежными, а теперь, когда пришла беда, тратят время в бессмысленных спорах!

Мэси никогда не хватало терпения на бесконечные дебаты, так любимые дальними, в особенности когда было ясно с самого начала, что делать. Нет смысла трепать языком. Нужен сильный лидер, который бы взял власть в свои руки. Дальние потратили три часа на обсуждение того, улетать или оставаться, и когда крохотным большинством проголосовали лететь, тут же принялись спорить насчет места назначения: Плутон или Нептун?

Ньют, Мэси и остальная команда реакторщиков голосовала за Нептун. Зифф Ларзер методично и спокойно изложил их план. Нептун дальше Плутона, но там могут прятаться другие беженцы, ведь его крупнейшая луна, Тритон, больше и гораздо лучше для жизни, чем Плутон или Харон. Реакторная команда выработала достаточно антипротонов для топлива всех кораблей с новыми реакторами, а места на этих кораблях с лихвой хватит всем. Наверное, придется оставить корабли со старыми двигателями и немало оборудования, но с собой можно увезти достаточно для устройства нового дома. К тому же есть шанс когда-нибудь вернуться на Уран и забрать остальное. Насколько понимала Мэси, план был ясным и очевидным, но принятие его снова затянулось в бесконечных спорах о мелочах. Когда наконец дело подошло к голосованию, стала очевидной победа реакторной команды. Она выиграла с подавляющим преимуществом. Свободные дальние соберут вещи и двинутся к Нептуну.