трезубец молнии – кажется, прямо над головой, и тут же прогрохотал гром. Алар зажмурился, ослеплённый и оглушённый на мгновение, и эта временная беспомощность человеческих чувств обострила чувства эстры. Потоки морт засияли во всём многоцветии – так, как их видят и ощущают трёхсотлетние киморты на пике могущества, и среди видимой беспорядочности потоков оголился, как валун во время отлива, сгусток хищной силы.

«Червь, – пронеслось у Алара в голове. – И он… испуган?»

План действий выстроился в одну секунду – грубый и не слишком надёжный, но зато простой и не требующий больших затрат морт даже для эстры.

Поудобнее перехватив еле тлеющий факел, Алар начал пробираться к тропе. Дождь лепил сплошным потоком, раскисшая глина расползалась под ногами, но впереди уже маячили каменные столпы, отмечающие развилку.

«Ещё немного… Нужно только правильно рассчитать силу».

Гибкие ветви кустарника справа от тропы вдруг разошёлся, и Алар сдёрнул с факела полог морт, вслепую отмахиваясь от твари. Вспыхнуло рыжеватое пламя, зашипели от влаги угли, а хлёсткие лозы словно срезало невидимой бритвой. В мельтешении струй дождя сверкнуло на мгновение серебристо-прозрачное вытянутое тело. Алар притушил факел, чтобы самому не слепнуть, и со всех ног кинулся к каменным столбам. Червь почти тут же заскользил следом, держась немного в стороне, но теперь его передвижения можно было заметить по колышущимся ветвям и раздающейся в стороны траве.

«Ещё немного».

Алар зачерпнул столько морт, сколько сумел, и швырнул в небо – гибкой сетью, невидимой паутиной, торопливо меняя её свойства. Тонкие щупальца взметнулись к облакам, где грохотали электрические разряды, частые ячеи сети растянулись полукругом над самой землёй, теряясь в буйстве стихии. Окончательно погасший факел Алар завёл за спину – и застыл, выжидая.

– Ну же, – прошептал он хрипло. Дождь заливал лицо, и мокрые пряди волос липли к скулам. – Ну же, я здесь, никуда не бегу.

Червь сперва замедлил передвижение, а затем и вовсе остановился. Алар до рези в глазах вглядывался в заросли, чтобы вовремя отреагировать на бросок, но тварь словно испытывала человеческое терпение на прочность. Щупальца морт колыхались уже под самыми облаками, готовые к последнему преображению, застывшая в нестабильном состоянии между энергией и материей сеть трепетала… Выругавшись, эстра отшвырнул обгорелую палку в темноту, чтоб не мешалась – и тут червь атаковал.

Гибкие колючие ветви кустарника резко свернулись вокруг гибкого тела – взметнулись вырванные с корнем и разрезанные кромкой хвоста лозы. Мгновенно кокон преобразованной морт плотно облепил червя, а щупальца под облаками изменили проводимость.

– Ну же! – заорал Алар в голос, обращаясь то ли к грозовому небу, то ли к самой воле морт.

Напряжение росло – секунду, две, три… И в тот же миг, когда червь порвал древесные путы, с облаков скатилась-стекла грандиозная вспышка. Алар не успел зажмуриться и едва не ослеп, а когда проморгался и сумел заново разжечь факел, то разглядел у тропы что-то похожее на обгорелое бревно длиной два или три человеческих роста и толщиною в локоть.

– Получилось, – выдохнул Алар и пошатнулся. Тропа под ногами раскачивалась, как гамак в каюте дирижабля – попробуй-ка сделать шаг и не свалиться. – Всё-таки получилось!

Как он добрался до землянки, что рассказал Рейне и Тарри, когда закончился дождь – ничего из этого Алар не запомнил. Сперва обращение к спутнику, переплетённое с запретными воспоминаниями, а затем филигранные преобразования морт выжали его досуха. И в переносном смысле, и в прямом – выныривая из беспокойного сна, Алар мучился от жажды и от озноба. Иногда сквозь забытьё мерещился образ Рейны с ковшом воды, но чаще – высокой девушки с рыжеватыми волосами и светлыми, как зимнее небо, глазами. Потом стало тепло, и лихорадочные видения сменились тишиной и темнотой.

Когда он наконец очнулся, уже вечерело. Колючие лозы над входом были заботливо раздвинуты в стороны и подвязаны травой. Потрескивали дрова в очаге, булькала вода, и разливался в воздухе чудесный аромат запечённого мяса и густой похлёбки с диким лутом.

– Надеюсь, вы не червя на обед пустили, – невольно улыбнулся Алар и попытался сесть. Всё тело до сих пор ломило, но слабость уже прошла.

Почти сразу же на плечи ему легли жёсткие горячие ладони.

– Лежи-лежи, эстра, рано ещё вставать! – Низкий, хрипловатый женский голос был ему незнаком. – А если надо тебе что, так скажи, я поднесу. Что захочешь, то и поднесу, ей-ей!

– Благодарю покорно, но приносить мне ничего не надо, – отказался Алар и посмотрел на заботливую сиделку, сразу узнав её. – Тайра, верно?

– Верно, эстра, – подтвердила она и, отстранившись, отвесила глубокий поклон. – Спасибо тебе.

Теперь, когда болезнь отступила, молодая женщина преобразилась. Исчезла землистая бледность, вернулись краски жизни – расцвёл на скулах румянец, губы порозовели, тёмно-зелёные глаза стали глубокими, как омуты. И лицом, и манерами Тайра напоминала своего брата, но казалась жёстче и взрослее.

– Ты – старшая сестра? – полюбопытствовал Алар, и она кивнула:

– Да. Все спрашивают, глядя на Тарри. Да только не в годах дело – меня вайна в ученицы взяла ещё с малолетства.

– Стало быть, ты лекарскому делу обучена?

– И всякому другому, – приложила руку к груди Тайра, словно принося клятву. – И уж точно определить могу, ступил человек на Дальний Путь или нет. Я там, почитай, одной ногой уже была. И если б не ты – до утра не дожила бы. Злой яд у этой подземной твари.

– Бывает и позлее, – усмехнулся Алар и окончательно откинул одеяло, с лёгким удивлением обнаружив новую