Ожил мобильник Павла.

— Говорите!.. Так, а что — детали?.. Показания кто снимал?..

Марина вышла в коридор, чтобы не мешать. Закурила, наплевав на все. Звуковой фон создавал подобающее моменту настроение: из одной комнаты неслись крики с требованием привести адвоката, из другой — с требованием привести прокурора. В дальней комнате просто визжали, без слов, — то ли женщина, то ли мужчина, не поймешь.

Майор разговаривал на повышенных:

— Я понял!.. ГАИ зарядили? И что они?.. Давайте перехват по всем дорогам, я выезжаю!

Он спрятал телефон и тоже вышел из кабинета. На губах его блуждала загадочная улыбка.

— Хотел бы я тебя иметь в своей оперативной группе, — сказал он Марине. И нахально подмигнул ей. — Ну у тебя и чутье… В соседнем районе грузовик угнали, с карьеров. Это практически рядом с железнодорожной станцией. По всему — наш парень. Надо ехать.

— Ну, так поехали, — легко согласилась Марина.

…Уже возле «Ленд Ровера», отключив сигнализацию, он вдруг остановился. Застыл. Груз тяжелых сомнений смял его чело.

— Знаешь, что я подумал…

— М?.. — отозвалась Марина, выстреливая из пачки новую сигарету.

— Не стоит вам со мной ездить… Там… всякое может случиться.

Она, будто не слыша его, уселась в джип.

Он открыл дверцу, вынул мигалку, поставил на крышу. Выразительно посмотрел на Марину. Она поморщилась:

— Паша, не противоречь сам себе — мы уже на «ты». И играем по одним правилам. Не бойся, я всякое видела, не подставлю.

Майор залез в джип и сидел несколько секунд, молча глядя в пространство.

— Тебе же всё это нравится, — помогла ему Марина. — Плюс не так скучно в дороге будет.

Он повернулся к ней. Глаза его вновь блестели.

— Что за ерунду я делаю, — удивился он сам себе. — Надо же так. На задержание людоеда тащить с собой журналистку, с которой знаком два часа…

Влечение, которое Павел испытывал к Марине, было ей гораздо понятнее того, в котором признался Федор Сергеевич. И потому не пугало. Тревожили ее только собственные чувства… вернее, последствия, которые могли иметь эти чувства…

Джип тронулся с места, резво набирая скорость.

Илью ждали.

Машина стояла на том месте, где договаривались. «Жигули» не первой свежести — никак не соответствовали человеку, который вызвал преуспевающего журналиста на контакт. Маскировка, надо полагать.

Встреча была назначена на площади Победы.

Он глянул на часы: нет, не опоздал, просто «друг» приехал раньше… Как всегда бывало в таких ситуациях, Илья испытал секундный приступ злости и презрения. Злости — на себя; презрения — к НИМ… Он, ответственный секретарь популярной газеты, вынужден заниматься такими делами… позор. Подловили его несколько месяцев назад, когда он в деньгах нуждался. Так сильно нуждался, что хоть из города беги, чтоб не убили. Но если взял в первый раз — будешь брать и дальше, никуда не денешься. На крючке…

Впрочем, накатила чернота и ушла. Илья сунулся в машину.

— Подожди, — сказал человек, сидевший на месте водителя, и перебросил трость с переднего сиденья назад.

Трость, автомобильные перчатки, фетровая шляпа… Пижон хренов. Шляпу не снимал даже за рулем. Илья как-то спросил его: что, мол, лысину прячете? Тот пошутил в ответ: «Головной убор я снимаю, только когда ломаю кому-нибудь жизнь». А может, и не пошутил вовсе…

— Чем хорошим поделишься? — улыбнулся человек.

— Я сказал шеф-редактору все, что вы просили. О том, что Львовский принимал нейролептики, и о том, что таблетки ему подменили.

— Ну-ну? Была реакция?

— Да никакой особенной. Так, Александр возбудился слегка… или сделал вид, что возбудился.

— Из-за твоей информации или из-за того, что ты сумел ее добыть?

— О моих источниках он не спросил. У нас это не принято… как и у вас, подозреваю. Странно другое. Санек запретил сообщать об этом Марине.

— Почему? — удивился человек.

— Якобы хочет, чтобы Марина целиком сосредоточилась на маньяке из психушки. Вот, я вам запись разговора приготовил. — Журналист вытащил кассетку от диктофона.

— Запись мы изучим…

Собеседник Ильи задумался, закурил. Илья тоже молчал, ожидая новых вопросов.

Этот мужик был адвокатом с комичной фамилией Фраерман. Во всяком случае, так он представился при первой встрече, даже документы показал. Но как-то не очень верилось, что он действительно адвокат… и уж тем более — Фраерман. Впрочем, лучше об этом не думать. Как известно, любопытство фраера сгубило… а «фраер» в этой машине — уж никак не Фраерман, снимающий шляпу в особо важных случаях…

— Почему именно Марина? — спросил адвокат.

— Ну… Фирменный стиль у нее. Во-первых, безупречная репутация в смысле честности и въедливости. Во-вторых, ее версии всегда противоречат официальным. И всегда доказательны.

— Ах, им сырое мясо понадобилось… — непонятно сказал адвокат. Вновь взял паузу, рассеянно глядя в окно. И продолжил, словно сам с собой рассуждал: — Позвали хищника… решили посеять сомнения… чуть позже подбросили бы еще мяска… возможно, у них есть копии исходных актов экспертизы, копии изначальных протоколов… другие издания подхватят, включая столичные, плюс телевидение… Марину вашу по телеканалам затаскают, помяните мое слово… собственно, мы этого и ждали…

— А что, с маньяком что-то не так? — насторожился Илья.

— Все так, все так, успокойся. Не твое это дело, барабашка…

Детали высоких интриг и впрямь Илью не касались. Его дело было — стучать. Шпионить и подставлять. Кончился журналист, обернулся пошлым, примитивным «дятлом». Особая пошлость состояла в том, что стучать приходилось на своего начальника и, в какой-то степени, давнего друга. Илья был вульгарно приставлен к Александру.

— Материал о Львовском поручили писать мне, — тоскливо сказал он.

— Пиши, никто не против… Что же получается? Если они пустили по следу вашу суку Марину, значит, не предполагали, что маньяк сбежит? Значит — это не они… Не они…

Илья тактично промолчал.

— Ну, лады, — сказал адвокат. — С пунктом один покончили. Пункт второй. Ты по телефону намекнул насчет нового лица.

— А с предыдущим как?

— С предыдущим, Илья Олегович, вы промахнулись. К правоохранительным органам этот человек никакого отношения не имеет.

Главной задачей, поставленной перед Ильей, было выявлять все связи Александра, особенно, в силовых структурах. А поскольку впрямую о таких вещах не спросишь даже давнего друга, вот тут и приходилось шпионить. Илья регулярно давал Фраерману наводки; а тот, как он выражался, «прокачивал морды».