А вот последний экзамен оказался самым непростым.

Перед ним нам даже дали пару дней отдыха, без уроков и зачётов. Все тратили их по-своему. Кто-то праздновал сдачу некоторых экзаменов. Кто-то ушёл в город. Ну а мы, конечно же, тренировались. Но и отдыхать не забывали. На это ушёл весь вечер перед испытанием.

Оказалось, что у нас будут зрители. Об этом мы узнали, когда нас вывели из Академии на огромный пустырь, который, если припомнить мои знания, располагался где-то в районе Капотни. Пустырь представлял собой россыпь живописно разбросанных камней, окружённых магическим куполом. В конце его возвышалась небольшая башня, на которую был прибит деревянный щит.

Зрители располагались на особых трибунах, защищённых барьером, позволявшим наблюдать за всем происходящим, да к тому же фокусировать и увеличивать изображение на отдельных участках. Как пояснил Понятовский, нас будет видно даже за стенами или в оврагах. Да, на площадке имелись и здания… Ну как здания, что-то вроде руин. Хотя некоторые постройки выглядели достаточно целостно.

Испытание заключалось в соревновании групп. Не знаю, кому в голову пришла такая дурная мысль — устраивать по дисциплине «Защитные искусства» этакий магический пейнтбол. Короче. Три группы шли с разных сторон и не пересекались друг с другом, пока не оказывались около башни. Кто первый из группы доберётся до этого самого щита, тот и победил. Пользоваться можно было только личной боевой магией. Ни артефактов, ни телепортов — ничего такого, что может усилить бойцов, использовать не разрешалось. Три команды должны были стартовать одновременно. Ну а за камнями на всём пути движения групп были размещены самонаводящиеся артефакты с разнообразными неприятными сюрпризами.

А вот те, кто добирался до башни… У них была немного другая ситуация. Здесь защита падала. Можно было пользоваться любой магией, но главное — добраться до щита. Именно по поводу этого испытания Ирина переживала больше всего, так как по её словам, каждый год при его прохождении студенты получали раны. И ладно если травмы, пусть и тяжёлые, можно вылечить, но ни одного года не обошлось без смертей. На мой логичный вопрос: «А на хрен это всё нужно?», я получил не менее ожидаемый ответ, который, по-моему, был самым популярным в Академии — традиции.

Отказаться от этого экзамена было нельзя, так что переживания ректора остались только её переживаниями. И вот ясным, солнечным утром мы выстроились с трёх сторон того самого пустыря, который действительно был щедро усыпан камнями.

— Мой отец пришёл, — как-то нервно произнёс Стас перед самым началом.

— Вот и отлично. Покажешь ему, чего стоишь, — подбодрил я его.

— Да я как-то… нервничаю.

— Не ссы, дружище. Прибежишь к башне первым, заберёшь щит и будешь звездой всего первого курса!

— Тут особо и не побегаешь, — проворчал Орлов, разглядывая полигон.

— Делай, что хочешь, но наша группа должна победить. И не вздумай помереть, а то меня твой отец… — запнулся я, ляпнув лишнее.

— Что? При чём тут мой отец? — насторожился он.

— Да так, ничего.

— Ну уж нет! Говори, или я ни шагу к башне не сделаю.

— Тогда тебя просто забросает автоматическими заклинаниями, — предупредил его Потёмкин.

— Что ты про отца хотел сказать⁈ — не унимался Орлов.

— Ну, он ведь важная шишка… — пытался отбрехаться я. — Если ты погибнешь — нам всем достанется.

Парень сверлил меня пронзительным взглядом, по которому было ясно, что он мне не верит.

— Ладно. Я был знаком с ним ещё до поступления в Академию. Он просил присмотреть за тобой, — признался я.

Тот смотрел на меня так, будто я только что признался в некромантии и всех смертных грехах.

— Я думал… я считал тебя другом… а ты просто выполнял поручение…

— Что за бред? Конечно, ты мой друг. Может, мы и неслучайно познакомились, но это ничего не меняет. Я мог и отказаться, если что…

— Какой я идиот… он и тут меня опекает, — приуныл и немного разозлился Орлов-младший.

— Да тебе и не нужна опека, очнись! Ты сам прошёл первые два экзамена. Ты сам справлялся на всех уроках. И посмотри, чему ты научился! Ты теперь любого первокурсника можешь в дуэли уделать!

Вдруг прозвучал сигнал о начале испытания. Я видел, как четыре десятка студентов с других групп рванули к башне, уклоняясь от заклинаний. Наши тоже побежали, но Орлов стоял, глядя себе под ноги, и бормотал.

— Я всегда был в тени отца… Ты ещё не готов идти в Эпицентры… Изучай политику, зачем тебе эти мутанты… Возьми охрану, не ходи в город один… Я думал, что хотя бы Академия всё изменит. Я докажу папе, что чего-то стою…

— Ты ничего не докажешь, если останешься стоять здесь!

В нас из ближайшей реликвии, поднявшейся с земли на пару метров вверх, устремился огненный шар. Я отклонил его в сторону телекинезом и схватил парня за плечо.

— Слушай сюда! Я, может, и помогал тебе, но без твоего желания я не мог сделать тебя хорошим бойцом. Ты всему научился, благодаря собственной настойчивости и силе воли! И сейчас самое время это доказать!

Тут в нас устремилась цепная молния, нанеся по сотне урона. Отклонить её было невозможно. А здоровье нужно сохранить по максимуму, для боя с другими участниками.

— Короче, ты как хочешь, но я сегодня планирую победить этих альф! Ты со мной или нет?

Испытание оказалось куда сложнее, чем я думал. Двое из нашей группы были уже обездвижены. Одного привалило здоровенным камнем, взявшимся, будто из ниоткуда. Второго парализовало молнией на пару секунд как раз перед тем, как в него прилетело замораживающее заклинание. Он больше не мог уклоняться от реликвий и каждые десять-пятнадцать секунд в него попадали всё новые и новые заклинания.

Орлов же и не двинулся с места, явно не собираясь выходить из своего «коматозного состояния».

— Ладно, счастливо оставаться… — буркнул я и побежал следом за нашими.

Заклинаний, летящих в меня, было много. Мне постоянно приходилось менять направление движения, пригибаться, а иногда даже прыгать в сторону. Иногда получалось отклонить их телекинезом. Иногда спрятаться за валуном или в небольшом овраге. Однако в них прятаться было опасно. Пока я пережидал очередную серию ледяных стрел, пролетающих над головой, из-под земли выбрался каменный краб и чуть не оттяпал мне полноги своей клешнёй. Причём на нём было какое-то защитное заклинание,