Мы вышли на освещённый двор из-за угла дома, я переваливался с ноги на ногу, так будто мне очень хочется в туалет по-большому, и щурил один глаз, действительно, возле нескольких подъездов стояли женщины, кто-то из них был скорей девочкой, многие курили, когда они обратили внимание на нас, Максим пнул меня так, что я неожиданно для себя повалился на землю, попутно стерев кожу с носа об асфальт. Кровь пошла моментально и уже своей, я стал заляпывать капля за каплей одежду. Понимая, что изображаю пленного русского мальчика и понимая для чего я имитирую такую походку, мол Максим изнасиловал меня и сейчас будет ещё раз, я отчаянно взглянул на женщин, а они отвернулись, смотря кто куда, резко заговорив, хотя до того молчали и только смотрели на меня. За одно и Максим, что-то крикнул им на английском, они быстро пошли в своей подъезд, бросив на землю недокуренные сигареты.

Через несколько мгновений в другой подъезд вошли и мы.

— Ты сильно ударился, — смеясь и шепотом спросил мой спутник, — покажи?

— Только носом, — промакивая рукавом кровь ответил я.

— Где нож?

Я достал его из кармана и стал держать наготове, надеясь, что пользоваться им сегодня всё-таки и не придётся. Мы пошли в первую квартиру. Всё как всегда, так и ещё несколько жилищ прошло, но вот уже поднявшись на четвёртый этаж, убив уже и здесь солдат пять, мы стали перед неплотно закрытой дверью, Максим осторожно толкнул её, а она без труда поддалась и отворилась внутрь квартиры. Максим переступил порог, и испуганно оглянулся на меня, свет горел везде, он потянулся за своим пистолетом, ещё у него за спиной болтался автомат, один пистолет у меня в куртке и просто куча оружия в рюкзаках и сумках за углом дома — то что мы насобирали за сегодняшнюю ночь.

Положив палец на курок, он снова на секунду отвернулся на меня и головой показал, что нужно войти в квартиру, я тихо, как только мог вошёл.

— Достань свой пистолет, — прошептал он, — и направляй куда и я.

Я так и сделал, а он, быстро высунул голову за угол коридора, чтобы посмотреть в другую комнату, где тоже горел свет, вот тут-то и прозвучал громом выстрел, вызвав нестерпимый писк у меня в ушах, я невольно опустил пистолет и прижал ухо к плечу, чтобы хоть как-то усмирить этот мерзкий звук. Мне хватило силы воли открыть один глаз, и я увидел, как Максим вытаскивает свой автомат и выпускает очередь громких выстрелов за дверь, из-за которой в нас стреляли, бежит вперёд, я же стою на месте, потому что у меня спуталось всё, ворвавшись в комнату он снова выпускает очередь, и почти сбивая меня с ног выбегает из квартиры, что-то крикнул мне, и я побежал за ним, чуть ли, не падая на лестнице, мы неслись вниз.

— Давай быстрей, малой, — говорил он, перепрыгивая пролёты со ступеньками, — сверху человек пятнадцать.

И тут уже я стал слышать нерусскую речь, крики, слышать, как за нами бегут, кто-то пытался стрелять вниз, с верхних этажей. Мы вырвались на улицу, Максим сразу прижал меня к стене и вдоль неё мы поползли за угол дома, мы не прошли и трети пути, как из подъезда выбежал солдат и направил на нас автомат, я за ту секунду уже простился с жизнью, но чей-то выстрел в этот же миг умертвил уже его. Стреляли наши солдаты, но и вражеских выбежало ещё несколько человек, правда и их тут же пристрелили, только после этого враги сделали правильный вывод, и перестали так подставляться.

— Мы тут, наверное, всё — крикнули нам из темноты, — давай через окна!

— Здесь ещё много людей, — ответил Максим, — смотрите за всем домом, пока не лезьте.

И мы быстро побежали за угол, под звуки разбивающихся стекол из которых стали стрелять по русским солдатам, скорей всего даже не видя их. Просто наугад. Через несколько секунд мы были в относительной безопасности — с этой стороны дома не было ни одного окна, и такая же безоконная стена была напротив.

— Фу, сука, — быстро дыша сказал Максим, — ну мы тут сейчас намучаемся, их во всём доме здесь человек пятьдесят походу, больше чем я думал, тут уже настоящие солдаты, не гражданские дебилы, как раньше.

Послышался чей-то голос, с явным русским акцентом с улицы.

— Что он там орёт? — так же запыхаясь спросил я

— Предлагает им сдаться, что они окружены, а нас больше и так далее.

— А мы что делать будем? — уже раздражая Максима я задал свой вопрос.

— Что, что, полезем сейчас обратно.

Максим резко остановился и начал улыбаться, как мне казалось, что совсем без причины, а выяснилось, что мы и правда полезем обратно, только вот уже не через подъезд, а через пожарную лестницу, ведущую на крышу.

— Сейчас мы будем сверху, — улыбался он, — я тебя подсажу, лезь первый.

Глава 20

И я полез вверх, не найдя перчаток в карманах, пришлось карабкаться без них, железная лестница немного примерзала к ладоням, но это вызывало только лёгкие неприятные ощущения, мороз к утру сильно ослабел. Максим подгонял меня, но я всё равно не торопился, с каждым метром мне становилось страшнее и почему-то так и тянуло постоянно поглядывать вниз. Наверное, прошло несколько минут, как мы оба стояли на крыше. Я глянул вперёд, туда где сейчас вставало красное солнце, тёмно-синие облака ползли почти по самой земле, ветер слабый, но достаточно холодный, скользил по лицу, Максим стал рядом и рукой показал солдатам внизу подниматься сюда, к нам.

В моей голове возник вопрос, который я уже почти задал, по поводу того, зачем вообще мы сюда полезли, каждую секунду становится светлее, нам надо просто ждать пока эти человек пятьдесят внутри сдадутся сами, да и днём уже будет намного проще их выловить.

— Раз мы додумались, то и они тоже, — сказал Максим, кивая на пока ещё закрытые двери выходов на крышу, — смотри скоро полезут отсюда, надеюсь кто-нибудь придёт на помощь, а то я один все три выхода не удержу.

Тогда, до меня дошло для чего это надо, лезть сюда. Если европейцы окажутся на крыше, то мы для них будем как на ладони, а они для нас практически неуязвимы. Я стал поглядывать вниз, высматривая бежит ли кто-то к нам на помощь, и пока никто не поднялся мы услышали выстрел, он был точно откуда-то из тех выходов. Максим