— Мрачноватый прогноз, — покачал головой Монсон, тоже вставая.

— Думаешь, может быть иначе? — Я усмехнулась. — Простите, но в моей среде магия решает все. Как жить, кого любить, иметь ли право на собственное мнение. Ради лишнего глотка любой превратится в монстра похуже черни.

Возможно, я судила излишне резко и цинично, но в решении молчать и не привлекать внимания к своим открытиям не сомневалась ни разу с тех пор, как его приняла. И ладно жаждущие магии люди — среди них вполне могли найтись здравомыслящие и при этом наделенные властью, чтобы разобраться со всем этим без моего участия. При большом везении. Но и сама Тьма была… сущностью специфичной.

Вряд ли она понимала хоть одну мою эмоцию правильно и в принципе могла здраво оценить таких глупых и крошечных человечков. Она напоминала дикого зверя, из любопытств вышедшего к нашим кострам — и лично я бы не поручилась, что этот зверь однажды не укусит, даже если поначалу будет тереться о твои ноги.

Да, я по-прежнему не считала Тьму злом. Вот только, по-моему, у нее самой вообще не было представлений о добре и зле. Или они разительно отличались от наших.

Парней я вряд ли убедила, но хотя бы заставила задуматься. И если честно, к концу разговора чувствовала себя почти окрыленной, несмотря на их сомнения и все пережитое сегодня.

Теперь я не одна. И даже если они откажутся, если испугаются потерять силу, если все же сдадут меня старшим… я больше не несу этот груз в одиночку.

Я и не подозревала, каким тяжелым он был, пока не сбросила все это с плеч.

Некстати захотелось улыбнуться, но непрошеные мысли о прочих проблемах быстро спустили меня с небес на землю.

— Я должна предупредить… — начала я, когда тьмаги вызвались проводить меня до женской общаги. — Неделю назад кто-то использовал на мне Выжималку.

Мы как раз вышли на улицу, и замыкавший процессию Монсон закрыл дверь. Все трое замерли и уставились на меня.

— Что? — моргнул Хольм.

— Думаю, кто-то подозревает о моей связи с Тьмой и просто хотел проверить. Сложность в том, что он действовал издалека, и либо обладает очень большой силой, либо знаком с новыми военными разработками, пусть я о таких не слышала.

— То есть это кто-то из нас, — мрачно констатировал Берг.

— Я этого не говорила, хотя мысль мелькала, признаю.

— Нет таких разработок, — вмешался Монсон. — Выжималка морально устарела, ее уже лет двадцать никто не использует — слишком энергозатратно, а польза минимальна. Точечные атаки плюс ближняя дистанция с врагом — глупо и опасно. Есть способы попроще, так что все исследования в этой области давно свернули.

— Остается огромный резерв, позволивший нападавшему отойти… ну хотя бы за угол. — Я вздохнула. — Просто если это из-за моей силы…

— …и если это не мы, — добавил Берг.

— …то вам тоже нужно поостеречься.

— Шикарно! — Хольм сунул руки в карманы и первым побрел вперед по тропе.

Мы устремились следом.

— Больше нападений не было? — спросил Монсон.

Я открыла рот, закрыла, помолчала и нехотя призналась:

— Была одна мелочь, но это не связано.

— А вдруг?

— Точно тебе говорю. Тут роль сыграли ревность и женское коварство.

— А вот нечего гулять со всякими Леннартами, — буркнул через плечо Хольм.

— И тут не угадал, — пробормотала я и невольно подкосилась на Берга.

Я еще не знала, хочу ли рассказывать ему о Прише, тем более ее могли просто оболгать, но Эрт казалась вполне искренней. Да и выяснить все обедающему с финирийкой кавалеру явно будет проще, чем мне. Вопрос только в том, захочет ли он разбираться…

Ну а еще, если все это правда, Бергу бы тоже провериться на ментальное воздействие — вдруг целительнице не впервой вот так отдавать долги. Не то чтобы я считала, что он не мог связаться с Пришей Джай добровольно, она весьма красива, но не лучше ли точно знать, с кем имеешь дело?

В общем, я металась и никак не могла определиться, а тем временем мой взгляд заметили. И последнюю фразу оценили.

Берг сбился с шага:

— Выкладывай.

— Давай потом…

— Сейчас.

Проклятье. Я чувствовала себя ябедничающей малолеткой, но, начав делиться вместо того, чтобы копить в себе, остановиться довольно сложно. Ну и лично решать вопрос с этой Пришей мне откровенно не хотелось.

— Ладно. Но сразу предупреждаю, это все надо проверять. Никаких поспешных выводов. — Я поплотнее запахнула пальто. — Сегодня одна не в меру талантливая менталистка заставила меня искупаться в озере. На балу я ее прижала. Говорит, сделала это по просьбе Приши Джай. Имя я слышу впервые, но видела только одну финирийку в институте, вот и подумала…

— Ясно.

И ни один мускул не дрогнул. Даже Монсон выказал больше удивления, изогнув брови над очками, а Берг только зашагал резче, злее.

— Никлас… — Я не знала, что хочу сказать и почему вдруг обратилась к нему по имени, но мой порыв оборвали.

— Я разберусь, — отчеканил Берг.

Вот, еще одну проблему скинула, но радости от этого почему-то никакой.

Дальше шли в молчании. Возле общежития, все еще темного и безжизненного ввиду отсутствия студенток, тьмаги коротко мне кивнули и так же молча ушли. Только Хольм замялся на мгновение, словно собирался что-то сказать, но так и не решился.

Смотрительница нашего корпуса, невысокая крепкая старушка с толстенной косой на зависть всем девицам, при моем появлении удивленно цокнула языком:

— Рановато ты.

Да, рановато, но по ощущениям я вышла отсюда целую вечность назад. Бал длится… сколько? Часа три? А у меня вся жизнь в очередной раз успела перевернуться.

Я неопределенно пожала плечами и побрела по лестнице на свой этаж. Думать не хотелось и не моглось. Точнее мыслей было столько, что ни одну из них не получалось ухватить за хвост, и я перестала пытаться.

Все завтра. На сегодня с меня довольно впечатлений и выводов.

Завтрак я проспала, как и Трин, которая, кажется, явилась только под утро. И на тренировку мы с ней неслись на скорости света, заплетаясь и застегиваясь на ходу. В этой суматохе она даже как-то оттаяла и общалась со мной почти как прежде, подшучивая над нашим помятым видом. Я отзывалась с осторожной улыбкой, боясь спугнуть этот благодушный настрой.

Естественно, в тренировочный зал мы влетели последними, но выглядели ничуть не хуже остальных. Даже получше большинства, я бы сказала.

Парни терли глаза, зевали украдкой и едва заметно покачивались. И тьмаги тоже, хотя эти хоть старались удержать бодрые маски, и только троица моих вчерашних жертв вид имела не сонный и усталый, а донельзя мрачный.