У этого железного марша был предводитель.

«Константа связи»

В командном отсеке Малахов еле нашел несломанное кресло, куда и усадил Катю. Почему-то он не хотел использовать полетный ложемент, словно боясь чего-то. Потом, согнувшись в три погибели у командирского пульта, единственного уцелевшего, стал вводить пароль. Он не был уверен, что запомнил движение пальцев Протасавицкого правильно, но оказалось, что войти в систему смог с первого раза.

– Так, тебе видно? – окликнул девушку Малахов. – Вот, смотри ролик из лаборатории. Вся ночь. Я спокойно сижу, готовлюсь к полёту. Вот уже устроился на спальнике, спать собираюсь. Вот, в одиннадцать вечера я уже отключился. Вот пять утра, вот… Черт.

На записи было отчетливо видно, как рядом со спящим Андреем материализовался темный приземистый силуэт.

– Бюрер, – выдохнул Малахов. – Это плохо.

– Почему? Он же тебя не трогает?

– Это давняя история. Бюреры – одни из самых страшных созданий Зоны.

– Ты с ними знаком? Это тоже твой приятель из Зоны? Чем он от остальных гадов отличается?

– Я не знаю, чем он отличается. – Андрей прикрыл глаза рукой. – Как-то я встретился с ними в Зоне. Я был уверен, что это бюреры. Они были точно такими, как их описывали. Невысокие, квадратные, в длинных мятых плащах до пола. Из-под плащей виднелись широкие лапы, а ручищи болтались ниже колен. И еще я понимал, что нам всем пришел конец. Бюреры нападут и размажут нас по стене телекинезом. Они убивали всех моментально, не раздумывая. Но тогда случилось нечто, совсем неожиданное. Они подошли к нам, все так же по-дурацки переваливаясь с ноги на ногу. Ничего не делали плохого, только ворчали, как злые коты. Один из карликов подошел, встал на цыпочки и погладил Ыду по голове. А тот загудел радостно в ответ. Потом тот же бюрер подошел почему-то ко мне. Он посмотрел на меня своими маленькими жгучими глазками, они такие страшные были. И вдруг у меня прямо в голове раздался голос: «Пошли». Вернее, он и не раздался. А словно кто-то беззвучно сказал, а я понял. Я это сейчас помню так, словно все произошло только сегодня. Теперь понятно, что он защищал меня от чего-то. Или просто сделал так, чтобы я не знал, что происходит на том конце станции. Только не спрашивай меня, зачем. Вопрос «зачем» сейчас вообще не имеет смысла.

– Ну и что нам сейчас твои воспоминания? – Катя с трудом выдержала монолог Малахова.

– А к тому, что бюрер сидел и полностью держал моё сознание под контролем. Но с другой стороны, они могут управлять гравитацией. Так что… Я думаю, пока этот меня баюкал, остальные крушили станцию.

– Ладно, пусть будет так, ищи экипаж, – устало произнесла девушка.

– Есть, сэр! – Малахов хотел хоть как-то развеселить Катю. – То есть мэм. Или гёрл? Я совсем в этих американских обращениях запутался.

– Малахов, не зуди! Ищи! – Катя откинулась на спинку кресла и закрыла глаза. – Нашел время шутить.

Андрей не стал возражать и запустил просмотр камер. Он просто выбрал секвенцию: определённое время – просмотр кадров с каждой камеры. Он надеялся, что удастся зацепить последовательность событий в то время, когда началось нападение на капитанский мостик. Кадры мелькали, как будто хотели загипнотизировать. Вот ночь, темная галерея станции, тишина и спокойствие. Спокойствие во всех отсеках. Команда отдыхает. Вот лаборатория. Андрей, и теперь уже Андрей в компании бюрера. А вот…

Кадры изменились, словно их обработали в каком-то супермощном графическом редакторе. Интерьеры начали искажаться, закручиваясь спиралью, как в гигантской воронке. Именно так и говорила Катя. Малахов успел на одном кадре разглядеть, как невидимый смерч несет Катю по галерее, но и галерея искажалась, как будто пространство вытекало в воронку. А вот следующий кадр – экипаж, словно это не люди, а набитые соломой чучела, кувыркаясь, как не может кувыркаться ни одно живое существо, несутся по коридору. И все сопровождается диким воем, который прорывался даже на нарезанных коротких фрагментах записи. И вдруг всё резко изменилось, картинка восстановилась, все искажения плавно исправлялись, и картинка застывала. Застывал и весь интерьер, ещё секунду назад представлявший собой хаос вещей в гравитационном торнадо. Исчез и жуткий вой.

– Ничего не понятно. Нужно обшаривать все углы станции, – резюмировал Андрей. – Ты можешь тут побыть. Я схожу в каюту, возьму оружие и потом…

– Я не останусь одна, – четко разделяя слова, сказала Катя. – Можешь меня на себе тащить, можешь меня…

– А если остановить станцию? – вдруг пришла Малахову в голову безумная идея. – В невесомости легче.

– Ты ещё воздух выпусти, – рассердилась девушка. – Я нормально уже, пошли, воин.

Катя, словно и не была ещё полчаса назад без сознания и сил, легко поднялась из кресла и шагнула к выходу.

– Катя, я знаю, что потом действие каспарамина пройдет и тебе будет очень нехорошо, – попытался остановить её Малахов. – Это сильное средство, ничто не дается даром.

– Я врач, я и вылечусь сама, – отрезала девушка. – Идем. Ты во всём такой нерешительный?

– Ну… – Андрей почувствовал, как загорелись щеки. – Это только в данном случае.

– Дурак ты, – просто ответила Катя и повторила: – Пошли!

Малахов вдруг вспомнил, что оставил помповое ружье в медотсеке. Вроде всё спокойно на станции и никаких проблем у него не возникало до сих пор, но…

– Иди рядом, держись за меня, – скомандовал Андрей. – Вот, за руку держись.

– Да я и сама!

– Нет, это не с твоим состоянием связано, это вопрос безопасности.

– А, ну да. – Катя согласилась таким тоном, словно понимала, что всё происходящее теперь зависит от Малахова.

– Идем спокойно, не оборачиваясь, – тихо прошептал Андрей. – Если что увидишь – не обращай внимания.

Они робко переступили порог отсека. Сказывался страх перед незваными гостями. Впрочем, вначале ничего странного или опасного они не увидели. Но через пару десятков метров навстречу Андрею и Кате выдвинулось странное создание. Вроде это был человек, но любая попытка рассмотреть его приводила к тому, что внешность встречного начинала изменяться и расплываться. Охватить взглядом полностью идущего навстречу не представлялось возможным.

– Девушка, а не хотите купить тени? – неожиданно произнесла расплывающаяся фигура.

– Что? – Катя напряглась всем телом, чуть не выпустив руку Андрея.

– Тени! Прекрасные тени. У вас тень будет оранжевого цвета!

– Не обращай внимания, это просто кто-то пытается нам мозги выжечь.

– А вас, молодой человек, прошу не вмешиваться. – Непостижимая фигура подошла чуть ближе. – Девушка, а вы что, прихворали? Ой, какая беда. У меня есть таблетки. Вам от жизни или от смерти?

– Засохни, гнида! – взревел Малахов.

– Ой, и шо вы таки такой грубый молодой человек! – Странное существо захохотало, разнося свой смех по станции. – Или вы не понимаете, шо девушка хочит?