Джонатан не мог шелохнуться и стоял, неотрывно глядя невидящими глазами на катящуюся внизу воду. Ожидая. Лодка со скрежетом коснулась борта парохода. Человек, сидящий на веслах, перегнулся, схватил своего товарища за волосы и просто снял с него голову, вслед за которой струей брызнула кровь, и послышалось «пуфф» вырвавшегося на свободу воздуха. Потом, словно посыльный, доставляющий сумку с бакалейными товарами, он поднял растрепанную голову с неподвижными глазами к тому месту, где стоял Джонатан. Голова, ухмыляясь, полетела в него. Джонатан отскочил и прижался спиной к стене каюты, крича и неистово отмахиваясь от этого кошмара. Но когда он хотел ударить по голове, ожидая, что она упадет в реку, его рука встретила пустоту. Она пронизала воздух и ничего больше. Лодка исчезла вместе со своими пассажирами.

Джонатан стоял прижимаясь к влажной белой стене каюты. На реке абсолютно ничего не было. Потом ему показалось, что он слышит едва уловимый скрип уключин и слабый плеск весел. Эти звуки словно растворялись, удалялись, как будто лодка, если это была лодка, медленно уходила сквозь туман к южному берегу. Потом вновь наступила тишина.

К этому времени Джонатан был совершенно уверен в двух вещах. Во-первых, в том, что ему сейчас нужно выбраться оттуда и найти себе какую-нибудь компанию, предпочтительно Профессора, который, как правило, был слишком рассудительным, чтобы иметь какое-то отношение к кошмарным видениям. Во-вторых, что по дороге он остановится в баре и проверит, каким сортом бренди запасся капитан Бинки.

Он пересек палубу и, свернув в проход, ведущий к трапу, наткнулся на волшебника Майлза, который с мрачным выражением лица несся мимо в своих развевающихся одеждах и огромной остроконечной шляпе. Резная голова вращалась без передышки.

– Сегодня вечером что-то не в порядке, – заявил Майлз.

– Это ты мне говоришь? – отозвался Джонатан. – Там, на реке, плавают безголовые люди в лодках.

Майлз, казалось, был в ужасе.

– Правда?

– Либо это так, либо я сошел с ума, – ответил Джонатан. – Так что я надеюсь, что правда.

Майлз вытер ладонью пот со лба.

– Безголовые люди? Плавают в лодках? – Он покачал головой. – Я знал, что все плохо, но не знал, что так плохо.

– Я думаю, все станет еще хуже.

– Я тоже так думаю. Мне нужно подняться на палубу. В этом тумане таится какое-то темное колдовство, настолько плотное, что я едва могу дышать. Я должен противопоставить этому некоторые чары. Впрочем, нам, так или иначе, уже нельзя отступать. Держи ухо востро. Верь всему, что видишь. Все реально.

– Хорошо, – согласился Джонатан, – тогда, значит, я схожу с ума. Где Профессор?

– В последний раз я его видел на корме. Будь готов ко всему. Ты знаешь о почте?

– Да, – крикнул Джонатан вслед Майлзу, который помчался дальше по проходу.

Волшебник остановился и обернулся:

– Та старуха, которую ты видел в деревне Твит, – ты встречал ее раньше?

– Думаю, да, – ответил Джонатан. – Да, я в этом уверен. Несколько раз.

Майлз застонал.

– А что? – спросил Джонатан.

– По-моему, она на борту, – сказал Майлз. И с этими словами он, громко топая, подбежал к двери и выскочил на палубу.

Джонатан подскочил к застекленному помещению, над открытой дверью которого висела вывеска: «СРЕДНЯЯ ПАЛУБА – РЕСТОРАН». Внутри не было никого, даже бармена. Джонатан нашел на полке бутылку бренди и налил себе порцию, которую можно было назвать двойной: половина за безголового лодочника и половина за безглазую старуху, которая почему-то взялась его мучить – мучить их всех, ясное дело. Потом он начал думать о предостережениях кока и словах Майлза насчет темного колдовства, и у него зародились подозрения, что эта ночь будет довольно мрачной. Большое количество бренди, правда, могло помочь представить ее в несколько менее мрачном свете, а могло, опять же, и нет. В любом случае оно вряд ли помогло бы ему держать ухо востро. А держать ухо востро в конце концов было необходимо – по меньшей мере если верить Майлзу. Но все же он сделал пару хороших глотков – просто чтобы бренди не пропадало даром – и поставил полупустой стакан на полку за баром, прикрыв его маленькой бумажной салфеткой. Джонатану претила мысль оставлять бренди недопитым, поэтому он дал себе зарок сегодня ночью, прежде чем идти спать, вернуться и допить его до дна. Потом он положил в стоящую на полке коробочку для мелочи несколько монет и опять вышел в ночь.

Мимо него с деловым видом прошагали три матроса, занятые, без сомнения, поисками бомбы. Капитан Бинки отдавал им сверху, с мостика, приказы заняться котельной. В какой-то степени Джонатан был даже рад тому, что капитан был охвачен этим кофейным безумием; это объясняло его лихорадочное стремление как можно тщательнее обыскивать судно в поисках адской машины Сикорского. И все равно черт бы побрал этого Сикорского, подумал Джонатан. Они тут прошли бог знает сколько миль, миновали магические двери, связались с ведьмами и заколдованными гномами, – и, как будто этого не было достаточно, как будто у них было мало неприятностей, появляется еще Сикорский со своими бомбами и демонами. От этого просто начинало тошнить.

Он не нашел Профессора на корме. Он вообще никого не нашел на корме. То, что он там все-таки нашел, походило на длинные волочащиеся пряди водорослей и большое количество выплеснутой на палубу речной воды, словно кто-то или что-то покрытое этими водорослями выбралось из реки и перелезло через фальшборт. Джонатан украдкой оглянулся по сторонам, ожидая в любую минуту увидеть, как из тьмы на него бросается какое-нибудь ковыляющее страшилище. Но вокруг царила тишина. Ему пришло в голову, что, возможно, Сикорский или, скорее, кто-либо из его приспешников забрался на борт, замышляя какое-то злодейство. Но если это так, то для Джонатана было загадкой, зачем этот злоумышленник сначала вывалялся в водорослях, в особенности если он нес с собой пресловутую адскую машину. Джонатан подумал, что нет смысла сохранять бдительность, если не идешь по столь очевидному следу. Он мог, конечно, подняться наверх, сообщить обо всем капитану Бинки и оставить всю опасную работу ему, но к этому времени ущерб уже мог быть нанесен.

Ручеек из воды заворачивал за каюты правого борта. Примерно в двадцати футах дальше вдоль фальшборта лежал в пятне света еще один клок водорослей. Нет ничего проще, подумал Джонатан, чем преследовать человека, окутанного водорослями и только что вылезшего из реки. Потом мысль о человеке, окутанном водорослями, начала действовать на его воображение. Он увидел, что в закрепленные на фальшборте кольца вставлен марлинь, и припомнил, как пригодилось ему это несколько месяцев назад, когда они с Ахавом схватились с теми двумя троллями. Выдернув один марлинь из кольца, он взвесил его в руке. Джонатан предпочел бы обломок кирпича, что-нибудь, что можно было бы пустить в ход, не подходя слишком близко. Но когда имеешь дело с чудовищем, то это, несомненно, все же лучше, чем ничего, – ну то есть марлинь и пара быстрых ног.