пнули в живот. Он назвал Алекса бывшим? Как давно он знает или они после драки поговорили? — Собиралась мне когда-нибудь рассказать? Вика, — Женя материться — так понравилось, что развестись решила, а?

— Откуда ты..

— Гончаров твой рассказал спустя две недели после того, как вы пересеклись на выставке. Я сначала решил, что он просто питает к тебе какие-то чувства, потому как стоило мне завести о тебе разговор, как он зеленел. А потом рассказал, что ты оказывается его любовь. — выдыхает Женя и поднимается. Стоит напротив меня какое-то время, а потом отходит к окну. Упирается о подоконник и снова смотрит на меня. — Это конечно сильно испортило наши отношения. Я был рад, когда он появился, но не после того, что он мне рассказал. От ревности себя изводил, но твоя мать меня успокоила, что он тебя сильно обидел, сердце разбил. Я стал наблюдать за тобой и понял, что ты его сторонишься и интереса к нему не проявляешь. Однако бесить от этого он меня не перестал. Мы перестали быть партнерами и превратились в соперников. Как же мне давно хотелось ему прописать. Он такой целеустремленный, умный, дальновидный, а я психованный и раздраженный. Это ведь из-за этого я играть пошел. Хотел нос ему утереть и ведь почти получилось. Уверен, что он подстроил, чтобы отель у меня отобрать.

— Прости, что не рассказала сразу о том, что у нас с Сашей общее прошлое. — говорю я и Женя склоняет голову изучая меня — И прости, что долго тянула с разговором о разводе.

— Не будет развода, Вика. — чеканит Женя — Потрахалась, вспомнила прошлое. Будем считать, что мы оба сглупили. — я округляю глаза не веря своим ушам. Он что серьезно? — Правда, признаюсь тебе, что это больно. Чертовски больно. — он потирает грудь, как будто ощущает физическую боль. Прости, что тебе пришлось пережить в прошлом такое. Больше не повториться. — продолжает Женя рвать моё сердце. Как у него получается так спокойно об этом говорить. — Я с Таровской ошибся, а ты — со своим бывшим. На том и порешим, и к этой теме возвращаться больше не будем. Чтобы не причинять друг другу ещё больше боли. Ты в больничке останешься с матерью. Кирилла на ноги поднимете, а я пока делами займусь и вещи перевезу в дом родителей. Правы были они: ничего хорошего не получилось у нас, когда мы отделились. За свою оплошность отработаешь тем, что попытаешься наладить общением с моей мамой. Я так зол был эти дни и как будто все другими глазами увидел. У отца юбилей и ты бы видела, как Анька старается с моей мамой общий язык найти, помогает ей в подготовке, а ты что делала? Да, мама сложный человек, но на уступки пойдет, ты ведь не стараешься — обвиняет он. И поднимает руку, когда я хочу возразить. — Тебе как будто наплевать на моих родителей, даже не пытаешься стать частью семьи.

— Я хочу развода, Женя — говорю я, когда он замолкает. — Я не хочу оставаться с тобой… не могу

— А что потом? — орет он — Дальше что? Думаешь, нужна ему? Да он как увидел тебя, так чуть не лопнул от желания поиметь снова. Опять же кинет и будешь страдать. Он же из кожи вон лез, чтобы придумать, как тебя трахнуть, а когда отель я ему проиграл — он воспользовался своим шансом.

— О чем ты говоришь? — спрашиваю я и чувствую, как сердце начинает колотиться как сумасшедшее, неприятная дрожь окутывает мое тело, когда Женя подходит и садиться на корточки передо мной.

— Он мне прямо сказал, что отдаст отель, если ты пойдешь к нему и проведешь с ним ночь. А после этого он даст мне отсрочку, и заживем как раньше. Трахнуть он тебя хотел вот и все. — говорит Женя, и я вздрагиваю. Его слова ударяют не хуже пощечины.

— Он сказал тебе, что даст отсрочку, если я проведу с ним ночь? — спрашиваю я и вспоминаю, что в тот день, когда пришла говорить с Алексом, он то же говорил об одной ночи. Об одной ночи. Закрываю лицо руками не в силах сдержать всхлип, когда Женя подтверждает. Мне больно. — Ты же знал! — кричу я и пытаюсь подняться с кровати. Чувствую легкое головокружение, и меня ведёт в сторону, но я не позволяю Жене касаться меня — Ты знал, что он мой бывший, ты знал, что он хочет меня и все равно попросил поговорить с ним? — слова, что произношу, словно обжигают меня. Поверить не могу что это, в самом деле, происходит со мной. — Хотел, чтобы я тебе отель вернула? Боже мой… — мне очень больно, по ощущениям меня словно ударили чем-то тяжелым по голове. Может, это какой-то дурной сон? Мне очень плохо, в голове царит хаос от того, что я только что услышала, поверить не могу, что они так со мной поступили. Оба! Сердце стучит как сумасшедшее, голова раскалывается, слезы туманят мой взор, а в груди огнем горит.

— Когда я тебя к этому клоуну отправил, я не думал, что ты решишь меня предать. Я был уверен, что ты сможешь договориться с ним иначе или, в конце концов, просто уйдешь, оскорбившись. Расскажешь мне и мы вместе забьем на этот гребаный отель и я спокойно займусь делами в фирме отца, раз ни хрена не получается, — злится Женя и сжимает кулаки. — Вика!

Я молча всхлипываю, потому что не в силах прекратить плакать.

— Развода не будет. Пока ты отдыхала, я написал на него заявление и сообщил о нападении. Твои показания тоже учли. — говорит он и делает мне ещё больнее. Конечно, я никаких показаний не давала, я спала. — Если продолжит, то с помощью адвокатов отца добьюсь судебного запрета.

— О чем ты говоришь? — я пытаюсь поймать своё дыхание. — Я не буду с тобой.

— Предлагаешь семью разрушить? — усмехается Женя и присаживается на кровать, а я отхожу к окну. — Мы с тобой шесть лет вместе, Вика. Я от тебя не откажусь. И разводиться с тобой не намерен, брак с тобой меня полностью устраивает: ты меня поддерживаешь, принимаешь таким, какой я есть. Мне с тобой хорошо, спокойно, ты меня полностью устраиваешь… — он ненадолго замолкает. — Больше о разводе говорить не хочу. — поднимается он — Ты ещё поспи, отдохни. Выглядишь так, будто вот-вот снова свалишься в обморок. Я к тебе сейчас кого-то пришлю. — говорит он и выходит из комнаты. А я сползаю на пол и больше не сдерживаю