Отдышалась, пощупала пульс. Заставила себя несколько раз глубоко вдохнуть. Смотрела на квартиру, где только что была. Мне хотелось представить соперницу сумасшедшей, но я понимала, что сама действую иррационально. Но могу ли я остановиться? Я так боюсь, что Лиз любит его по-настоящему. Говорил ли ей Пит о любви? Я не хочу, чтобы он меня бросил. Я должна с кем-то поговорить об этом, иначе сойду с ума.

Я достала мобильник.

— Привет, это я. Может, пообедаем вместе? Ну, пожалуйста… Ох, спасибо. — Я закрыла глаза. — Увидимся через час.

Какое облегчение. Слава богу. Мне сразу стало лучше. Я одернула пальто, пригладила волосы и спустилась в метро.

Я сидела у окна и вертела в руках меню. Дверь открылась, и в ресторан вошла Аманда. При виде меня она широко улыбнулась.

— Привет! — Она наклонилась и поцеловала меня.

Несмотря на холодную погоду, щека ее была теплой и розовой. Аманда выпрямилась, размотала шарф, сняла пальто и уселась в кресло против меня.

— Какой приятный сюрприз! — сказала она. — Я так обрадовалась твоему звонку! Мне нужно кое-что тебе рассказать. Но сначала ты. Что-то случилось? У тебя по телефону был странный голос.

Я набрала в грудь воздуха. Пока подыскивала слова, явился официант с бутылкой красного вина, которое я заказала заранее, налил немного в мой бокал и подождал, пока я попробую.

— Вино замечательное, благодарю вас. — Я подняла на него глаза, а он скромно поклонился, словно сам давил виноград. После чего ловко разлил вино по бокалам.

— Вы готовы сделать заказ?

— Мне достаточно салата из тунца, — пожала плечами Аманда, когда я сказала, что нам нужно подумать.

— Тогда и мне тоже, — согласилась я. — Я еще не проголодалась.

Отхлебнула большой глоток вина — успокоить нервы.

Аманда с любопытством взглянула на меня.

— Не припомню, чтобы ты увлекалась вином за ланчем.

— Да и ты ведешь себя не так, как раньше. — Я кивнула на ее нетронутый бокал.

Она взяла бокал, но не поднесла его ко рту. Нерешительно взглянула на меня из-под ресниц. Я вдруг заметила, что глаза ее светятся от радостного возбуждения.

— Я тебе должна кое-что рассказать, — тихо произнесла она. — Пока еще рано, нужно держать это в секрете, и я никому не говорила, за исключением Ника и наших родителей. Я беременна. Девять недель.

Я даже рот раскрыла.

— Ты? Но как же так? Когда мы встречались прошлый раз, ты говорила, что Ник не… И ты пила!

— Знаю, знаю, — рассмеялась Аманда. — Я не знала, что беременна. Потом спросила у врача, и мне сказали, что ребенку это не повредит. Но я сразу перестала пить. И курить. Что, довожу для твоего сведения, меня просто убивает. Я как выброшенный на берег кит — не курю и ем за двоих.

— Не знаю, что и сказать, — потрясенно отозвалась я. — Но… я даже не знала, что вы пытались…

— А мы и не пытались, — призналась Аманда. — Бог знает, как все случилось. Ник вне себя от счастья. Хвалится силой своих сперматозоидов. Ты совершенно права, в последние три месяца мы были вместе не более десяти минут. Может, попался бракованный презерватив или еще что-то.

— Это настоящий сюрприз. Поздравляю! — Я наконец-то изобразила улыбку.

Мы встали, и я обняла Аманду. Я была рада за нее. В самом деле.

Мы уселись на место, и я не сводила с нее глаз.

— Ну что? — спросила она со смехом.

— Мне казалось… что вы еще долго не захотите детей. Мне бы и в голову не пришло… — Я замолкла, потому что сама не понимала, что говорю.

— Знаю! — согласилась Аманда и откинулась на спинку стула. — Клянусь, я изумилась не меньше тебя. Что я хочу сказать… Квартира у нас на третьем этаже. Плакали мои шансы на повышение, да еще поганец Гэйвин спит и видит, как бы занять мою должность. Представляю, как он запрыгает от радости, когда узнает, что я ухожу в отпуск по беременности. И это все случилось раньше, чем мы хоть немного освоились. Как мы будем расплачиваться за это? — Она укоризненно указала на свой живот, но тут же ее рука расслабилась и, словно защищая будущее дитя, прижалась к телу. Лицо Аманды смягчилось.

— Знаешь, Миа, я его уже люблю. Разве это возможно? Разве молено полюбить кого-то, прежде чем увидишь?

Она серьезно на меня взглянула, а к моему горлу подступил комок.

— Ник порой бывает невыносим. Если ребенок ему не нужен, я сама могу заплатить за операцию. Но вчера мы лежали в постели, и он целовал мой живот. Это смешно, — Аманда закатила глаза, — потому что пока и не видно ничего, но я подумала: «Боже, мы станем семьей!» И эта мысль меня ничуть не напугала! Я так взволнована! — Ее лицо осветила улыбка. — Я знаю, все еще можно изменить, пока не пройдет двенадцать недель, поэтому мы никому не говорим. Но ты ведь сама бы догадалась! Можешь в такое поверить?.. А если я когда-нибудь столкнусь с Лу и заведу разговоры о младенцах, обещай, что одернешь меня. Обещаешь?

Я слабо улыбнулась и кивнула. Принесли салаты. Аманда облизнулась.

— Чудесно. Я страшно хочу есть. Поражаюсь собственному аппетиту. В последние дни я очень устаю. Не знала, что будет так тяжело. Ник называет меня Могги[31], потому что я возвращаюсь домой, как старая кошка. Хочется свернуться в клубок и спать… и чтобы меня при этом гладили.

— У ребенка сейчас формируются пальчики на руках и ногах. Неудивительно, что ты устаешь.

— Вообще-то пальцы на ногах формируются гораздо позже. Сейчас это напоминает большого головастика. Ник купил мне книгу с картинками, изображающими каждую стадию беременности. Все так интересно. Я покажу тебе, когда мы встретимся в следующий раз. Ник очень увлекся… просто поразительно. Думаю, Пит будет вести тебя так же, когда у вас все сложится. Невероятно, Миа, но я сейчас смотрю на него и думаю: черт, я теперь привязана к нему на всю жизнь! Ведь он отец моего ребенка… — Аманда недоуменно покачала головой. — Все изменилось, я так и сказала Нику… Эй! Детка! — Она отложила вилку и озабоченно на меня взглянула. — У тебя все в порядке? Такое впечатление, что ты сейчас заплачешь.

Я посмотрела на нее сквозь слезы и рассмеялась.

— Дурочка, я просто за тебя рада!

Я энергично утерла глаза и взяла ее за руку. Она в ответ пожала мою ладонь, и ее глаза тоже увлажнились.

— Я понимаю, это безумие, — сказала она еле слышно. — Мы взрослеем! Кто бы мог подумать?

Позже я медленно шла по южному берегу Темзы. Засунула руки в карманы, волосы трепал ветер. Я смотрела на реку и думала: какого черта я делаю?

Меня обогнала пара. Они держались за руки. Он поцеловал ее в макушку. Она подняла на него глаза с выражением любви, гордости и спокойствия. Он взглянул на нее сверху вниз и покрепче прижал к себе.