в нее свой член. Как она сосала его, как проводила языком по большому монстру в фиолетовом шлеме, постанывая от удовольствия.

Он тоже застонал.

Его первый раз.

Трахал эту толстозадую бабу... мясистую женщину-свинью. А потом с ужасом наблюдал, как она голая борется с парнем, которого, как ей казалось, она уже убила. "Боже милостивый! Боженька на небесах!"

Покачав головой, Норман отпустил педаль газа. Стрелка упала до тридцати пяти.

- Молодчина, Норман! - Дюк хлопнул себя по бедру. - Мне нравится жечь резину не меньше, чем любому другому парню, но нам нужно залечь на дно, пока все не уляжется.

- Уляжется? Вы двое сегодня убили людей. Человеческих существ.

- Человеческие существа. Хм.

Бутс призналась:

- Ты бы видел, что этот извращенец делал со мной, Норман. У него не было стояка. Поэтому он засовывал в меня всякие штуки. Лампочки. Флаконы из-под шампуня. Потом он достал бутылку из-под газировки. Я думала, что заплачу, когда он засунул...

- Ладно, ладно! - Норман взял вправо наугад. - Но тебе все равно не следовало его душить.

- Неплохой способ уйти, а, Норман? - Зубы Дюка сверкнули в свете приборной панели, как у вампира. - Мокрая киска Бутс на твоей спине, сиськи щекочут тебя, когда она сжимает твою шею.

- А ты зарезал старика, - запротестовал Норман. - Он ничего тебе не сделал.

- Он бы вызвал полицию.

- Ты ударил его ножом в спину. Дважды!

- А ты пнул его в птичью клетку, Норман, старина.

- Это делает тебя... - Бутс подыскала фразу, прежде чем прошептать ее ему на ухо. - Соучастником убийства.

- Я не убийца. - Норман знал, что теперь делать. Он снова повторил свой прежний план. Найти полицейский участок. Остановить машину. Броситься внутрь. Эти двое окажутся в тюрьме в течение часа. Тогда он сможет спокойно ехать домой. Он убежденно повторил слова: - Я не убийца.

- Копы с тобой не согласятся, - сказал ему Дюк.

Бутс заскулила:

- Да, у тебя тоже руки в крови. Кроме того, я все еще нравлюсь тебе, не так ли, Норман? Ты же не собираешься быть таким холодным и правильным? После того, что я сделала для тебя. Я даже отсосала тебе...

- Дерьмо!

- Спокойно, Норман.

- Что случилось? - спросила Бутс.

- Копы, - сказал Дюк. - Их двое. Видишь огни?

- Ооо, да. Такие яркие!

Норман уставился на дорогу, освещенную уличными фонарями. Он увидел полицейскую машину. На тротуаре стоял полицейский и что-то говорил в рацию. Второй полицейский вышел, подняв руку.

Вот дерьмо.

Внезапно встреча с копом показалась не такой уж хорошей идеей. И еще одна большая НЕОЖИДАННОСТЬ: Норман понял, что тела в мотеле уже были обнаружены. Дюк хотел оставить их лежать друг на друге. "Все будет выглядеть так, будто они умерли, трахая друг друга. Сердечная недостаточность". Сердечная недостаточность! Боже милостивый! Одного задушили, когда он был одет в черные трусы-бикини Бутс. Управляющего мотелем ударили ножом в спину. Дважды. Это не естественные причины. Даже для копа с выколотыми глазами и ушами и набитыми затем гребаным свечным воском.

Теперь был объявлен в розыск. Полиция должна была получить описание машины Нормана. Возможно, кто-то из постояльцев мотеля видел номерной знак.

Полицейский сделал еще один шаг на дорогу, рука все еще была поднята.

"Меня тоже обвинят в убийстве. Я окажусь на электрическом стуле. О Боже, я не верю, что это происходит со мной. Пожалуйста, если бы я только мог повернуть время вспять. Всего на пять часов. Я буду хорошим. Я буду ходить в церковь каждую неделю. Я научусь любить Иисуса..."

Коп стоял лицом к Норману, расставив ноги, подняв руку ладонью вперед.

СТОП.

"Полицейский хочет, чтобы я остановился.

Тогда на меня наденут наручники.

Я отправлюсь в тюрьму".

Норман закричал:

- Ни за что!

Он нажал на педаль газа. Машина рванулась вперед.

Дюк закричал:

- Норман! Нет, не надо...

Машина врезалась в полицейского. Норман увидел, как от удара у него изо рта вылетели вставные зубы. Затем здоровяк навалился на капот, ударившись лицом о стальную раму лобового стекла. Словно лопнувший воздушный шар, голова мужчины разлетелась вдребезги, разбрызгивая кровь по стеклу.

Норман ускорился. Тело лежало, прижатое к ветровому стеклу. Норман заглянул в раскуроченную голову мужчины, мозговое вещество сочилось на стекло. Затем тело перекатилось вбок, когда Норман резко повернул влево. Когда оно упало на дорогу, Норман даже не оглянулся.

Дюк был поражен. - Ты только что убил полицейского. Ты просто въехал в него и бах! Прикончил его. Ты видел, как его мозги вытекали из дыры в голове? Как будто его череп обосрался.

Норман не мог говорить. Он мог только вести машину.

- Норман? - Бутс была ошарашена. – Я открыла сезон охоты на извращенцев. Но я не знаю как насчет убийства полицейских. Что скажешь, Дюк?

- Ух ты, неважно, что я думаю. - Дюк оглянулся. - Норман. Второй коп нас преследует.

"Дерьмо!"

Норман взглянул в зеркало заднего вида. Патрульная машина мчалась по дороге позади, сверкая фарами. Он изо всех сил гнал джип через тихий – обычно тихий – жилой район. Его фары высвечивали деревья, припаркованные машины.

- Эй, чувак, - сказал Дюк. – Да ты настоящий викинг!

Норман выплюнул слова: - Полиция бы нас арестовала. Они знают, что вы двое сделали с теми парнями в мотеле.

- По мне, так ничего подобного. Разве ты не видел картошку на дороге? Она высыпались из кузова грузовика.

- Значит, копы просто хотели помешать нам проехать по картошке? – Подхватила Бутс.

- Похоже на то.

- Чёрт!

- Но Норман подхватил убойную лихорадку.

Норман застонал. Полиция даже не знала об убийствах в мотеле. Он размазал парня по всей машине безо всякой причины. Норман машинально щелкнул стеклоочистителем, чтобы соскрести кровь и мозговое вещество с ветрового стекла. Было очень грязно.

- Нехилый бардак, а, старина?

Норман взглянул на Дюка.

- Другой полицейский? Он догоняет?

- Конечно. Ты действительно думаешь, что сможешь обогнать патрульную машину на этой малышке?

- Я должен! Я не собираюсь в тюрьму.

- Я не хочу в тюрьму, - снова заскулила Бутс. - Я рождена для любви и развлечений.

Дюк спросил:

- Каков план, Норман, старина?

- Заткнись и дай мне рулить!

Норман вывел машину из жилого квартала на открытую местность. Теперь дорогу окружали поля. А по