Всякую гордыню Наина привыкла в себе душить, едва примечала. Презирает кто? Насмешничает? Ну так надо заслужить, чтоб уважали! Самой. И батюшку-царя для этого поминать не стоит. И уж дело и выгода всяко важнее мелких обид.

Старшая царевна всегда была замкнута — там, дома, няньки говорили “себе на уме”. Но здесь, в академии, она старалась перебороть это в себе и начать все с чистого листа. Заставляла себя первой заговаривать даже тогда, когда хотелось смолчать. И улыбаться, даже когда хотелось надуться. Правда, сдружиться ни с кем из сокурсников все равно так и не вышло. Для себя Наина объясняла это тем, что все они куда старше, да и мечты у них совсем иные. Что же до будущих магов, то они всегда держались в стороне от прочих студентов.

— Так ты с ведовского? — жадно спросила она, перехватывая стопку книг поудобнее. — Какой курс?

Парень окинул ее пренебрежительным взглядом и неохотно, но все же ответил:

— Первый.

Однако Наина воодушевилась еще больше. Видала она ведунов-первогодок. Большинство умели не больше, чем она сама без всякого обучения, а то и меньше. Значит, этот — из тех, кто всерьез учится, да и в библиотеку захаживает. Такой, как она!

Учиться на факультете управления государством было легко и скучно. Приходилось заучивать наизусть бесконечные международные договоры, исторические даты, правовые нормы и законы разных стран, осваивать дипломатию и риторику… Все это занимало время, и Наина понимала важность этих знаний. Но хотелось — творить чудеса, изобретать что-то новое… Вот бы найти наставника или хотя бы просто друга, который поможет ей начать учиться колдовству уже сейчас!

— А меня Наей зовут. Я тоже буду на ведовском учиться! Ну… не сейчас, но буду! Покажешь мне, как ты книги собрал?

Ратмир тогда едва обратил внимание на назойливую рыжую девчонку, что упрямо шла за ним, не выпуская из рук учебников и будто не замечая его явного нежелания общаться. Из ее болтовни он понял, что эту Наю родители заставили поступить на “престижный” факультет, но потом она непременно… Стоила бы чего-то — так училась бы, где хотела. На ведовском таких тоже хватало — маминых да папиных сынков и дочек, детишек богатых и влиятельных родителей. Дара с гулькин нос, а гонору до самого Тридесятого. Каждый мнит себя пупом земли и мысли не допустит, что у кого-то есть дела поважнее, чем трепаться с ними. Вот и эта никак не замолкнет, будто уверена, что ему есть до нее какое-то дело. Девчонка отстала только у входа в мужское общежитие, и парень собирался забыть о ней тотчас.

А вот Наину такое положение дел не устраивало. Чем-то задел ее хмурый парень, и она решила расспросить о нем у других студентов. И очень скоро выяснила кое-что полезное для себя.

Первокурсник ведовского Ратмир появился будто из ниоткуда. О своей семье, да и вообще о происхождении он, как и она, предпочитал не говорить ничего. Даже из какой он страны — никто не мог сказать в точности. Учился лучше всех на курсе, нередко изумляя учителей. С сокурсниками держался ровно и чуть отстраненно, никого не выделяя… Чем больше Наина узнавала об этом парне, тем больше находила в нем сходства с самой собой. Может, он тоже какой “неправильный” царевич?

Впрочем, вскоре оказалось, что царевичем он быть никак не может. Потому что после занятий талантливый первокурсник, которому с самого вступительного экзамена прочили великое будущее, уходил в город — на заработки. И брался за любой, самый черный труд. Подрабатывал и грузчиком в порту, и разносчиком при харчевне, и посыльным — кем угодно, лишь бы получить лишнюю медную монетку. В академии одаренным ученикам платили стипендию, но только после первой сессии. Да и хватало ее едва-едва на писчие принадлежности. То-то студенческую форму Ратмир, не в пример прочим студентом, и в городе не снимал. Похоже было, что менять ее попросту не на что…

Сама Наина в деньгах недостатка никогда не испытывала. Царь Игнат выделял ей щедрое содержание, да и в просьбах сроду не отказывал, зная, что на разумность старшей дочери можно положиться.

А потому она была вполне уверена в ответе, когда однажды подсела к хмурому первокурснику в столовой.

— Светлого дня, — первой поздоровалась Наина.

Студент оторвал взгляд от тарелки и слегка приподнял брови.

— Конопушка?… — изумленно протянул он. Ну конечно, запомнить имя надоедливой рыжей девчонки он не удосужился.

— Мне нужен учитель, — решительно сообщила старшая царевна. — По серебряному за урок.

* * *

Правительница Наина встала из-за стола, будто пытаясь стряхнуть воспоминания.

Когда-то Ная-второкурсница и не поняла, почему этот мальчишка так вызверился на нее. Ведь предложила хорошие деньги, и не в порту спину ломать, а по специальности поработать! Сейчас понимала: этот гордец надеялся, что о его приработках в академии и вовсе не узнают.

Впрочем, вскоре даже он понял, что скрыть что-то в тесном академическом мирке практически невозможно… Не сразу, ох не сразу, но учить он Наину взялся — хоть и упорно считал ее мечту причудой богатой наследницы. И научил, пожалуй, едва ли не большему, чем успели потом за два года преподаватели. Ей даже казалось порой, что они почти стали друзьями. А иногда…

Впрочем, сейчас Наина понимала, что это “иногда” случалось только в ее воображении. Это она тогда — почти влюбилась. Впервые и не сразу даже это осознав.

Ох, да какое там “почти”! Влюбилась, как дурочка малолетняя, какой, конечно, и была. Ну конечно, он такой умный, загадочный, да еще сильный колдун…

А он, разумеется, видел в ней всего лишь нелепую, назойливую и упрямую девчонку, капризную дочку знатных родителей. Пожалуй, она и выглядела именно так. Тогда ведь у нее еще не было зеркала, отражающего слишком честно и слишком многое.

Ко второму курсу у талантливого студента появилось немало заказов по специальности — кому-то дом защитить чарами, кому-то доспех или оружие зачаровать, кому-то амулет сделать. Уроки становились все реже, пока вовсе не сошли на нет. Ратмир с Наей вроде бы продолжали здороваться, встретившись в коридорах академии, но она всегда кивала ему первой.

А потом случилась вся та мутная и гнусная история с градоправителем и его супругой, несравненной и прекраснейшей Изабеллой Линден.

И однажды лучший из студентов магфакультета академии за многие годы вдруг исчез. Говорили, что он просто ушел, даже не взяв с собой почти ничего из вещей и уничтожив все свои записи к дипломной работе. Ушел за неделю до того дня, когда ему предстояло эту работу защитить, дать клятву и стать дипломированным магом.

Конечно, его искали. Уйти из академии — право любого студента, но подающий надежды сильный маг — большая ценность. А еще он может быть опасен.

Только Наю тогда интересовало прежде всего — не куда он ушел, а почему. Кое-что выяснить удалось… достаточно, чтобы понять, что лучше бы ей ничего не знать вовсе. Каково же было изумление правительницы, когда, приняв на хранение царский венец, она созвала воевод и богатырей на повторную присягу — и увидела среди них знакомое лицо!