Скарлетт вернулась сюда час назад после типичного ужина у Винтеров: мама рассыпалась мелким бесом перед Мейсоном, отец выспрашивал его про оценки и планы на будущее, Эжени похвалялась кучей проделанной работы и задавала Скарлетт острые вопросы о видах на президентство. А Мейсон, как всегда, всех очаровывал. Вдобавок он извинился перед Скарлетт за то, что было днем, и принес ей плюмерию, такую же, как та, что он вытащил из своего лея в ночь их знакомства.

И вроде бы все было нормально, даже хорошо. Но почему-то казалось… неправильным. Даже в доме, полном людей, которые по идее должны были любить ее больше всех на свете, она чувствовала себя одиноко, как будто была единственной, кто заметил, что земля слегка колеблется у них под ногами. С другой стороны, в родительском доме Скарлетт особенно сильно ощущала, что Минни больше нет – там, где она всегда была, теперь зияла пустота.

То же самое относилось сегодня вечером и к Дому Каппы: тут было пусто, и это не улучшало ее настроения. Все или ушли заниматься, или шатались по барам. Скарлетт вздохнула, открыла тетрадь по психологии и неожиданно фыркнула от смеха. Кто-то изобразил там на полях фигурку в стиле «палка-палка-огуречик» и заколдовал так, чтобы она плясала. Это выглядело как чистой воды выпендреж. Скарлетт улыбнулась, вспомнив вечера, которые они с Тиффани провели в своих комнатах; иногда, когда у Скарлетт выдавались плохие дни, Тиффани демонстрировала их в компании, просто чтобы приободрить ее. Наверно, Тиффани нарисовала фигурку заранее, она же всегда чувствовала, когда Скарлетт нужна поддержка. А та отдала бы что угодно, чтобы лучшая подруга сейчас была с ней и не приходилось одиноко сидеть в тихом пустом доме.

Скарлетт выглянула в окно и увидела одного из живущих на крыше воронов. Он сидел на ветке дерева неподвижно, как статуя. Полумесяц убывающей луны смотрел на девушку сверху – Минни всегда говорила, что на такой луне лучше всего плести заклинания, чтобы изменить и улучшить себя. Сейчас время для новых начинаний, и, возможно, не важно даже, заинтересованы вы в них или нет.

Девушка достала плюмерию из-за уха и положила перед собой на стол. Потом нужно будет убрать ее в Книгу Каппы, где уже два года хранится засушенным цветок с их первой встречи. Хотя этот подарок не произвел на Скарлетт того же действия, что первый, который был обещанием грядущего. Теперь у нее было ощущение, что им с Мейсоном приходится поднапрячься, чтобы вспомнить это самое обещание.

С лестницы до нее донеслись голоса и смех, а мгновение спустя в библиотеку вошли Далия, Мэй и Тиффани.

– Привет, девочки, – проговорила Скарлетт, натягивая на лицо улыбку. – Где вы были?

– На обсуждении бюджета встречи выпускников. Брр! – Тиффани закатила глаза.

Члены Каппы отвечали за проведение этого мероприятия, и каждый год комитет поражался тому, как они умудрялись оставаться в рамках бюджета, украшая кампус. Девушкам всегда приходилось соблюдать тонкую грань между тем, о чем они рапортовали на Совете студенческих объединений, и тем, где предпочитали имитировать бурную деятельность и на самом деле обходиться магией.

– Ты бы слышала, что несла Мария! Она пыталась убедить Совет отдать встречу выпускников Тете, а Каппа, мол, пусть организует зимние праздники, – сказала Мэй.

– Типичная история, – отозвалась Скарлетт. Мария была президентом Теты, а Тета годами оспаривала у Каппы титул лучшего сестринства. Можно подумать, у нее был хоть малейший шанс! – Кто вообще ходит на эти зимние праздники?

– Именно это я и сказала, – сообщила Тиффани, плюхаясь в кожаное кресло рядом со Скарлетт, и в голове у той прозвучал ее голос: «С тобой все нормально? Выглядишь расстроенной».

Лучшая подруга всегда видела ее насквозь. Скарлетт потянулась к магии Мечей, благо Тиффани всегда готова была ею делиться, и без слов ответила: «Потом расскажу». Тиффани кивнула, слегка сжав ей предплечье.

– Можешь вообразить, что скажут наши матери, если мы упустим встречу выпускников? – спросила Тиффани.

– Да они просто умрут, – качая головой, сказала Далия.

Мэй рассмеялась, но Тиффани не присоединилась к ней, и ее глаза вдруг остекленели.

– В случае моей мамы – в буквальном смысле, – проговорила она.

Далия побледнела.

– Господи, Тиффани, извини. Я не хотела… я не имела в виду… не подумала…

Но прежде чем она смогла закончить свою мысль, раздался треск, напоминающий пистолетный выстрел. За ним последовал громкий хлопок, и что-то снова затрещало.

– А это что еще за чертовщина? – удивилась Тиффани.

Девушки в замешательстве переглянулись.

– Чувствуете, вроде бы дымом запахло? – наморщила нос Мэй.

– Ох, если Сиг-Тау опять запускают фейерверки… – Скарлетт отодвинула учебник, встала и подошла к окну, которое выходило на передний двор и корпуса студенческих обществ. Никакого салюта нигде не наблюдалось, зато прямо на газоне кто-то вбил в землю четыре шеста и напялил на каждый пугало в балахоне и остроконечной ведьмовской шляпе.

Эти пугала горели.

На короткий миг Скарлетт оцепенела. Потом она закричала, и все сестры начали действовать. Скарлетт первой пронеслась вниз по лестнице и выбежала в душную ночь, подруги следовали за ней по пятам.

Чучела полыхали, пламя плясало, пожирая солому, ткань балахонов плавилась и скручивалась. Когда Скарлетт оказалась с ними рядом, ей как раз хватило времени разглядеть, что на физиономиях чучел кто-то нарисовал красным маркером слишком широкие зловещие ухмылки. Мгновение, и их лица провалились внутрь голов, пожираемые огнем.

Скарлетт вскинула руки и инстинктивно потянулась к своей магии, чтобы призвать воду и затушить огонь.

– Скарлетт, нет! – прошипела Далия.

Только тут Скарлетт поняла, что пылающие пугала уже собрали небольшую толпу зевак. Парочка пьянчуг из Сигма-Зета-Тау стояли чуть в стороне – рты разинуты, в руках по бутылке с пивом. Девчонки из Бета-Бета-Бета в пижамах и шлепанцах сбились в кучку и перешептывались между собой. От Дома Теты рука об руку к ним бежали двое ребят с перепуганными лицами.

– Гори-гори ясно! – вскидывая в воздух кулак, выкрикнул один из пьянчуг.

– С вами все о’кей? – спрыгивая с велосипеда и бросаясь к ним, спросил какой-то парень.

– Задумано так, что это вроде бы… ведьмы? – проговорила девушка, в которой Скарлетт узнала президента Гамма-Тета-Ро.

– Похоже, в этом году кто-то чересчур разошелся на Адской неделе, – быстро сказала она.

Со всех сторон к ним тянулись новые студенты с озабоченными и удивленными лицами. Кто-то вытащил телефон и стал снимать видео.

– Если это сделал кто-нибудь из другого союза, придется собрать общий Совет. Черт, и нужно вызвать пожарных, – сказала девушка из тройной Беты, в темных глазах которой отражались оранжевые языки пламени, и полезла за своим телефоном.