— Назад! — крикнула Армандра. — Прочь от решетки!

Она тянула меня за руку, пока я не устремился за нею бегом, толкая перед собой Трейси и Унтаву. Не успели мы сделать и нескольких шагов, как балкон и коридор озарились жутким голубым сиянием и заполнились громким шипением. Шипение тут же перешло в оглушительный треск; меня словно невидимая рука толкнула в спину, и я растянулся на полу во весь рост. Две девушки рухнули вместе со мною — но не Армандра.

Полуоглушенный, я, не вставая, оглянулся и увидел Женщину Ветров. Она стояла посреди балкона, подняв руки, и голубой свет яростно переливался вокруг нее, не причиняя ей никакого вреда. Молнии плясали между раскалившихся добела прутьев решетки, швыряли снопы искр на потолок, пол и стены. Языки пламени жадно тянулись к нам, но путь им преграждала воля Армандры. Это зрелище стояло у меня перед глазами еще несколько мгновений, а потом буйство электрических огней угасло.

Мысленным взором я видел кошмарную фигуру, мерившую шагами промерзший воздух над Бореей, видел, как она запрокинула голову и закатилась хохотом; когда же видение исчезло, я понял, что его послал мне сам Итаква.

Едва я успел подняться на ноги, как ко мне подошла Армандра.

— Нельзя так разговаривать с Шагающим с Ветрами, — сурово сказала она, а потом обняла и поцеловала меня. Было видно, как она радовалась, что я не пострадал. Судя по всему, она слышала все, что я сказал ее чудовищному папаше, и, как мне показалось, уже не так яростно возражала против того, что мужчина заявил на нее права, раз этим мужчиной оказался я.

Она поцеловала меня еще раз, и во мне вспыхнуло страстное желание. Почувствовав это, Армандра отстранилась от меня на расстояние вытянутой руки, стеснительно оглянулась на наших спутниц, которые тоже успели подняться на ноги, и поспешно спросила, не пострадали ли они. Они ответили, что нет. Тогда Армандра, глядя на меня лишь краем глаза, чуть слышно сказала:

— Хэнк, когда дразнишь или соблазняешь существо, способное запустить в тебя небесную молнию — будь это Итаква или дочь Итаквы, — нужно быть очень осторожным.

Владевшее мною желание сделалось почти неодолимым, и я опять заметил, как в зеленом океане глаз Армандры заиграли те же озорные огоньки. Впрочем, она сразу же взяла себя в руки.

— Пойдемте, — сказала она. — Вернемся в мои покои и дождемся новостей.

Известия не заставили себя долго ждать. Вскоре в покои Армандры был с надлежащими поклонами и расшаркиваниями препровожден один из стражников-эскимосов.

— Будет, будет, — проговорила она, поднимая его с колен и пресекая все прочие церемонии. — Какие новости?

Она внимательно выслушала медленную гортанную речь гонца, которая ничего не значила для меня — Армандра задавала вопросы на английском, он же отвечал на родном эскимосском, — и отпустила его. Из всего непродолжительного доклада я уловил только два слова, два слова, повторявшиеся несколько раз, всегда с благоговейным ужасом: «Сошел с ума!»

Когда стражник, опять с низкими поклонами, удалился, Армандра повернулась ко мне.

— Они поймали третьего предателя, того, который забрал у Трейси звездные камни. Он прятался в запретном тоннеле.

— В тоннеле? — повторил я. — Прятался? — Я нахмурился и покачал головой. — Но, прежде всего, как же мог кто-то из жителей плато украсть звездные камни? Тем более мне казалось, что войти в запретный тоннель не может никто, что исходящие оттуда эманации невыносимы. А теперь выясняется, что он там прятался!

— Пожалуй, не прятался. — Она многозначительно посмотрела на меня. — Он… его туда загнали. Если не вдаваться в подробности, его зажали со всех сторон, и у него остался только один путь. А поймали его, когда он уже выходил оттуда. Что касается камней, то с ними все просто. Он подцепил их кончиком копья за цепочки и нес вдали от себя, так что они не могли причинить ему вреда.

— И все равно, — сказал я, — он, вероятно, очень смелый человек. Смелый, но вставший на дурную дорожку.

— Трус, — возразила она. — Трус, совершенно запуганный Нортаном.

— Мне нужно увидеть его и допросить. Необходимо выяснить намерения Нортана, что он собирается делать.

Она покачала головой.

— Хэнк, ты ничего не узнаешь от него. История Плато говорит о том, что когда-то, сотни лет назад, опасных нарушителей общественного спокойствия, воров и тому подобных в наказание за преступления загоняли в этот тоннель. Все записи сообщают об одном и том же результате. И сейчас будет то же самое: этот сообщник Нортана окажется безумным.

Тон, которым Армандра произнесла последнее слово, заставил меня пристально взглянуть на нее, но она отвела взгляд. Не хотела она говорить о загадочном тоннеле в недрах плато, о его воздействии на людей.

— Но они принесли камни назад? — включилась в разговор Трейси.

Армандра снова покачала головой.

— Нет, он, вероятно, бросил их там, в проходе. Если так, то они останутся там навсегда.

Тут в коридоре послышались чьи-то шаги. Унтава вышла и вернулась через несколько секунд.

— Злоумышленника доставили в Зал совета, — сообщила она своей госпоже. — Старейшины попытались допросить его, но у них ничего не вышло. Теперь они спрашивают, что с ним делать.

Армандра начала было отвечать, но сразу умолкла и повернулась ко мне. Долго смотрела, а потом сказала Унтаве:

— Это не мое дело. Лучше поговори с военачальником.

В первый момент Унтава, похоже, растерялась, но тут же сообразила, о чем шла речь. Конечно же! У народа Плато теперь новый военачальник!

— Злоумышленника привели к старейшинам, — повторила она, повернувшись ко мне. — У военачальника будут для них какие-нибудь указания?

— Я сам посмотрю на него, — ответил я, — и заодно поговорю со старейшинами. Пусть им передадут, что я скоро приду.

Унтава тут же вышла из комнаты, Трейси отправилась следом за нею. Моя сестра уже знала, что Джимми Франклин ранен, ей не терпелось навестить его. Я остался наедине с Армандрой. Она немного расслабилась и теперь снова выглядела женщиной, а не богиней.

— Армандра, идут тяжелые времена, — сказал я. — Мне это видно без всякого предсказателя.

— Я знаю, — ответила она. — И мне кажется… мне кажется, Хэнк, что я боюсь. Все происходит слишком быстро. Со всех сторон растут трудности. Проблемы Плато, того и гляди, поглотят всех нас. А теперь тебе придется взять на себя задачу, на которой кто угодно может сломать шею. Ты ведь теперь новый военачальник Плато — и в такое время!..

— Так все и должно было случиться. Больше того, я рад, что так случилось. У меня появилась возможность раз и навсегда проявить себя перед народом Плато и перед тобой. Ты же знаешь, что это значит для меня. — Я заставил себя почти непринужденно улыбнуться, как будто все обстояло благополучно, и поцеловал ее в лоб.