Ксанфа. Либо по праву рождения, либо через усыновление. На тот случай, если не окажется подходящего Волшебника, когда придет время. Искренне надеюсь, что такой Волшебник есть! Тем не менее, я чувствую себя обязанным сделать хотя бы попытку, поскольку это — одно из тех обязательств, которые я возложил на себя, принимая корону. Естественно, с помощью Королевы, как того требует этика. Да, я сделаю такую попытку, хотя и не люблю ее и никогда не полюблю. Вопрос лишь в том, какую внешность ей принять ради такого случая.

То была, разумеется, сугубо личная проблема, и Бинк чувствовал, что не ему давать Королю советы.

— Как мне кажется, любую внешность, приятную для вас...

Одним из самых значительных достоинств Королевы была ее способность мгновенно приобретать новую внешность. Если бы мисс Хамелеон тоже была способна...

— Но я не хочу получать от этого удовольствие — я лишь желаю выполнить то, что необходимо.

— А почему бы не объединить и то, и другое? Пусть Королева примет свою самую привлекательную иллюзорную внешность. Или же трансформируйте ее по собственному желанию. А когда появится наследник, придайте ей прежний облик. Нет ведь ничего плохого, когда еще и наслаждаешься своими обязанностями. Разве не так?

Король покачал головой.

— Твои слова, конечно, верны, если иметь в виду обычную ситуацию. Но мой случай — особый. Я не уверен, что смогу выполнить свой долг с прекрасной женщиной, да что там — с любой женщиной! — если только она не будет очень похожа на мою бывшую жену.

— Тогда пусть Королева примет внешность вашей жены, — не раздумывая, посоветовал Бинк.

— Боюсь, это осквернит воспоминания, которыми, я дорожу.

— О, понимаю... Вы хотите сказать, что если она станет слишком напоминать вашу жену, то сможет заменить ее и...

— Приблизительно так.

Создавалось безвыходное положение. Если Король был в силах желать лишь свою бывшую жену и не мог допустить, чтобы любая другая женщина напоминала ее физически, то что ему оставалось делать? Здесь и скрывалась тайна личности Короля, которую Милли некогда открыла Бинку: Трент по-прежнему был предан бывшей семье. После этого Бинку трудно стало считать Трента злодеем. И в самом деле — Король не был злым. Он был превосходным Волшебником и, возможно, самым превосходным человеком Ксанфа, поэтому Бинк меньше, чем кто-либо стремился подорвать это качество Короля.

И все же проблема наследника была реальной. Никто не желал повторения смутных времен, которые могли наступить из-за разрыва наследования в законной королевской династии. Должен существовать наследник престола, пока не появится настоящий Волшебник и не переймет бразды правления, обеспечив его непрерывность.

— Кажется, у нас с вами сходные дилеммы, Ваше Величество, — сказал Бинк; он старался относиться к высокому собеседнику, соблюдая надлежащий этикет, хотя и знал Трента, когда тот еще не был Королем. Следует в этом показывать достойный пример другим. — Каждый из нас предпочитает остаться верным собственной жене, но находит это весьма трудным. Но моя-то проблема со временем исчезнет, а ваша... — Он умолк, потрясенный внезапной идеей, но тут же опять заговорил, не в силах умолчать: — Ваше величество! Милли будет оживлена, когда ее скелет погрузят в целительный эликсир. Предположим, что и вы отыщете кости вашей жены, привезете их в Ксанф...

— Если это сработает, я стану двоеженцем, — заметил Король, но вид у него был потрясенный. — И все же, если бы моя жена смогла жить снова...

— Вы можете проверить, насколько удачно эта процедура пройдет, когда будут оживлять Милли!

— Милли — призрак. Она ведь не мертва полностью. Особый случай — как, например, с тенью. Такое бывает, когда у духа остается важное незавершенное дело. А моя жена — не призрак; у нее не осталось незавершенных дел, кроме самой жизни. И реанимировать тело, в котором не будет души...

Бинк уже жалел, что осмелился предложить такую возможность. Что за ужасы могут обрушиться на Ксанф, если начнут без разбора оживлять древние кости, — представить трудно...

— Она может стать зомби, — вслух подумал он.

— Да-да, существует серьезный риск, — заключил Король. — Но все же ты снабдил меня пищей для размышлений. Кто знает, вдруг еще и для меня есть надежда! А пока что я определенно не позволю Королеве принять внешность моей жены. Не исключено, что я поставлю себя в неловкое положение, сделав попытку и потерпев неудачу. Но...

— Как жаль, что вы не можете трансформировать сами себя, — сказал Бинк. — Тогда вам удалось бы испытать себя, и никто бы ничего не узнал.

— Королева бы все равно узнала. А потерпеть неудачу с ней — значит, проявить слабость, на которую я не имею права. Она тут же станет себя чувствовать выше меня, если поймет, что мой внешний железный самоконтроль на деле лишь импотенция. Такое знание таит в себе большой вред.

Бинк, знавший Королеву, мог в полную меру оценить эти слова. Ведь лишь ее уважение к Королю да страх перед его личностью и магической силой удерживали ее в рамках повиновения. Талант Короля к трансформации, безусловно, сохранится, но уважение, которое она испытывала к его личности, будет неизбежно разрушено. С ней станет необыкновенно трудно справляться, а это вряд ли пойдет на пользу Ксанфу.

— А не можете ли вы сперва провести, э-э, эксперимент с какой-нибудь другой женщиной? Тогда, если получится неудача...

— Нет, — твердо произнес Король. — Я не люблю Королеву, но она — моя законная супруга. Я не стану обманывать ее — или любого из моих подданных — ни в этом, ни в каком-либо другом случае.

Вот в чем состояла суть его благородства! Но зато Королева может обмануть его — если увидит такую возможность и будет знать о его импотенции. Бинку не понравился такой вывод. Правление Короля Трента виделось ему как начало Золотого Века. Но насколько же у Короля больше обязательств, нежели преимуществ!

Тут Бинка снова осенило.

— Ваши воспоминания о жене — это же не просто воспоминания о ней, но и память о самом себе. О себе, когда вы были счастливы! Вы не можете заниматься любовью с другой женщиной, или позволить другой женщине быть похожей на вашу жену. Но если любовью займутся два других человека — я имею в виду, Королева и мужчина, не напоминающий вас, — то никакие воспоминания не будут потревожены. Поэтому, если Королева изменит вашу внешность...

— Чушь! — Король фыркнул.

— Скорее