Капитан уставился в гигантское лицо. Оно посмотрело на него в ответ широко распахнутыми нарисованными глазами.

«Прежде они были закрыты», — осознал Эмброуз, и кровь застыла у него в жилах.

С зависшей наверху «Валькирии» спустили трос, и Крест мельком заметил в открытом люке силуэты людей в броне. Клавель молча ухватился за канат, и его тут же потянули внутрь.

— Что будем делать, капитан? — спросил Трухильо.

— Думаю, выбора у нас нет, — ответил Крест, снова поворачиваясь к бронзовому идолу. — Мы не можем вернуться, и будь я проклят, если останусь здесь.

Когда его начали вытаскивать из святилища, внизу кто-то зашептал. Капитан услышал женский голос, настолько слабый, что он казался скорее памятью о звуке: «Посмотри на меня, Эмброуз Темплтон…»

Это был голос старухи, сломленной болезнью и дряхлостью, но разум, стоящий за ним, смог разглядеть его настоящее имя. Крест боялся, что, если он обернется, то с бронзового лица на него взглянут ее глаза.

Он не оглянулся.

Казимир Сенка обожал Надежду. Верный своему имени, город оставался бастионом свободы под тенью имперского гнета. Пока что он прятал свое истинное лицо за маской ничтожности, но вскоре это изменится.

«Ещё немного, и нам не нужно будет скрываться!» — Свирепо подумал Сенка.

На подъезде к городским предместьям, ему навстречу рванул громадный грузовик, меся колесами дорожную грязь. Кузов машины был укреплен стальными панелями, а из проходческого щита спереди выступали тяжелые циркулярные пилы, собранные вертикальными рядами.

«Такие мощные штуковины способны прогрызть скалу» — рассудил Казимир.

На торчащей из кузова грузовика серворуке была установлена массивная лазерная пушка, незнакомая Сенке. Летиец решил, что она предназначена скорее для промышленных работ, нежели для боя, как и сам грузовик, но глупо было бы сомневаться в убойной силе оружия.

— Назови себя! — Потребовал голос из вокса, и ствол лазера повернулся в сторону «Часового» лейтенанта.

— Шагающий-По-Спирали, — ответил Казимир. — Пароль — «Восставшая истина».

— Добро пожаловать, брат!

Грузовик пристроился рядом с шагоходом Сенки, бритый неофит за серворукой отсалютовал ему символом Спирали. Священный знак также был грубо намалёван на корпусе машины, причем в незнакомой Казимиру манере: линии выглядели неровными, спираль словно бы ощетинилась гребнями. Он оказался совсем не похож на тот изящный символ, что Ксифаули вытатуировала между лопаток лейтенанта.

«Больше напоминает шипастого червя…»

Сенка отбросил вцепившийся в него ужас. Разумеется, секта отправится на войну под стягом более грозного вида, оставив Священную Спираль незапятнанной.

— Близок час расплаты, — промурлыкал он «Часовому».

Надежды бойца полностью оправдались, когда он достиг площади Открытой Ладони, где была назначена встреча. Мощные прожекторы освещали плазу, и в их свете Казимир увидел, что она стала местом сбора для целой армии. По периметру были припаркованы ещё три бронированных грузовика, а также несколько багги, на капоты которых установили оружие. От машин разносилась музыка, сотрясавшая воздух неровным биением запутанного животного ритма. Множество горожан в серой спецодежде сновали между машинами, разнося канистры с топливом и ящики с боеприпасами под присмотром безволосых и гладкокожих культистов-неофитов. Эти создания носили прорезиненные защитные комбинезоны, украшенные изображением Спирального Змия, и некоторые укрепили облачение фрагментами брони. Все были вооружены, как правило — автоганами, но Сенка то и дело замечал более серьезное оружие — лазвинтовки, дробовики, огнеметы и даже плазмомет. Двое культистов тащили массивную пушку с коническим носом. Казимир не опознал установку, но заподозрил, что, как и грузовики, она использовалась для нужд прометиевой индустрии Искупления.

«Все станет оружием в руках праведных, — говорила ему Ксифаули. — Ничто не пропадет зря!»

Аколиты Спирального Огня, облаченные в белые рясы, открыто разгуливали среди толпы, откинутые капюшоны уже не скрывали фиолетовую кожу и вытянутые костяные гребни на черепах. Они передвигались короткими прыжками, будто бы выслеживая невидимую жертву. Большинство могло похвастаться искаженными, покрытыми хитином руками в дополнении к обычным двум, а их выступающие вперед челюсти были полны клыков. Эти создания являлись гибридами, и их родство с дикими четверорукими монстрами порой становилось для Сенки слишком уж очевидным.

«Они воистину благословлены Спиралью, — объяснила Ксифаули, когда Казимир впервые встретился с одним из аколитов. — Их набирают из Первой и Второй парадигм братства, они — герои, рожденные для священной войны! Почитай их, ибо Спираль сильна в их крови».

Но, несмотря на ее уверения, эти существа беспокоили Сенку. В них чувствовалась едва сдерживаемая жестокость, от которой его бакенбарды вставали дыбом. Казимир понимал, что аколиты — его братья, но всякий раз, когда они смотрели на летийца, тот чувствовал их ледяной голод и ощущал себя их жертвой.

Четыре гибрида встретили бойца, когда он выбрался из «Часового». Их лидер носил нагрудник Вассаго, на черной стали, окрашенной в зловещий пурпур, был вычеканен герб Спирального Змия. Третья лапа аколита оканчивалась когтем, похожим на лезвие косы, но в его руках корчилась еще и шипастая, мясистая плеть, что будто бы жила собственной жизнью.

— Брат! — хрипло проговорил лидер. Его длинный язык скользил меж клыков. — Я — Яогуай, знаменщик бригады Спирального Огня. Примас ожидает тебя.

— Примас? — переспросил Сенка, пытаясь скрыть тревогу.

— Ты знал его как Хрисаора, но вознесение нашего повелителя наконец завершилось.

Страх Казимира усилился. До этого он лишь однажды встречал таинственного военачальника культа, но этого ему хватило на всю жизнь. Тот неустанно расспрашивал Сенку о возможностях полка, непрерывно сверлил взглядом, а голос его сочился угрозой. Говорить с ним было все равно что пробираться через лабиринт лезвий.

«Ксифаули», — лейтенант вновь и вновь мысленно повторял ее имя, словно мантру для самоуспокоения, пока аколиты вели его к палатке в центре площади. Казимир едва не споткнулся, увидев водруженный перед ней штандарт. Это была колышущаяся полоса бархата, которая превышала высотой рост человека. Чтобы полотно не сорвалось, его закрепили серебряными шипами. Стяг украшал вышитый золотом Спиральный Змий на тёмно-фиолетовом поле. С кромки ткани свисали острые завитки обсидиана, венчал флаг вытянутый гребнистый череп, инкрустированный аметистами. В целом знамя ощущалось невероятно чуждым.

— Священный штандарт Спирального Змия, — с гордостью произнес Яогуай. — Мне выпадет честь нести его в этой священной войне. — Он ввел ошеломленного пилота «Часового» в палатку.

Примас Хрисаор стоял за раскладным столом, застланным картой, в которой Сенка тут же узнал план Кладовки — как-никак, большинство деталей там появились благодаря нему. Военачальник сменил рясу на кожаную шинель с широким, расшитым золотом воротником, что поднимался к затылку безволосой головы. Под распахнутым плащом виднелась кираса, как будто созданная из сросшихся костей. Человеческие руки Примаса были сложены на груди, но многосуставная третья беспрестанно дергалась и вспарывала воздух когтями трехпалой лапы.