ногу назад, со всей силы ударил боковым, по подбородку гвардейца. Сильный удар, но таким можно попасть только если жертва ни о чём не будет догадываться. В настоящем бою так ударить очень непросто. Гвардеец упал на задницу, но при этом сознания не потерял.

— Фёдор! — прошипел капитан. — Ответь мне, как ты можешь называть себя элитой гвардии, если даже с девкой справиться не можешь⁈

— Про-простите, Александр Сергеевич… — начал отвечать военный. — На ней не было магического блокиратора, и когда она очнулась, спалила мне форму и кожу.

— А почему на ней не было блокиратора??? — закричал Тимирязев, и Федор зло ожёг взглядом старшего их отделения.

Капитан понял, что заданный вопрос относится к другому подчиненному. И несколько секунд он с прищуром смотрел на командира отделения.

— По возвращении на базу, забудьте об отдыхе. Смотрю вы окончательно расслабились… Но ничего, я знаю, как вернуть вас в тонус. Вы, и всё ваше отделение, пройдёте весь курс молодого бойца вместе с новичками. Вам ясно?

— Да, командир, — раздались печальные голоса военных.

Рядом со мной раздалось шебуршание.

— Тебя пытали? — спросила девушка, показывая на ногу.

— Скорее припугнули, — ответил я и, пока рядом с нами никого не было, спросил. — Как губа? Сильно болит?

Мне не нравилось, когда женщины начинали меня жалеть, и я на автомате перевёл разговор на девушку.

— До свадьбы заживёт. Однако за поруганную честь он мне ещё ответит! — прошипела она.

Настрой у Нарышкиной оставался боевой, а значит она ещё не сломалась.

— Ты поняла зачем мы здесь? Зачем тебя похитили? И главное, куда нас ведут? — задал я все насущные вопросы.

— Нет, — ответила Наталья.

В этот момент меня ощутимо ударили по затылку, но не так сильно, чтобы потерять сознание. Больше нам поговорить не дали. Похитившим нас гвардейцам не понравилось, что мы спокойно разговариваем, и нам засунули кляпы. А уже примерно через час нас вели в глубь леса.

Вдруг рядом с нами показалось несколько жнецов. И я как можно громче замычал, показывая гвардейцам Тулеева на них. Моя реакция вызвала смех у военных. И вместо того, чтобы открыть огонь по существам, мне прилетело прикладом в спину.

— Пошевеливайся! И вообще, тебя не должно волновать то, как ты умрёшь. Суть одна, совсем скоро умрёшь. — Потом он бросил взгляд на Нарышкину. — Хотя, кто этих существ знает, может они и тебя попользовать захотят! — после чего, шедший позади меня военный, противно рассмеялся.

Ситуация стала приобретать совсем другие масштабы. Если вначале я подумал, что это разборки между дворянами, то сейчас понял, что влип в нечто большее. Создавалось впечатление, что существа, следовавшие в двадцати метрах от нас, словно сопровождали нас.

Через некоторое время мы остановились, и когда в нашу сторону вышел чёрт, мне стало мягко говоря не по себе.

— Ххрю, Тим-хря-зев! Смот-хрю, ты справился! Господин будет дово-хрен!

— Портал открыт? — спросил капитан.

— Это непроб-хрю-лема! Как и камни, — с хищной улыбкой ответил свин. И стоило ему это сказать, как за спиной чёрта появилась небольшая голубая точка, которая с каждой секундой становилась всё больше и больше. Она увеличивалась, пока не достигла в диаметре пары метров. Я уже понял, что это портал, и гвардейцы, словно проделывали это не единожды, спокойно вместе с существами вошли в портал.

— Что стоишь? Иди давай! — сказал военный, уперев дуло автомата мне в спину. Боковым зрением я заметил, что точно также поступили с Нарышкиной.

Я остановился прямо перед порталом. Мне было страшно идти вперед. Вероятнее всего, это был последний раз, когда я стоял на родной планете.

* * *

На другой планете была ночь. Однако от трех спутников планеты света вполне хватало, чтобы увидеть, как два кошмара несут несколько сундуков, и ставят их у ног гвардейцев. Один из них присел и, когда он открыл крышку, я увидел огромное количество камней силы. Гвардейцы, что держали нас на мушке, подвели нас к кошмарам, а сами начали переносить сундуки поближе к порталу.

- Ты дово-хрен опла-хр-той? — спросил чёрт у Тимирязева.

— Вполне, — ответил капитан. — Однако на встречу должен был явиться Белиал. Почему его нет?

— Ооо, хр-хрю, пов-хрерь, ты не хро-чешь его хри-деть!

— Это ещё почему? — спросил капитан гвардейцев. И эти слова стали для него последними. Жнец, стоявший рядом с чёртом, одним ударом проломил грудь Тимирязеву. Существа напали на военных. И начался бой. Кошмары, словно не замечая нас, двинулись на гвардию, и я быстро толкнул Нарышкину, повалив её на землю. Не хватало ещё пулю схватить, когда появился шанс на побег.

Как бы я не относился к гвардейцам Тулеева, а воевать они умели. Они закидали место, где стоял чёрт, гранатами, и заняв круговую оборону начали уничтожать существ. Благо мы успели заползти в небольшую ямку и нас не посекло осколками.

Быстро оглядевшись я увидел тело жнеца, который при жизни воспользовался элементом неожиданности и насквозь пробил конечностью грудь Тимирязева. Оба до сих пор лежали вместе, и на моё счастье Тимирязев, даже умирая, не выронил оружие из своих рук. Недолго думая, я подполз к существу, и об его шип начал резать верёвку на руках.

Руки были связаны за спиной, и мне потребовалось время, чтобы приноровиться и начать резать верёвку. И пока я занимался этим, наблюдал, как эффективно действует автоматическое артефактное оружие. Пули, выпущенные из него, буквально с одного попадания убивали существо и ещё навсегда успокаивали тех, кто бежали позади.

Наконец-то освободившись от веревок, я вытащил шип и, прихватив автомат и пистолет Тимирязева, поспешил к Нарышкиной. Руки плохо слушались. Слишком долго они были связаны. Мне казалось, что прошла вечность, прежде чем я справился.

И после того, как я освободил девушку, указал ей на ближайшие камни, за которыми можно было спрятаться.

— Дай пистолет! — сказала мне Наталья и заметив моё сомнение, продолжила. — Я умею стрелять!

Сказав, что патрон в патроннике, я передал ей пистолет. Нам повезло, что гвардейцы были полностью поглощены боем. Существ было много. Но недостаточно, чтобы победить в этой битве. Недолго думая я взял в прицел гвардейцев, и нажал на курок, отправляя несколько очередей по ним. Сразу пятеро человек упало, а по моему телу прошло тепло. Энергия смерти прошлась по моему телу, и