ночью даже страшно себе представить», – подумал Глеб, и лег на траву, подложив свой рюкзак под голову.

Сдвинув козырек кепки на глаза, так, чтобы было непонятно, спит человек, или нет, наш путешественник решил попробовать заснуть, но, несмотря на усталость, сон к нему почему-то не шел. Вокруг Глеба всё было спокойно, но стойкое ощущение тревоги по-прежнему всё никак не покидало нашего путешественника, оно то и мешало ему отключить голову.

Подремав какое-то время, Глеб, вдруг, ни с того ни с сего открыл глаза, и в метрах в трехстах от себя увидел двух сильнозагорелых парней. Наш герой приподнялся с земли, и, опершись на локти, стал за ними демонстративно наблюдать.

– «Ничего себе у меня «чуйка» на опасность», – подумал Глеб, наблюдая за сильнозагорелыми, – «Прямо как у животного».

Сильнозагорелые, что-то разведав, прошли мимо медитирующих пенсионеров, а затем, снова уселись на свой забор.

Время шло к вечеру. Глеб снова осмотрел пространство вокруг себя. Всё было без изменений, всё та же поляна с людьми, находившимися друг от друга на достаточно приличном расстоянии, с тем негласным расчетом, чтобы не мешать друг другу.

– «Удивительная штука жизнь», – подумал Глеб, наблюдая за сильнозагорелыми ребятами на заборе, – «Весь день сидеть вот так, как стайка черных ворон в унылом нашем палисаднике, что ещё может быть увлекательнее для молодых парней в самом расцвете сил?»

Заборная жизнь сильнозагорелых ребят не настолько была банальна, как это сразу представилось нашему путешественнику. При достаточно внимательном наблюдении за ними, можно было проследить некое броуновское движение, присутствовавшее в их рядах. Оно заключалось в том, что, то и дело, к заборной компании подходили другие, такие же сильнозагорелые коллеги, по-видимому, с других заборов, и, либо сливались с первыми, либо забирали с собой кого-то из присутствующих парней, и уходили вместе с ними в неизвестном направлении.

– «Прямо как воробьи на проводах линий электропередач», – подумал Глеб и встал с земли.

Как только наш герой встал на ноги, то сразу же почувствовал себя совершенно разбитым. Сон немного добавил ему физических сил, но от лежания на прохладной земле, в жаркую погоду, стала побаливать голова. Чтобы развеять возникшее коматозное состояние, нужно было начинать двигаться. Глотнув воды из бутылки, наш путешественник закинул свой рюкзак себе на плечи, и стал спускаться с холма вниз к дорожке парка. Летний миланский вечер уже наступил, и теперь, медлить с уличным перформансом Глеб больше не мог. Нужно было начинать работать.

Становиться выступать на том же месте, где наш герой обнаружил в полдень музыкантов, было бы настоящим кощунством по отношению к их творчеству и рок-энд-ролу в целом, поэтому, Глеб решил пройти значительно дальше вглубь парка. Благо, места хватало здесь всем. Особенно, сильнозагорелым продавцам поддельных сумок и таких же поддельных аксессуаров, которые, заполонили своим товаром все обочины основных туристических маршрутов парка, включая и ту тропу, по которой сейчас двигался наш путешественник.

– Пожалуйста, вот вам и Дольче Габана, и Луи Витон, и Прадо,– произнес Глеб направив свою видеокамеру, на разложенный на земле товар, – Весь ЦУМ в одном месте, на земле, в парке Симпионе, прямо за замком Сфорца, но, даже не это больше меня здесь удивляет, а то, как продуманно эти продавцы организовали выкладку своего товара. Дело в том, что кусок брезента, на котором сейчас лежат все эти сумки и ремни с блестящими пряжками, одним махом может быть стянут за верёвки, что приделаны к нему с краёв, и таким образом, в случае появлении полиции, всё это сворачивается за считанные секунды в огромный узел, с которым продавец может легко убежать куда-нибудь в кусты. Хотя, судя по тому, что полиции здесь полно, и продавцов тоже, у этих ребят с органами правопорядка всё «Ок».»

Не успел Глеб закончить снимать свой монолог, как за спиной он почувствовал опасность, и точно, стоило ему только обернуться, как в метрах десяти, на дороге, появилась группа сильнозагорелых ребят, которые шли навстречу нашему герою. Глеб покрутил по сторонам своей головой, в надежде обнаружить полицейских патруль, но, разумеется, так никого и не высмотрел.

Дорожка, на которой повстречался наш путешественник с этой сильнозагорелой компанией, как назло, оказалась очень узкой, и разойтись здесь с идущими навстречу, было весьма проблематично. Крепко сжав свою видеокамеру в руке, Глеб сделал шаг в сторону, к кустам, чтобы, таким образом, пропустить сильнозагорелых ребят вперед себя, и одновременно, не дать никому из них возможности зайти себе за спину.

Идущих навстречу людей, оказалось значительно больше, чем изначально предполагал наш путешественник. Из-за того, что тропинка была зажата по обе стороны кустарниками, сразу определить сколько действительно по ней шагает парней, было невозможно. Теперь же, стоя на обочине, и пропуская, одного за одним человека, масштабы всей этой огромной компании стали для Глеба проясняться.

Не сумев зайти потенциальной жертве за спину, несколько сильнозагорелых ребят прошли мимо нашего героя, и остановились впереди него, в тот самый момент, когда ещё один их, шедший следом коллега, на ломанном английском языке, дружелюбно спросил:

– Hey! How are you? – спросил сильнозагорелый.

– Нот андестенд, – резко ответил ему Глеб, и затем, не менее грозно, добавил: – Ай фром Раша, Марихуанна ноу, нахрен мне не надо. Андестенд!?

Не ожидав столь агрессивного отпора на русском языке, сильнозагорелый выпучил глаза в сторону Глеба, а затем, просто пошел дальше своей дорогой.

– «Ни один нормальный преступник, если он, конечно, не законченный отморозок, не будет грабить человека, который может создать проблемы», – рассудил тогда Глеб, – «Грабителю всегда предпочтительнее, если жертва испугается, и сама ему всё отдаст, но от меня, они такого не дождутся.»

По своему давнему опыту работы криминальным журналистом на телевидении, наш путешественник знал, что именно сейчас, ни в коем случае нельзя тушеваться, а действовать надо решительно, тогда будут хоть какие-то шансы на спасение, и поэтому, когда в Глеба, вдруг, ни с того ни с сего, плечом, врезался ещё один сильнозагорелый парень, шедший по тропинке, то, он, моментально, одной рукой, оттолкнул его от себя, а другой, на всякий случай, нащупал свой паспорт, что лежал в переднем кармане джинсов.

– Sorry, – сказал сильнозагорелый нашему путешественнику, и, ехидно улыбнувшись, как ни в чем небывало, поспешил догонять своих друзей-товарищей.

Глеб ещё раз ощупал свой паспорт в кармане. Тот был на месте.

Быстро шагая по тропинке, и не желая больше задерживаться в этой проклятой лесополосе, наш путешественник, прямо на ходу, осмотрел себя с ног до головы.

– «Экшин-камера на груди», – мысленно проговорил про себя Глеб, – «Другая камера в руке. Пауербанк, пристегнутый к руке, тоже