Расчесав волосы, она голой пробежала до своей комнаты, чтобы надеть чистые джинсы и белую безрукавку. Заскочила снова в ванную, взяла из раковины бинт и лекарства и поспешила вниз.

Джек сидел за кухонным столом спиной к ней, склонив голову, — похоже, задремал. Ей не хотелось его будить, и она остановилась в дверях.

На мгновение ей вспомнился Том. Лицо Джека было видно вполоборота, и семейное сходство проступило яснее. Расслабившись, Джек стал выглядеть на десять лет моложе, и за обликом жесткого мужчины она разглядела мальчишку — почти двойника его младшего брата.

Вероятно, он услышал или почувствовал ее появление: голова дернулась, на лице снова появилось непроницаемое выражение.

— Лорна… — мягко, хрипловато произнес он со своим кейджнским акцентом.

Мурашки побежали у нее по коже. Его сонный взгляд скользнул по ней, отметил, что она успела переодеться. Если бы не усталость, он бы лучше держал себя в руках. Она почувствовала, как под его взглядом тепло сосредоточилось где-то в ее чреве и осталось там.

В замешательстве она поспешила к столу, вывалила на него все принесенное, потом направилась к раковине и набрала воды, чтобы он запил антибиотик. Она была рада, что, поворачивая кран, стоит к Джеку спиной.

Ну-ка, приди в себя!

Она повернулась, держа стакан.

— Лучше примите две таблетки. А потом я посмотрю вашу руку.

Она вытряхнула две таблетки ему в ладонь, подтащила стул и занялась бинтом и пузырьком с бетадином. Глотая таблетки, он запрокинул голову, и она увидела кровавые полосы на его футболке.

— А вам на груди раны обрабатывали?

— Да ерунда — царапины.

Злость на неумех медиков вытеснила остатки неловкости, которую она испытывала поблизости от него.

— Снимите футболку.

— Да тут и говорить-то не о чем.

— И не спорьте. — Она отмахнулась.

Он посмотрел на нее усталым покорным взглядом, потом одним движением стащил футболку. Его грудь и живот были иссечены сетью царапин, которые от резкого движения и скользнувшей по ним материи снова начали кровоточить. Обработать их никто даже не подумал.

Лорна вздохнула.

— Рядом с террасой есть ванная и душ. Включите погорячее и промойте с мылом все эти царапины.

— У нас нет времени…

— Не спорьте с доктором. — Она встала. — Там есть чистые полотенца. И я вам принесу свежую футболку. Мой брат приблизительно такого же роста.

Он хотел было возразить, но она указующим перстом направила его в ванную.

— Идите. Я заварю свежий кофе и подогрею оладьи.

Это, казалось, устроило его, и он направился в ванную.

Она достала чайник и кофеварку. Пока вода грелась, Лорна взяла телефон и набрала номер генетической лаборатории ОЦИИВа, рассчитывая застать там кого-нибудь.

— Доктор Трент слушает, — ответил нетерпеливый голос, когда трубку сняли.

— Зоуи, это Лорна.

Чуть поодаль Пол что-то оживленно говорил об ошибках в транскрипции РНК. Еще доносился приглушенный голос доктора Метойера, но разобрать слов Лорна не смогла. Никто из них не ушел домой — проработали всю ночь.

— Просто хотела узнать, все ли в порядке.

— Знаешь, детка, кончай задавать пустые вопросы, грузи свою задницу в машину — и сюда. У нас тут такое — ты и представить себе не можешь. Еще немного эстрогенов тут не помешает.

Лорна улыбнулась, слыша эйфорию в голосе коллеги.

— Мне нужно кое-что взять дома. Я буду через час. Анализ ДНК закончили?

— Пока нет. — Голос Зоуи зазвучал серьезнее. — Но к твоему приезду все будет готово. Данные МРТ уже получены. Результаты показывают довольно странную неврологическую аномалию.

— Что ты имеешь в виду?

— Ну, по телефону этого не расскажешь. Да, чтобы ты была готова — около часа назад мы сделали несколько ЭЭГ твоим животным.

Электроэнцефалограммы?

— Что? Зачем? — с раздражением, вытеснившим первоначальную эйфорию, воскликнула Лорна. Она чувствовала себя опекуном спасенных животных, а они и так перенесли немалый шок. — Все подобные тесты нужно было проводить в моем присутствии. Вы все это знаете.

— Да знаю я, знаю. Но процедура была неинвазивна. Мы тебе все объясним, когда приедешь.

— Я быстро. — Она повесила трубку, понимая, что ее последние слова прозвучали и как обещание, и как угроза.

Чайник свистом взывал о внимании. Лорна засыпала в кофеварку смесь кофе с цикорием, и эта простая процедура позволила ей успокоиться.

В коридоре открылась дверь ванной. Вернулся Джек — босиком, в одних форменных брюках и с полотенцем на плече. Волосы у него были влажные, а от кожи чуть пар не шел.

— Я слышал, как вы говорили, пока вытирался. Все в порядке?

— Будет в порядке, когда я доберусь до ОЦИИВа. Что-то заставило их трудиться там всю ночь.

— Тогда это может подождать. — Джек кивнул в сторону стола. — Я могу заняться царапинами, когда отвезу вас туда…

— Садитесь. — Она показала на чашку с горячим кофе. — Сахар? Молоко?

— Спасибо, я пью черный. — Он неохотно сел на стул.

Лорна исследовала царапины и укусы, довольная, что он вычистил их, и предупредила:

— Будет щипать.

Она промазала царапины бетадином, отмечая, что его кожа подергивается при каждом прикосновении, но более глубокие подкожные мышцы остаются неподвижны, и ритм дыхания не меняется. Ей хотелось прижаться ухом к его груди, услышать и проверить ритм его сердца, но она сдержалась.

Но были и другие реакции: его кровь прилила к шее, а брюшина стала как железная, словно он ожидал удара по животу. Вероятно, дело не только в боли. Он инстинктивно шевельнулся, чем подтвердил ее подозрения.

Молча обрабатывая его царапины, она заметила несколько старых, заживших шрамов на левом плече и шее — они уходили на спину, и Лорна непроизвольно пробежала пальцами по одному из них.

— Осколки от самодельного взрывного устройства, — будничным тоном объяснил он. — Бомба у дороги.

— Извините. Я не хотела… — Она уронила руку, и ее лицо зарделось от смущения.

Закончив с царапинами, она перебинтовала ему руку.

Подняв взгляд, она увидела, что он внимательно рассматривает ее лицо. Его глаза были как у волка — дикие и непредсказуемые. Он наклонился ближе, и на мгновение ей показалось, что он хочет ее поцеловать, но он только потянулся к чашке кофе на столе.

— Спасибо. — Он встал. — Вы что-то говорили о новой футболке.

— Да-да, — запнувшись, произнесла она, чувствуя себя последней идиоткой. — Сейчас принесу.