Над морем собирались облака — похоже, ночью опять пойдет снег. Спущенные паруса трещали на ветру, шум, производимый при этом, почти заглушал громкие голоса грузчиков. На несколько секунд гавань озарилась призрачным зеленоватым светом, словно под давлением облаков солнце погрузилось в воду.

Стемнело, и суета на пирсе начала утихать, грузчики с тележками разошлись по улицам, моряки скрывались за освещенными дверьми заведений, подобных тому, в каком находились мы. Однако нельзя было сказать, чтоб пристань опустела полностью — у несчастной «Патагонии» все еще толпилась кучка людей. Мужчины в униформе образовали нечто вроде кордона у подножия трапа — несомненно для того, чтоб никто не мог проникнуть на корабль, а также сойти с него. Джаред объяснил, что здоровым членам команды разрешат сойти на берег, однако не позволят при этом брать с собой какие-либо вещи, кроме, разумеется, одежды, которая была на них.

— Это еще по-божески, не то что у голландцев, — заметил он, почесывая выступившую на подбородке густую черную щетину. — Там, если корабль приходит из зараженного оспой места, эти проклятые голландцы заставляют бедняг моряков плыть к берегу нагишом.

— А что же они надевают, добравшись до берега? — с любопытством спросила я.

— Не знаю, — рассеянно ответил Джаред. — Но поскольку, едва ступив на сушу, они тут же умудряются найти бордель, не думаю, чтоб это было для них проблемой. Вы уж извините, дорогая, — торопливо добавил он, вспомнив, что беседует с дамой.

Впрочем, он быстро преодолел смущение, поднялся, подошел ко мне и тоже выглянул из окна.

— Ага! Они уже собираются поджечь корабль. Зная, что в нем находится, им лучше отвести «Патагонию» подальше от порта.

К обреченной «Патагонии» привязали канаты, наготове выстроился целый ряд весельных шлюпок с гребцами, ожидавшими команды. Ее отдал начальник порта, чьи золотые нашивки были едва различимы в сгустившихся сумерках. Он прокричал что-то и начал медленно размахивать руками, поднятыми над головой, точно семафор.

На его команду откликнулись капитаны гребных шлюпок и галер. И вот канаты неспешно поднялись и натянулись, струи воды стекали с пеньки, шум их был отчетливо слышен во внезапно наступившей на берегу тишине. Крики гребцов были единственным звуком, нарушавшим эту тишину. Темный корпус обреченного судна скрипнул, дрогнул и развернулся по ветру, ванты стонали. И «Патагония» отправилась в свой последний недолгий путь.

Они остановили ее в середине гавани, на безопасном расстоянии от других кораблей. Палубы залили маслом, канаты перерезали, шлюпки отошли, с банки небольшого ялика поднялась плотная приземистая фигурка начальника порта. Он наклонился, что-то сказал одному из сидящих, затем выпрямился, и в руке у него оказался пылающий факел.

Гребец, сидевший за его спиной, отпрянул — чиновник широко размахнулся и метнул факел. Тяжелая палка с намотанными на одном конце тряпками, пропитанными маслом, кувыркаясь взлетела в воздух, огонь засветился голубоватым оттенком, и вот она исчезла за поручнями. Начальник порта не собирался дожидаться, пока его действия возымеют эффект. Он тут же сел, отчаянно жестикулируя гребцам, те налегли на весла, и маленькая лодчонка стала ходко удаляться от корабля.

Довольно долго «Патагония» безмолвно стояла окутанная тьмой. Но толпа на берегу замерла в ожидании, оттуда доносился приглушенный ропот. В темном стекле у меня над головой плыло бледное отражение лица Джейми. Стекло было холодным и быстро запотело от нашего дыхания, я протерла его краем рукава.

— Вот оно… — тихо произнес Джейми. За поручнями вспыхнул огонь, он пробежал по палубе, оставляя за собой узенькую голубоватую дорожку. Затем более сильная вспышка — и к небу взметнулись высокие оранжево-красные языки. Они танцевали по пропитанным маслом доскам, вот занялся и, с треском рассыпая искры, сгорел один парус.

Менее чем за минуту мачты окутались клубами дыма, верхний грот-брамсель вдруг развернулся и превратился в охваченное огнем, летящее по ветру полотнище. Огонь распространялся так быстро, что невозможно было уследить, — казалось, все вспыхнуло разом.

— Сейчас! — воскликнул Джаред. — Давайте вниз, быстро! Самый удобный момент сматываться, зеваки слишком поглощены зрелищем. Нас никто не заметит.

Он оказался прав. Не успели мы осторожно выбраться из таверны, как по обе стороны от дверей материализовались две фигуры — матросы Джареда, вооруженные пистолями и кинжалами. Но никто кроме них не заметил нас. Внимание всех было приковано к гавани, где в отдалении зиял чернотой на фоне бушующего пламени остров «Патагонии». Последовала целая серия хлопков, они звучали так громко, что напомнили мне стрельбу из автомата, а затем прогремел чудовищной силы взрыв и к облакам взметнулся фонтан искр и обломков горящего дерева.

— Идем. — Джейми крепко взял меня за руку, и я не сопротивлялась. Следуя за Джаредом в сопровождении матросов, мы торопливо покинули порт, словно поджог этот был делом наших рук.

Парижский особняк Джареда располагался на Рю Тремолин. Это был район, где жили богачи: на улицу, напирая друг на друга, смотрели фасады трех-, четырех-, а то и пятиэтажных зданий. Там и сям один какой-нибудь особенно роскошный дом стоял особняком, в собственном парке. Однако по большей части любой достаточно ловкий вор-домушник мог без особого труда перепрыгнуть с крыши на крышу.

— М-м-м… — Это был единственный комментарий Муртага в ответ на предложение переехать в дом Джареда. — Уж как-нибудь сам подберу себе жилье.

— Не нравится ночевать в приличном помещении — можешь поселиться на конюшне, — заметил Джейми и усмехнулся, глядя сверху вниз на своего сурового низкорослого крестного. — А лакей будет приносить тебе туда кашу на серебряном подносе.

Внутренняя обстановка отличалась комфортом и элегантностью, но, как мне вскоре предстояло убедиться, казалось спартанской в сравнении с другими домами знати и богатых буржуа. Возможно, отчасти это объяснялось отсутствием в доме хозяйки: Джаред никогда не был женат и, похоже, нисколько не страдал от отсутствия супруги.

— Ну, разумеется, у него есть любовница, — заметил Джейми, когда я пустилась в рассуждения о личной жизни его кузена.

— Ну да, наверное, — пробормотала я в ответ.

— Но она замужем. Как-то Джаред говорил мне, что деловой человек не должен связываться с незамужними женщинами, слишком уж много расходов и времени они требуют. А стоит на такой жениться — и она наверняка запустит лапку в твои денежки, и ты окончишь дни свои бедняком.

— Замечательное представление о женах, — язвительно заметила я. — Что же, интересно, тогда он думает о твоем браке?

Джейми расхохотался.

— Ну, начнем с того, что денег у меня вообще нет, так что и разорение не грозит. К тому же он считает тебя очень привлекательной, хотя и твердит, что я обязательно должен купить тебе новое платье.

Я расправила на коленях яблочно-зеленую бархатную юбку, уже изрядно истрепавшуюся.