Спустя три часа зазвонил телефон. Виктор снял трубку, долго молчал, потом сказал «да», еще немного помолчал и, не прощаясь, отключился. Его тяжелый взгляд лег на брата.

— Нам дали добро, но только не на территории нашего государства.

— Тогда могу тебя порадовать, — пробурчал Миша, отрываясь от монитора. — У нашего друга, имеется два гектара земли на Мальорке. Это не совсем земля, там еще стоит особняк, укрепленный как Форт Нокс, и маленькая армия.

— Да, новости, несомненно, хорошие. Что ж, едем в Испанию.

— А как мы заставим его прилететь туда? — Задала мучавший ее вопрос девушка.

— Очень просто. — Мужчины уставились на нее, будто услышав глупость.

— Что?

— Ты полетишь туда.

— И?…

— Ты полетишь туда под своей настоящей фамилией, и это будет отличная возможность разделаться с тобой тихо и без свидетелей.

— А что помешает ему отправить за мной своих наемников, а самому отсидеться здесь?

— Он знает, что компромат теперь у тебя. Ему нужно вернуть бумаги, во что бы то ни стало, а единственный путь к этому — ты. Соответственно сейчас тебя надо взять тихо и узнать, где спрятана папка.

— А почему он думает, что бумаги у меня, а не у тебя?

— Ты одна знала, где их искать, и даже если они окажутся у меня, единственный путь к ним — ты.

— Ой, что‑то мне это все сильно не нравится.

— Мне тоже, но это единственный шанс. Он узнает о том, что ты улетела уже постфактум и сможет только преследовать, а у нас будет временное преимущество. Не переживай, я ни на секунду не оставлю тебя без охраны.

Неожиданно для самой себя, Саша подошла к Виктору и уткнулась головой ему в плечо, крепко обнимая себя руками. Мужчина сильнее прижал ее к себе. Как же ему хотелось обернуть ее собой, оградить от всех опасностей, избавить от необходимости быть наживкой для маньяка‑убийцы. Она тихонько задрожала в его объятиях.

— Тише, все будет хорошо, — большие ладони скользили по спине девушки, а низкий голос с хрипотцой заверял в том, что он скорее спустится в ад, чем позволит причинить ей боль.

Неизвестно почему, но она поверила в эти иррациональные заверения, и даже немного расслабившись, смогла обнять мужчину за талию.

— Ты будешь рядом со мной?

— Каждую секунду, — сказал он серьезно, глядя ей прямо в глаза.

— Эй, голубки, у нас еще уйма дел, давайте пошевелим крылышками.

— И что ты предлагаешь? — Виктор так и не выпустил ее из кольца сильных рук.

— Нам нужна аппаратура. Если мы будем ее охранять, это сразу заметят и Полковник не купится. Я полечу одним рейсом с Сашей, а ты следующим с пересадками. Встретимся на месте, помнишь тот ресторанчик в Пальме, ты рассказывал, что встречался в нем с Мануэлем.

— Да, неплохое место, так и поступим.

— Почему у меня такое чувство, будто я только что сдал экзамен?

— Возможно, так оно и есть, — улыбнулся Виктор.

— Я уже вырос, давно работаю на контору и мне не нужно одобрение старшего брата.

— Если бы оно не было тебе нужно, у тебя не было бы чувства, что сдаешь тест.

— Ладно, я поехал за техникой и больше не хочу ничего слышать, сам все знаю. Да, Мануэль добудет нам все необходимое уже на острове. — Отрапортовал Миша и направился в комнату одеваться.

— Кто такой Мануэль?

— Он был моим связным несколько лет назад, когда наши интересы пересекались с Испанцами. По большей части он свободный художник, официально служит в Испанской разведке но иногда оказывает помощь нам и МИ‑6. Надежный человек, но со своим кодексом справедливости.

— Что это значит?

— Он не всегда согласен с решениями руководства, плохо подчиняется приказам и работает только на хороших ребят.

— Подожди, если он плохо подчиняется приказам, почему его держат там? И как он решает, какие ребята хорошие, а какие нет?

— Вот это как раз самое интересное. Хороших и плохих он фильтрует сам, по личному кодексу чести. В данной ситуации мы на стороне хороших парней и имеем шанс получить от него всю помощь, на которую он вообще способен. А держат его на службе потому, что он гений в тактике и стратегии, он человек невидимка, его привлекают только в самых трудных случаях и он всегда оказывается на высоте.

— У вас что, кружок Бондов по интересам?

— Что‑то в этом роде, — рассмеялся Виктор.

— Замечательно, с каждым днем все лучше и лучше.

— Мне нужно позаботиться о документах, чтобы сегодня вечером ты смогла пересечь границу Евросоюза.

— Дам тебе мой паспорт, — ответила Саша и направилась в комнату.

— Мне нужно будет уехать, и ты останешься в квартире одна. — По голосу девушка слышала, что Виктор борется с собой, он боится оставлять ее но должен, если хочет успеть оформить документы сегодня же.

— Я большая девочка и вполне смогу посидеть одна в квартире пару часов без няньки. — Заверила она. — Обещаю, что не сбегу, не подожгу и не затоплю твою чудесную собственность. Закрою замок и посижу тихо‑тихо, никто даже не догадается о моем присутствии.

Скрепя сердце, он все таки оделся и поцеловав девушку на прощание, присоединился к ожидавшему его брату.

Мужчины уехали, а Саша начала собирать вещи в дорогу. На ее удачу в шкафу у Виктора оказалась целая коллекция чемоданов. Выбрав средний размер, она стала перебирать новую одежду, расставшись наконец с разорванной и разрезанной. Решив, что свитера и куртки ей вряд ли понадобятся, она ограничилась легкими нарядами и босоножками, но уступив голосу практичности, прихватила теплый палантин на случай вечерней прогулки у воды. После того, как небольшой гардероб обрел свое пристанище в небольшом сундуке на колесиках, путешественница принялась за сбор несессера. Но выходя из ванной комнаты, она чуть не уронила его на пол. Глаза девушки сильно расширились, руки затряслись, краска сбежала с лица, оставив там только смертельную бледность. Прямо на нее смотрела суровая женщина с замашками ефрейтора и глазами питбуля.

— Что ты здесь делаешь? — грозно спросила она.

Несмотря на командный тон, Саша выдохнула с облегчением и чуть попятившись, облокотилась на дверной косяк, почувствовав внезапную слабость в ногах. Она на минуту закрыла глаза, борясь с бешеным сердцебиением. Если незнакомка хочет поговорить, вместо того, чтобы лишить ее жизни, что ж, это неплохой вариант. Судя по всему, женщину подобная реакция удивила, и уже менее грозно она повторила свой вопрос.

— Я Саша, то есть Александра, гостья в этом доме.

— Ты мне зубы не заговаривай, — потребовала ефрейтор, — я здесь работаю уже не первый год, и ни одной гостьи не видела!