подушкой, но это тоже были только временные меры. Дышать было всё так же тяжело, и я отшвырнула подушку в сторону, почти с блаженством втягивая носом воздух.

Что-то вновь заскреблось, и я села на кровати. Звук повторился во второй, третий раз, и я с удивлением осознала, что источник совсем рядом, где-то под шкафом. Нет, обыкновенная мышь не может производить такие ужасные звуки, она же, в конце концов, маленькая! А чтобы так скрести по полу, надо, наверное, весить, как шкаф…

Не удержавшись, я включила фонарик на мобильном и посветила по комнате, боясь вылезти из постели и случайно наступить на грызуна, решившего заняться перебежками в моей комнате. Луч света прыгнул по паркету, по ковру, потом по тумбочке, но крыса обнаружена не была. Я уж было совсем успокоилась, но ещё один ужасный звук заставил буквально подпрыгнуть на месте от ужаса. Я посветила в направлении шкафа…

И едва сдержалась, чтобы не завизжать.

Шкаф двигался.

Просто медленно лез по полу вперед. Уверенно так, по миллиметру. Скрипел жутко, наверняка оставлял следы на паркете, но сдвигался.

Это какого размера должна быть крыса, чтобы сдвинуть эту махину?

Как теленок, что ли?!

Крыса — точнее, подозреваемый в принадлежности к крысам, — издал странный пищащий звук, и я наконец-то заставила себя вылезти из кровати. Надо с этим разобраться. Ступать босыми ногами по полу было не слишком приятно, учитывая то, что я всё ещё подозревал грызуна в проникновении в свою спальню, потому быстро натянула тапочки и подкралась к шкафу. С одной стороны он выглядел как обычно, а вот со второй, с которой отодвигался, образовалась уже немалая такая щель.

Что-то внезапно загремело, и я, испугавшись, отпрыгнула в сторону. Подул ветер, раздался грохот, подобный грохоту закрывающейся двери, и я попятилась, пытаясь нащупать выключатель и наконец-то зажечь свет.

Лампочки вспыхнули не сразу, подарив мне несколько секунд отличных эмоций страха и попыток с ним бороться, а потом я вдруг обнаружила, что я в комнате не одна.

— Воронцов?! — уверена, мой возмущенный крик сейчас слышала половина дома, но было не до попыток сдержаться. — Твою налево! Ты что тут забыл!

Кирилл не ответил. Я, если честно, очень сомневалась в том, что он был на это способен — ведь его нынче зажало между шкафом и стеной. Он изо всех сил упирался ладонями в поверхность шкафа, но тот встал, упершись во что-то, и упорно не хотел сходить со своего места.

Назад же отступить Воронцов не мог. Потому что захлопнувшейся дверью, грохот которой меня испугал, была именно потайная, у него за спиной. Я даже не догадывалась, что тут есть какие-нибудь подобные секретные механизмы, а оно вот как оказалось.

— Воронцов, — я с трудом сдерживала гнев в голосе. — Ты что, скотина, издеваешься? Ты как тут оказался, а самое главное, зачем? Отвечай немедленно!

Кирилл что-то там пробулькал, но принимать это за вразумительный ответ я не стала. Пусть оправдывается, раз уж вздумал залезать в мою комнату, скотина. Это ж надо было додуматься! Гад паршивый!

— К-к-к…

— Что "к-к-к"?! — возмутилась я. — Ты что, решил, что если девушка не поддается самостоятельно, то есть отличный вариант — взять её силой? Да это?

— П-п-помоги! — выдавил наконец-то Воронцов. — Помоги!

— Придурок! — прокомментировала я, так и не проникшись никаким ужасным сочувствием по отношению к Кириллу, но всё-таки смилостивилась над ним и, быстро оглянувшись, обнаружила, что шкаф уперся одной стеной в тумбочку и отказался сдвигаться с места. Та же, благодаря стене, к которой была прислонена, уверенно сохраняла свои позиции.

Тумбочку отодвинуть оказалось отнюдь не сложно, но зато шкаф, поддавшись титаническим условиям Воронцова, наконец-то рванул вперед, да ещё и на таких скоростях, что едва не сшиб меня с ног. Кирилл же, обеспечив себе достаточную для того, чтобы выбраться на свободу, щель, выскочил ко мне.

Одетый в одни только джинсы, всколоченный, с сияющими возбужденно глазами, выглядел Воронцов так, как будто только что принял какой-нибудь наркотик, а теперь упрямо пытался избавиться от кипевшей в его жилах энергии. Я возмущенно уставилась на него, велев себе, что не должно быть ни тоски, ни жалости.

Обнаглел.

Совсем обнаглел!

— Придурок, — повторила я в который раз. — И как это понимать? Какого фига ты решил ко мне залезть? Совсем офонарел, что ли? Чего ты молчишь?

— Мне приснилось, что мы когда-то с папой тут в прятки играли, — сообщил Воронцов. — И он к маме через эту дверь ходил.

— И что с этого? Это надо было залезать ко мне в спальню?

— Родители так мирились!

— Да что ты говоришь! Но, представляешь, при этом твои родители были ещё и женаты!

— Ты хочешь за меня замуж?

— Я хочу, чтобы ты убрался прочь отсюда! — велела я. — Это что за выступления такие? Ты что, вообще никого в этой жизни не уважаешь? Можешь при своей невесте хотя бы такие финты не устраивать?

— Если ты захочешь, Аси завтра тут не будет!

Я подозрительно уставилась на него. Совсем сдурел, что ли? Избавляться от дочери делового партнера, чтобы умаслить какую-то свою помощницу?

— Да сдалась мне твоя Ася! — я сдернула с кровати одеяло и завернулась в него. — Лучше эту вашу домоправительницу вышвырни прочь! Чтобы меньше гречку слугам раздавала!

— Такое больше не повторится!

— Да какая мне разница, будут меня кормить гречкой с дрянной сосиской или нет?! — решила я воспользоваться образом пролетария, сражающегося за счастье простого народа. — Неужели ты не понимаешь? Она же Вику и Лизу этой гадостью кормит! А они даже ничего ей сказать не могут! А сама, небось, мраморную телятину жрет, вот и разъелась, уже шире, чем длиннее!

— Если я уволю Василису Михайловну, ты меня простишь?

— Я тебе уже говорила, я тебя прощу, если ты меня вспомнишь.

Воронцов вздохнул. Судя по всему, я загадала ему просто невероятную задачку. Вычленить из памяти какую-то девицу, с которой переспал шесть лет назад, действительно не так уж и просто. Но Кирилл, может быть, даже немножечко старался. По крайней мере, для этого он приложил хоть какие-то усилия, а не как обычно. Что ж, пусть собой гордится, но мне такого счастья под носом не надо, может проваливать.

— Кирилл, брысь отсюда.

— Я к тебе пробивался, прорывался сквозь стену и шкаф, а ты меня гонишь? — оскорбленно поинтересовался Кирилл. — Ну за что ты со мной так жестока, а?

— За дело!

— Ну Ксю…

— Это нифига не романтично! — возмутилась я. — Ты вообще застрял! А если б я не смогла отодвинуть этот шкаф? Дверь захлопнулась, твоя комната явно закрыта, так что