гаража любимый отцовский «Форд-Тандербёрд». Садаюки начал ездить на работу на электричке. Кимико перестала скупать все подряд. И оба постоянно были раздражены.

Тогда же до Коскэ дошла невероятная информация: «Битлз» распались. Об этом писали британские газеты.

Они с друзьями обменивались новостями. В то время еще не было интернета и соцсетей. Оставалось полагаться лишь на средства массовой информации. Кто-то видел в новостях, кто-то слышал по радио, кто-то узнал, что о событии напечатали в иностранных газетах – собирая ненадежную информацию, они пришли к выводу, что слухи правдивы.

О причинах распада доподлинно тоже никто не знал. Один говорил, что жена Пола Маккартни поссорилась с Йоко Оно, другой – что Джорджу Харрисону надоело выступать, – невозможно было понять, где ложь, а где правда.

– Ты слышал? – как-то спросил Коскэ один из друзей. – То выступление в Японии – «Битлз» вообще не хотели сюда ехать. Но фирма их заставила, потому что можно было неплохо заработать. Говорят, им тогда вообще надоели концерты, и они хотели прекратить выступления. И правда, с тех пор они больше не выходили на сцену.

Коскэ тоже слышал об этом. Но не верил. Вернее, не хотел верить.

– А я слышал, что им очень понравилось. И что они играли с удовольствием.

– А вот и нет. Говорят, они собирались выступить вполнакала. Мол, зрители все равно будут орать и не услышат ни музыки, ни слов. И отмахивались – сыграем кое-как, никто и не заметит. А японские зрители неожиданно вели себя очень тихо, и все было хорошо слышно, так что им быстренько пришлось перестраиваться и играть нормально.

Коскэ отмахнулся:

– Не верю.

– Можешь не верить, но все так и было. Мне тоже противно об этом думать. А что поделаешь? Они ведь тоже люди. Для них Япония – крохотная страна где-то на отшибе. Небось хотели быстренько отыграть – и домой.

Коскэ продолжал упрямо качать головой. Перед глазами возникли кадры телепередачи о приезде «Битлз» в Японию. И лицо двоюродного брата, который плакал над этой записью. Если то, что говорил друг, правда, значит, слезы пролиты впустую.

Возвращаясь из школы, он запирался в своей комнате и одну за другой слушал песни группы. Ему не верилось, что новых композиций больше не будет.

Он постоянно чувствовал какую-то неудовлетворенность. Шло время. Начались летние каникулы, но лучше не становилось: его все так же беспокоило то, что происходило с «Битлз». Он слышал, что на экраны вышел фильм «Let it be», но в его городе показы не планировались. Говорили, что фильм дает все ответы, и он не мог спать, размышляя о содержании картины.

Судьбоносное решение пришлось принять, когда ветер перемен превратился в ураган.

Как-то вечером, когда он, как обычно, слушал «Битлз» у себя в комнате, дверь без стука распахнулась. Зашла Кимико. Коскэ хотел было запротестовать, но слова застряли у него в горле. Такой мрачной он мать еще не видел.

– Есть важный разговор, иди сюда.

Мальчик молча кивнул и выключил стереосистему. Он понятия не имел, о чем пойдет речь, но ему казалось, что он уже давно жил в ожидании этого дня. Ясно было, что ничего хорошего не прозвучит.

В гостиной сидел Садаюки, попивая бренди. Очень дорогое. Он купил его в заграничной поездке, сказав, что оно «дьюти-фри».

Коскэ сел, и отец не спеша заговорил. Его слова смутили сына.

Ему было сказано, что в конце месяца они переезжают и нужно собирать вещи. При этом про переезд никому нельзя было говорить.

Коскэ ничего не понял. Спросил, что случилось и почему внезапно нужно переезжать. Садаюки ответил:

– Я занимаюсь коммерцией. Это все равно что война. Важно, сколько ты можешь отобрать у врага. Это тебе понятно?

Об этом Коскэ слышал постоянно, так что кивнул. Отец продолжал:

– А во время войны иногда приходится убегать. Это естественно – ведь если ты лишишься жизни, все закончится. Есть еще вопросы?

Коскэ промолчал. В настоящей войне все так и есть. Но неужели можно лишиться жизни, занимаясь коммерцией?

Впрочем, Садаюки, не смущаясь его молчанием, продолжал:

– Вот мы и решили бежать. Дом оставим. Но тебе не о чем беспокоиться. Сейчас как раз каникулы, с нового семестра очень удобно начать заново.

Коскэ был потрясен. Неужели это означало переход в новую школу?

– А что такого? – небрежно спросил Садаюки. – Многие ребята неоднократно переезжают из-за работы родителей. Ничего странного.

Услышав слова отца, Коскэ впервые почувствовал неуверенность. Неуверенность в жизни.

На следующий день, когда Кимико хозяйничала на кухне, Коскэ встал в дверях и спросил:

– Мы что, действительно сбежим?

Руки матери, перемешивавшие в сковороде овощи, замерли.

– Ты кому-то об этом говорил?

Коскэ помотал головой:

– Не говорил. Просто по словам папы понял, что все серьезно.

Кимико вздохнула и снова вернулась к готовке.

– Смотри, никому не проболтайся.

У Коскэ потемнело перед глазами: он так надеялся на отрицательный ответ.

– Почему так вышло? У нас что, совсем нет денег?

Ответа он не получил. Кимико молча занималась своим делом.

– Что все это значит? А школа? Куда я пойду в старшие классы?

Кимико чуть качнула головой.

– Об этом подумаем уже там.

– Где – там? Где мы будем жить?

– Ну хватит уже! – сказала мать, не оборачиваясь. – Если чем-то недоволен, разговаривай с отцом. Это он так решил.

Коскэ растерянно замолчал. Он не понимал, злиться ему или расстраиваться.

Снова потянулись дни, когда он сидел в комнате, слушая «Битлз». Он надевал наушники и врубал громкость на полную. Это отвлекало от неприятных мыслей.

Но затем у него отняли и эту единственную радость. Садаюки заявил, что избавится от стереосистемы.

Коскэ, конечно, протестовал, говорил, что ни за что не отдаст ее, однако его никто не слушал.

– С большим багажом переезжать очень сложно. Когда устроимся, куплю тебе новую. А до тех пор потерпи немного, – равнодушно бросил Садаюки.

Тут Коскэ, конечно, взбесился.

– Разве это переезд? Ты сам же сказал, что мы сбегаем!

Отец строго взглянул на него.

– Только попробуй скажи об этом кому-нибудь, я тогда за себя не отвечаю, – рявкнул он, словно якудза.

– Не надо так делать! Я не хочу уезжать втайне.

– Заткнись. Ты ничего не понимаешь, так что молчи.

– Да, но…

– Нас просто убьют. – Садаюки выпучил глаза. – Если узнают, что мы намерены смыться, всех убьют. Ты этого хочешь? У нас будет только одна возможность. Нужно все как следует рассчитать. Если упустим шанс, нам всем троим останется только удавиться. Вот в такой мы сейчас ситуации. Так что хоть чуть-чуть пойди навстречу.

Глаза отца налились кровью. Коскэ потерял дар речи.