Донор: скальный пес

Ранг: деревянный

Обнаруженные навыки и особенности:

— Улучшенное обоняние (2%)

Усиление:

Характеристики увеличиваются на 2. Длительность: 180 минут.

То есть и от этой пилюли можно получить усиление, но будет оно слабеньким. За пятьдесят кошмарных собак можно гарантированно получить хорошее обоняние, только вот стоит ли того мусорный навык?

Возможно, в «центре генетики» можно будет изменить свое тело и убрать ту же чешую, но это я узнаю, когда появится человек, который прокачает биолабораторию до «центра» и окажется достаточно любезным, чтобы поделиться информацией. Эклектика пока не несет в клювике инсайды, не ясно даже, что он выбрал.

Итак, что же выбрать?

Я подумал и решил, что орс некроголема мне даром не нужен. Мясоед хотя бы запомнился, да и вообще — если в будущем найду способ увеличить шанс на выпадение сверхпрочной кожи, обязательно попробую это на орсе. Драконью пилюлю можно попробовать слить с такими же, благо свисток у меня есть.

В общем, я положил в подставку орс некра, вычеркнул оттуда «мертвеца», «поглощение», на всякий случай убрал «самовосстановление» (чем-то ведь оно отличается от «регенерации», которой я доверяю) и дал команду на изготовление «усилителя».

Оставшееся время: 1:59:59

Ну отлично, теперь еще два часа ждать.

Я вдохнул и решил пройтись.

Сперва заглянул в Шахты. Дошел до тоннеля и присвистнул. На полу стояла целая статуэтка, а рядом с ней — горка серебряных чешуек и крохотных самородков размером с головку швейной булавки. Несмотря на скромные размеры добытых сокровищ, их было много. На глаз здесь три-пять слитков наберется.

Я вынес серебро, но зачищать Шахты снова не рискнул. Вместо этого перешел на причал, а потом зашагал по пыльным камням Бастиона, изредка ловя заинтересованные взгляды. Острова мне больше не таскали — выделенные Габилу деньги закончились, но за это время я стал местной знаменитостью. Еще никто не решался проверить меня на прочность, но люди знали, что денежки у меня водятся, так что это вопрос времени.

С момента, как я появился на Бастионе, уже провел на хабе столько времени, что невольно начал разбираться в местном социуме. Вон стоят двое искателей, деля вид, что болтают, но тот, что стоит ко мне лицом, лениво следит за каким-то новичком, который хрустит зеленым яблоком и с интересом пялится по сторонам.

Бич в изодранной одежде сидит с полупустой бутылкой в руке. Не в первый раз вижу его здесь. Потерял свой остров?

Габил встретил меня с явной радостью.

— Кин! Хорошо, что ты пришел. Я хочу тебя кое с кем познакомить.

— С кем? И зачем мне это?

— Слушай, не сердись, но я рассказал о тебе парочке своих… э-э… друзей. Это было еще вначале нашего знакомства. И теперь один из них очень хочет познакомиться с тобой. Он очень хорош в организации… всего. И я не преувеличиваю. Ты поговори с ним, разговор того стоит.

К наклевывающемуся знакомству я отнесся с настороженностью. Возможно, некто со способностью к убеждению или ментальному воздействию, раз уж Габил так настойчиво просит о встрече. Но выслушать можно, чтобы хоть знать, нужно ли прижимать к ногтю торговца. Да и вообще — лучше уж встретить человека с магией разума в относительно спокойной обстановке и знать, на что он будет способен, чем наткнуться на него в бою и проиграть кое-что куда ценнее денег.

— Ладно. Когда он придет?

— Сейчас напишу, позову!

Ждать пришлось недолго: спустя всего пятнадцать минут в дверь постучали.

На пороге стоял непримечательный мужчина лет сорока, в одежде из дешевой холщовой ткани. Это притом, что большинство искателей уже переоделись в железо или хотя бы дубленую кожу.

На случай, если мужчина окажется менталистом, я окутал себя бинтом. Мир вокруг стал медленным, а мои эмоции растворялись в желании закрыть глаза и оцепенеть на пару веков.

— Альберт, познакомьтесь, это Кин.

— Очень приятно, молодой человек, — мы коротко пожимаем руки.

Рассаживаемся на добротные стулья, пахнущие свежим деревом — похоже, кто-то из искателей добрался до земли и добывает и продает древесину через рынок, а другие уже обрабатывают. Торговец суетится, разливая по чашкам чай, который он постоянно мне предлагал, но я ни разу не пробовал.

Поговорив пару минут ни о чем, мужчина перешел к делу:

— Не буду ходить вокруг да около. Кин, я навел о вас справки, уж простите мое любопытство. И знаю, кто вы.

— Вот как? — приподнимаю бровь, — изображая удивление, которого совсем не испытываю под бинтом.

Альберт смотрит на торговца.

— Габил, не могли бы вы…

— Конечно, — хозяин магазина кивает и без вопросов покидает помещение.

— Не скажу, что знаю все ваши секреты, но о том, что вы — Кошмарный и Мумми-мэн, я знаю. Как знаю и ваши реальные имя и фамилию, Артур.

— Шутите? — усмехаюсь, раздумывая, что делать с этой информацией. И стоит ли.

— Это ни в коем случае не угроза! — быстро добавляет мужчина. — Ни вам, ни вашим знакомым. Я вами восхищаюсь, если честно: вы один из самых знаменитых на весь мир искателей, герой, который не единожды совершал подвиги! — Альберт экспрессивно взмахивает руками. — Я один из немногих, кто по достоинству их оценил.

— И что вы хотите от героя?

— Знаете, Артур, в целом ничего, кроме обоюдной прибыли. Если, конечно, мы договоримся сегодня. Если нет, то допьем этот чудесный чай и распрощаемся: я забуду о вас, вы забудете обо мне.

Чай напоминал заваренную траву. Единственный его плюс — сладковатый вкус.

— Продолжайте, — киваю я.

— В наше время и в нашем городе молодежь сосредоточена на росте личной силы. Экономикой, законами и прочим начинают увлекаться уже в более зрелом возрасте, — добродушно улыбается Альберт. — Вы ухватили очень жирного гуся в первый месяц после попадания в этот мир и поднялись очень высоко. Я даже приблизительно не предположу, сколько у вас килограмм золота есть в распоряжении. Но вы способны на большее. У вас есть личный бренд, если позволите так это назвать. Вас знают, как очень, очень богатого и жесткого торговца, который держит слово. Кстати, тот же Левша этим похвастаться не может — бедолага наобещал людям артефактов с три короба, набрал предоплат и занимается совершенно другими проектами.

Я не обманывался — этот человек выглядел, как волк, готовый сожрать и оппонента, и союзника, если те покажут слабость.

— И что вы