Испытывая легкую досаду, Флик вошла в здание. У Пола есть девушка, они без ума друг от друга, и вот судьба подарила им неожиданную встречу. Вот если бы Мишель мог так перед ней появиться — как гром среди ясного неба! Но он лежал раненый на кушетке в Реймсе, и за ним ухаживала бесстыжая девятнадцатилетняя красотка.

Перси уже вернулся из Хендона и сейчас готовил себе чай.

— Как там ваша девица из Королевских ВВС?

— Леди Дениз Боуйер сейчас следует в «пансион благородных девиц».

— Замечательно! Теперь у нас уже четверо!

— А вот я беспокоюсь. Она слишком много болтает. Она хвасталась о работе, которую выполняет в ВВС, рассказала мне во всех подробностях о тех вещах, о которых должна была промолчать. Посмотрим, что вы скажете ей во время обучения.

— Полагаю, она ничего не знает о телефонных коммутаторах.

— Ничего не знает. И о взрывчатке тоже. Чаю?

— Будьте добры.

Он подал ей чашку и сел за дешевый старый стол.

— А где Пол?

— Отправился искать государственного прокурора. Он надеется вечером вызволить из тюрьмы Руби Ромэн.

Перси бросил на нее насмешливый взгляд.

— Вам он нравится?

— Больше, чем сначала.

— Мне тоже.

Флик улыбнулась:

— Он очаровал агрессивную старую бабу, которая руководит тюрьмой.

— А как там Руби Ромэн?

— Просто ужас. Она перерезала горло другой заключенной в ссоре из-за куска мыла.

— Господи! — Перси недоверчиво покачал головой. — Что же за команду мы собираем, Флик?

— Опасную. Такой она и должна быть. Это не проблема. Кроме того, мы можем позволить себе роскошь во время подготовки отстранить одну или двух. Меня беспокоит то, что у нас нет нужных специалистов. Нет смысла привозить во Францию группу крутых девчонок, чтобы уничтожить не те кабели.

Допив свою чашку, Перси принялся набивать трубку.

— Я знаю женщину — специалиста по взрывчатке, которая говорит по-французски.

Флик удивилась.

— Но это же замечательно! Почему вы не сказали о ней раньше?

— Когда я первый раз о ней подумал, то сразу же ее исключил. Она совершенно не подходит. Но я не понимал, в каком отчаянном положении мы находимся.

— Почему она не подходит?

— Ей около сорока. УСО редко использует таких старых людей, особенно при высадке с парашютом. — Он зажег спичку.

В этом случае возраст не помеха, подумала Флик.

— А она согласится? — оживленно спросила она.

— Думаю, шансы неплохие, особенно если я ее попрошу.

— Вы друзья?

Он кивнул.

— А как же она стала специалистом по взрывчатым веществам?

Перси как будто смутился.

— Она медвежатница, — все еще держа в руке зажженную спичку, сказал он. — Я познакомился с ней много лет назад, когда вел политическую работу на Ист-Энде. — Спичка догорела, и он зажег новую.

— Перси, я не имела представления о том, каким бурным было ваше прошлое. А где она сейчас?

Перси посмотрел на часы.

— Сейчас шесть часов. В это время она должна быть в частном баре в «Грязной утке».

— В пивной?

— Да.

— Тогда зажигайте эту чертову трубку и поедем туда сейчас. Откуда вы знаете, что она медвежатница? — спросила Флик, когда они ехали в машине.

Перси пожал плечами:

— Это все знают.

— Все? Даже полиция?

— Да. В Ист-Энде полицейские и преступники растут вместе, ходят в одни и те же школы, живут на одних и тех же улицах. Все они знают друг друга.

— Но если они знают преступников, то почему же не отправляют их в тюрьму? Видимо, они не могут ничего доказать.

— Дела обстоят вот как, — сказал Перси. — Когда им нужно признание, они арестуют кого-то, кто занимается такими делами. Если это взлом, то арестуют взломщика. Не важно, совершил ли он это конкретное преступление, так как они всегда могут состряпать дело: надавить на свидетелей, подделать показания, подбросить улики. Конечно, иногда они допускают ошибки и сажают ни в чем не повинных людей, а также часто используют систему для того, чтобы сводить счеты, но ведь в жизни нет ничего совершенного, не так ли?

— То есть вы хотите сказать, что вся тягомотина с судами и присяжными — это просто фарс?

— Чрезвычайно успешный, долгоиграющий фарс, предоставляющий высокооплачиваемую работу совершенно бесполезным людям, играющим роль детективов, адвокатов и судей.

— А ваша подруга-медвежатница сидела в тюрьме?

— Нет. Можно избежать уголовного преследования, выплачивая внушительные взятки, а также обязательно поддерживая дружеские отношения с детективами. Скажем, вы живете на одной улице со старой милой мамой инспектора уголовной полиции Кэллахана. Раз в неделю вы к ней заходите, спрашиваете, не нужно ли ей что-то купить, рассматриваете фотографии внуков… После этого инспектору Кэллахану будет трудно отправить вас в тюрьму.

Флик вспомнила историю, которую несколько часов назад рассказала Руби. Для некоторых людей жизнь в Лондоне ненамного хуже, чем при гестапо. Неужели реальность может так сильно отличаться от того, что она себе представляла?

— Не пойму, серьезно ли вы говорите, — сказала она Перси. — Не знаю, чему и верить.

— О, я говорю вполне серьезно, — с улыбкой сказал он. — Но я не ожидаю, что вы мне поверите.

Они были в районе Степни, недалеко от доков. Ущерб от бомбардировок здесь был самым сильным из всего, что до сих пор видела Флик. Разрушены были целые улицы. Свернув в узкий тупик, Перси припарковался возле паба.

«Грязная утка» была шутливым прозвищем — на самом деле паб назывался «Белый лебедь». Частный бар на самом деле был не частным, а назывался так для того, чтобы его можно было отличить от общего бара, где пол был посыпан опилками, а пиво стоило на пенс дешевле. Флик поймала себя на том, что думает, как объяснить Полу все эти неувязки. Это его позабавит.

Джеральдина Найт сидела на табурете в конце бара и выглядела так, словно была хозяйкой этого заведения. У нее были ярко-рыжие волосы и толстый слой искусно нанесенной косметики. Полная фигура казалась чересчур подтянутой, что мог сделать только корсет. На лежащей в пепельнице горящей сигарете красовался отпечаток яркой помады. Трудно представить себе человека, менее похожего на секретного агента, уныло подумала Флик.

— Честное слово, это же Перси Твейт! — сказала женщина. Слова она произносила как кокни, посещающий уроки красноречия. — Что ты делаешь в этих трущобах, чертов старый коммунист? — Она явно обрадовалась встрече.