class="p1">Колганов забирает у меня малыша и целует его в лобик.

— Решил заехать к вам. Подумал, что тебе будет сложно сегодня управляться с сыном.

После его слов внутри разрастается тепло и искренняя благодарность.

— Спасибо. Няня тоже предлагала помощь, но я решила, что ей нужно отдохнуть. Ты тоже, наверное, устал на работе, а тут я со своими проблемами.

Артем некоторое время смотрит мне в глаза и отчего-то в его взгляде читается скептицизм.

— Беспокоишься о других людях, Рита?

— А что тебя удивляет?

— Всё, — отворачивается Колганов и торопливо добавляет, — я сам сына искупаю и уложу спать. Отдыхай.

* * *

Пока Артем купает ребенка, я собираю на стол. Достаю контейнер с салатом, разогреваю курицу и режу пирог с рыбой, который испекла утром. Возможно все мои старания напрасны и Колганов откажется от ужина, но попробовать усадить его за стол стоит. Не зря же говорят — путь к сердцу мужчины лежит через желудок.

Сервировав стол, я достаю аптечку и приступаю к обработке раны на подбородке. Смотрю на себя в зеркало и снова жалею, что отказалась от швов. Края ранки выглядят воспаленными и я несколько раз вскрикиваю от боли, пока заклеиваю подбородок пластырем.

Закончив с лицом, я в последний раз смотрю на себя в зеркало и угрюмо вздыхаю. Выгляжу плохо — кожа бледная, синяки под глазами и блямба из пластыря в пол лица. Домашние шорты и растянутая майка также не добавляют мне красоты.

— Я помогу, подожди.

В кухню входит Артем и забирает у меня аптечку.

— Илюша уже уснул?

— Да. Даже качать не пришлось.

— Вымотался, — шепчу я и слежу за бывшим мужем, — может вначале поужинаешь?

— Нет. Я не голодный.

— Ужинал?

Колганов тяжело выдыхает.

— Рита, меня всё больше напрягает твоя мнимая забота. Я тебе уже говорил и повторю, чтобы избавить тебя от вынужденного притворства. Пути назад нет. Общего будущего у нас не будет. Я взаимодействую с тобой только ради сына. И приехал сюда тоже ради него. Из-за собственной глупости ты разбилась и теперь не сможешь заботиться о нем так, как нужно. А твои разговоры о моей работе, забота... Это всё только раздражает меня. Мы оба знаем, какая ты на самом деле…

— И какая я? — перебиваю Артема.

Колганов бросает аптечку на стол и устало отвечает.

— Другая.

Я молча киваю, хотя хочется разораться от чувства несправедливости. Закусив язык, я подхожу к столу и спешно убираю со стола. Бегаю по кухне, забыв про пульсирующие от боли коленки.

— Я спать пойду, — захлопнув холодильник, заявляю бывшему мужу.

Он преграждает мне путь из кухни и указывает на стул.

— Садись, нужно обработать раны.

Неестественно весело усмехнувшись, отвечаю.

— Не стоит убивать время на мою глупость. Ты приехал сыну помогать, а не мне.

— Рита, ты снова ведешь себя, как ребенок.

— Зато не притворяюсь, — усмехаюсь в ответ, еле сдерживая слезы, — ты вроде этого хотел. Спокойной ночи.

Только в спальне я позволяю себе выплакаться. Растирая лицо краем растянутой майки, я даю себе слово, что больше не сделаю даже малюсенько шажочка в его сторону. Насильно мил не будешь — решаю я и обессиленно валюсь на кровать. Зажав в руках Радионяню, я смотрю на экран гаджета пока не засыпаю.

Просыпаюсь от легкого прикосновения к щеке. Подскочив, я испуганно оглядываю комнату.

— Не хотел тебя будить, — шепчет Колганов. Он стоит рядом с кроватью и разглядывает меня, — врач сказала, что у тебя может подняться температура и я решил проверить.

Спасибо за ожидание. Почти неделю у меня было очень высокое давление и я не могла писать. Ни разу с этим не сталкивалась, поэтому неделька выдалась тяжелой.

Глава 46

— Вам точно нужно печь торты на заказ, Роза Николаевна! Ничего вкуснее я в жизни не пробовала.

— Ну что ты, Рита, — смущенно отвечает няня, — я всю жизнь с детьми работаю и менять профессию на старости лет не хочу. К тому же, мои торты так хорошо получаются лишь потому, что я редко пеку. Если бы готовила их чаще, то и запал на кулинарию прошел. Я себя знаю.

Я улыбаюсь женщине — искренне благодарна ей за заботу и помощь, но в голове продолжаю метаться от одной мысли к другой.

Праздничный день подходит к концу, а Колганов даже не позвонил. Первая круглая дата Илюши — шесть месяцев — явно пройдет без присутствия Артема. И пусть сынок еще не понимает важность этого дня. Главное, что я понимаю и страдаю от того, что бывший муж проигнорировал мое приглашение.

— Артем так и не звонил? — осторожно интересуется няня, когда мы убираем со стола.

Праздничный ужин подошёл к концу и теперь ту гору еды, что я приготовила, мы пытаемся разместить в холодильнике.

— Нет, — выдыхая, шепчу я и бросаю взгляд на сына.

Малыш сидит в детском стульчике и неотрывно следит за шариками, которыми мы украсили кухню перед ужином.

— Посмотрите, как Илье нравятся шары, — пытаюсь перевести тему, но Роза Николаевна явно чувствует грусть в моем голосе.

Весь вечер она следит за мной и явно видит, как я играю. Даже в такой радостный для сына день, я не могу не думать об Артеме. Дала себе обещание, что перестану бегать за ним, но просто взять выкинуть его из головы не могу.

— Не переживай, дорогая, — подходит няня и обнимает меня, — Артем точно не забыл. Наверняка у парня много работы, но позже он обязательно вам позвонит.

Я киваю, а потом обнимаю Розу Николаевну в ответ. Обнимаю крепко-крепко.

— Спасибо вам за всё. Если бы не ваша помощь, забота и поддержка я уже давно бы сошла с ума или натворила дел.

Женщина улыбается и подбадривает меня.

— Не за что, Рита. Но уверяю тебя, что ты и сама бы прекрасно справилась. Опыт и знания приходят с годами, а пока ты просто попробуй жить. Уделяй себе внимание, но и про других не забывай. Ты добрая девочка, со своими тараканами, конечно, но я вижу, как ты изменилась за эти шесть месяцев. Продолжай и дальше развиваться и расти. Цветок души нужно поливать свежей и очищенной водицей, а не прошлогодней мертвой водой. Да и абстрактной будущей водой ты не напоишь цветок. Ему сейчас важна влага. Прошлое не вернуть, девонька. Будущее не узнать. Зато в настоящем более или менее можно сориентироваться. Живи в настоящем и пусть твое движение вверх не останавливают ошибки прошлого. Знаешь, сколько я по молодости натворила? Много. Главное, что было потом.