— Хорошая попытка. Только про второе дно ты почему-то ничего не сказал. Или случайно забыл упомянуть.

— Попытаться стоило, — пожал плечами военный. — Товарищ гвардии генерал-майор, вашу просьбу я выполнил, — обратился он к Хмурому. — С клиентом я поговорил. Если орден будет препятствовать поимке, ваши люди будут уничтожены. С вашими двумя тысячами человек, среди которых почти нет нормальных бойцов, мы как-нибудь справимся. Дальнейший разговор не имеет никакого смысла.

Горбоносый развернулся и начал уходить.

— А Харрисон уже знает, что около Березового собралась толпа бывших мусоров? — невзначай спросил Глеб Геннадьевич. — Как ты считаешь, у него хватит сил, чтобы справиться с вами?

Олег мысленно поаплодировал. Тоталитарист замер, развернулся и медленно проговорил:

— И ты пойдешь на сделку с уголовником…

— Нет, — перебил Хмурый. — Мне достаточно дать наводку, что вы целенаправленно хотите убить моего знакомого. И не будет никаких сделок. Он и его люди всё сами сделают. У границы оплота будет бойня. Все ваши блокирующие артефакты снесут, людей поубивают, а после они примутся за остальной центр. Тебе это надо?

— И что ты предлагаешь?

— Ты ведь понимаешь, что орден — заинтересованная сторона? Нам не нужно очередного выброса энтропии. Мы не собираемся покидать это поселение. Дай нам тридцать шесть часов.

— Сутки! — отрезал Горбоносый.

— Мало. Мы всё равно собирались зачистить локацию с вампирами. Подготовка уже идет, но нужно ещё хотя бы двенадцать часов. Он, — Глеб Геннадьевич указал на Олега, — если пожелаешь, будет под вашим конвоем. Можете телепорт использовать. Вам ведь нужен был один из вариантов: либо развоплощение Олега, либо довести его до локации? Вот второй вариант и используем. С вас сразу же слетит приказ сюзерена. Такой вариант тебя устроит?

— Какие гарантии?

— Клятвы, договоры, контракты. Всё, что только пожелаешь. И моё слово.

— Товарищ Хмурый, я вам доверяю. Но это только я. Есть и другие сюзерены второго звена. Мне нужно переговорить с ними.

— Естественно. Жду ответ через полчаса. Не забудь упомянуть Харрисона. Демид, вы позволите провести с вами это время? — спросил старик.

— Ага. Конечно. С вами весело, — заулыбался страж. — Интриги, подковерные игры, политические…

— Дрязги, — подсказала Мадьяна, которая с интересом слушала весь разговор.

— Вот-вот. Так что да, оставайтесь. А тоталитариста через полчаса я пропущу на свою территорию. Но только его. А с этим что делать? — Демид указал на валяющегося Тромба.

— Ему ещё минут пятнадцать мучиться, — сказал Олег. — Только мне почему-то кажется, что он захочет добавки. Тот ещё мазохист. Но ты, тоталитарный вояка, пока что лучше утащи его с собой. Лишние уши нам тут не нужны.

Горбоносы достал дробовик, подошел к капитану и выстрелил. Голова разлетелась. Кровь брызнула в разные стороны.

— Очень мудрое решение, — поджала губы Мадьяна. — На территории оплота никто умереть не может.

Военный сплюнул и схватил Тромба за ногу. У подножья холма раздались взрывы.

— Не долго ваша блокировка пространства проработала, — заржал Демид. — Путь свободен. Олег может сбежать.

— Орден тут не при чем, — сразу же сказал Хмурый. — И мы пока что никуда уходить не будем. Условия остаются прежними.

— С капитаном сами разбирайтесь, — Горбоносый кивнул на тело, которое начало восстанавливаться. — Через полчаса вернусь.

Тоталитарист заспешил вниз. Страж молодецким замахом зашвырнул капитана на сотню метров вверх.

— Твоя работа? — спросил старик, когда военный отошел на большое расстояние.

— Нет. Но, думаю, я знаю, кто это устроил, — сказал Олег.

— И кто же? — заинтересовалась Мадьяна. Гравицапа перебежала к ней на колени. — Да хватит уже мять мою грудь!

— Преобразившиеся. Думаю, это они, — ответил Светлов, наблюдая за питомицей.

— С чего вдруг? — раздался голос Хмурого.

— Командир группы захвата сказал, что погибло сто шестнадцать человек. Он ошибся. Там было сто четырнадцать. И это точная информация. Ещё двое не были людьми. К тому же цель преобразившихся — вредить людям. И они поняли, что сейчас лучший вред — это помощь мне. Я ждал чего-нибудь такого, — Олег указал вниз. У подножья проносились ледяные и морозные вихри.

— А куда Блейк запропастился? — спросил Демид. — Он же никогда не пропускал обучение на полигоне.

— Занят он, — сухо ответил старик. — Другие дела есть.

— Он ведь тоже попал под действие ардового артефакта, — вспомнил Светлов. — И у него тоже отнялось семь единиц жизни. И после этого я его не видел. А до этого выброс энтропии уменьшил количество его возрождений. А если учитывать, что у него жизни не прибавляются, то у меня вопрос: он вообще жив?

— Жив.

— Хорошо. А насчет вампиров — вы просто так сказали, что подготовка к прохождению локации уже идёт? Или это действительно так?

— Действительно. Олег, тебе не кажется, что ты слишком часто влипаешь в какие-то ситуации? Тебя как будто кто-то пытается убить.

— А как же слова, что я такой же, как все? — улыбнулся Светлов.

— Я не говорил, что такой же. Я говорил, что ты не должен чувствовать себя особенным. Уверен, даже милая барышня, — Хмурый слегка поклонился Мадьяне, — смогла бы много чего нам рассказать. Сорок девятый уровень за такое короткое время — это очень большой показатель.

— Если бы не стояло ограничение, я была бы намного выше. Не так давно я моментально взяла двадцать уровней. И я должна перед вами извиниться.

— За что же? — одна бровь Хмурого слегка дернулась.

— Я немного поспособствовала тому, что вашему ордену пришлось переселиться в другое место. Я тот человек, который нарисовал плакат в метро. И сразу скажу: я не планировала уничтожать поселение. И не собиралась вредить вашему странному ордену.

— Горбоносый возвращается, — сказал страж, после чего сразу же растворился.

— Как-то быстро, — нахмурила носик Мадьяна. — Посмотрим, что он скажет.

— Мы согласны, — сразу же сказал появившийся Горбоносый. Он материализовал два массивных браслета и протянул их Олегу.

— И что это такое? — спросил Светлов. — Я вижу, что игрушки крайне опасные. Кандалы напоминают.

Классовая способность ничего не показывала. Казалось, что предмет не обладает никакими свойствами.

— Это они и есть, — удивил военный. — Их суть проста. Есть владелец, который может снять кандалы. Только владелец, и никто более. Но надеть их может только заключенный. И только на самого себя. Он должен находиться в здравом уме и твердой памяти. Ментально повлиять никак не получится. Да даже если ты немного выпьешь, то тоже не сможешь этого сделать. А в роли заключенного, как ты, наверно, догадался…