– Очень хорошо. Ну, вот теперь, пожалуй, все.

– Вас проводят. Фургон будет в назначенное время. Вас доставят в Ватикан, если только вы не хотите прогуляться по виа Венето. Мы могли бы выпить по стаканчику фраскати или просто пройтись по городу.

Кардинал улыбнулся – такая перспектива его не прельщала.

– Вообще-то, Карло, я предпочитаю любоваться видом Рима из окон Папского дворца.

С этими словами он повернулся и зашагал прочь. Через пару секунд кардинал растворился в темноте.

Ранним утром следующего дня Эрик Ланге пересёк пролив на пароме Нью-Хейвен–Дьеп. Он оставил взятый напрокат «пежо» на платной стоянке возле паромного терминала и направился в «Набережную Генриха IV», чтобы позавтракать. В кафе с видом на бухту Ланге взял бриошь и кофе с молоком и устроился за столиком с утренними газетами. Никаких сообщений об убийстве английского репортера Питера Мэлоуна еще не было, в новостях по радио об этом тоже не сказали ни слова. Вероятнее всего, тело еще просто не обнаружили. Ланге предполагал, что это произойдет примерно в десять по лондонскому времени, когда в дом Мэлоуна придут ассистентки. Подозреваемых у полиции будет хоть отбавляй. За годы работы репортер успел нажить немало врагов, каждый из которых с удовольствием сократил бы его жизнь.

Ланге взял еще булочку и еще кофе. Спешить было некуда. Он провел за рулем почти всю ночь, и теперь ему хотелось спать. Мысль о том, что впереди еще далекий путь в Цюрих, угнетала его. Он подумал о Катрин, о ее уединенной вилле на краю густого нормандского леса, об удовольствиях, которые сулила ее огромная, под балдахином, кровать.

Ланге оставил на столе несколько евро и, выйдя на набережную, зашагал по направлению к Пуазоннери – старейшему в Дьепе крытому рыбному рынку. Он неторопливо переходил от лотка к лотку, тщательно осматривал рыбу, легко переговаривался с торговцами на прекрасном французском. В конце концов выбор Ланге пал на двух морских окуней и нескольких моллюсков. После рыбного рынка он взял курс на Гран-Рю, главную торговую улицу Дьепа. Здесь Ланге купил хлеб и немного свежего деревенского сыра. Последние покупки он сделал в винном магазине, где пополнил припасы полудюжиной бутылок вина и бутылкой кальвадоса – знаменитого нормандского яблочного бренди.

Сложив покупки на заднем сиденье «пежо», Ланге продолжил путь. Дорога пролегала у самых скал, то взлетая вверх, то круто падая вниз вместе с контуром береговой линии. Еще ниже тянулся каменистый пляж. Вдалеке виднелись возвращающиеся в порт рыбацкие лодки. Он проехал через несколько прибрежных городков, то и дело откусывая от длинного французского батона. К тому времени, когда «пежо» въехал в Сен-Валери-он-Ко, машина уже пропахла креветками и мидиями.

За милю до Сен-Пьера Ланге свернул на узкую проселочную дорогу, уводившую его в сторону от моря и пролегавшую между яблоневыми садами и полями льна. Сразу за Бальмонтом он повернул еще раз и, проехав около километра по еще более узкой дороге, обсаженной с обеих сторон буками, уперся в деревянные ворота. За воротами высилась каменная вилла, укрытая тенью высоких буков и вязов. На посыпанной галькой площадке стоял красный джип Катрин. Сама она, наверное, еще спала. Катрин редко поднималась до полудня, и заставить ее встать раньше могла лишь очень веская причина.

Ланге вышел из машины, открыл ворота и въехал во двор. Не постучав, он попытался открыть переднюю дверь, но она оказалась заперта. У него было два варианта: колотить в дверь, пока Катрин не откроет, или начать визит с шутки. Ланге выбрал второе.

Вилла имела форму буквы U и была окружена беспорядочно разросшимся садом. Летом здесь царило буйство красок, но сейчас, в последние дни зимы, в саду преобладал умеренно-зеленый цвет. Дальше начинался лес. Деревья стояли голые, ветви застыли, словно прислушиваясь к утренней тишине. Пробравшись через минное поле заброшенных клумб, стараясь не шуметь, незваный гость стал переходить от окна к окну. Пятое из шести оказалось незапертым на задвижку. Глупая Катрин… Что ж, он преподаст ей урок, который она не скоро забудет.

Ланге влез в дом, пересек полутемную гостиную и, поднявшись по лестнице, подошел к комнате Катрин и приоткрыл дверь. Женщина спала, волосы разметались по подушке, из-под белого пухового одеяла виднелись голые плечи. У нее была оливковая кожа южанки, голубые глаза и светлые волосы нормандской девушки. Рыжеватый отлив, как и взрывной темперамент, достался Катрин в наследство от бабушки-бретонки.

Ланге шагнул вперед и протянул руку, чтобы разбудить Катрин щекоткой, но в тот момент, когда он уже собирался дотронуться до лодыжки, женщина открыла глаза, схватила лежавший рядом «браунинг» и, как и учил ее Ланге, дважды спустила курок. В ограниченном пространстве спальни выстрелы прогремели неестественно громко. Ланге бросился на пол. Пули просвистели над головой и попали в дорогое старинное зеркало.

– Не стреляй, Катрин! – крикнул, трясясь от смеха, Ланге. – Это я!

– Поднимись! Так, чтобы я тебя видела!

Он медленно встал, держа руки на виду. Катрин включила прикроватную лампу и наградила гостя негодующим взглядом. Потом отвела руку назад и бросила в него пистолет, целя в голову. Ланге легко увернулся, и «браунинг» упал среди осколков, не причинив никому вреда.

– Чертов ублюдок! Тебе еще повезло, что я промахнулась! Лежал бы сейчас с дыркой в голове.

– Я был бы не первый.

– Мне так нравилось это зеркало!

– Оно было старое.

– Не старое, а старинное, идиот!

– Я куплю тебе новое.

– Мне не нужно новое – хочу то, прежнее.

– Тогда мы просто вставим другое стекло.

– А как я объясню следы от пуль?

Ланге погладил подбородок, изобразив глубокую задумчивость.

– Да, это уже проблема.

– Конечно, проблема! Придурок!

Катрин натянула на себя одеяло, словно только теперь вспомнила, что на ней ничего нет. Гнев уже начал остывать.

– Кстати, что ты здесь делаешь?

– Проезжал мимо.

Она пристально посмотрела на него.

– Ты снова кого-то убил. По глазам вижу.

Ланге наклонился, подобрал «браунинг», поставил его на предохранитель и положил пистолет на край кровати.

– Работал неподалеку. Надо бы пару дней отдохнуть.

– А почему ты думаешь, что можешь приезжать вот так, без предупреждения, когда тебе захочется? А если бы у меня был другой мужчина?

– Такой вариант не исключался, но шансы были в мою пользу. Я ведь прекрасно знаю, что большинство мужчин, за редким исключением, ужасно тебя утомляют. Как интеллектуально, так и в постели. Если бы у тебя кто-то и появился, он не задержался бы надолго. В общем, я решил, что игра стоит свеч.

Катрин едва сдерживала улыбку.