– Идите сюда! – позвала Кэт. Она перемещалась быстро, тьма ее ничуть не смущала. – Тут небольшая ложбина, можно спрятаться.

Место и впрямь оказалось неплохое: неглубокая каменистая яма, над которой нависал крутой обрывчик. Все это заросло неряшливым кустарником, так что снаружи притаившихся путников никак не разглядеть. Туда и полезли.

Расположились с относительным удобством. Все бы ничего, но стало ощутимо холодать. С гор потянуло прохладным ветерком. Стала очевидной обманчивость местного климата: жаркий день не гарантировал комфортной ночи.

– Может, костер разведем? – жалобно пробормотал Книжник, ощутивший, как начинают стыть руки. Он дышал на ладони, но помогало слабо. – Совсем небольшой. Погреться только.

– Никакого огня, – глухо сказал Слава. – Засекут с ходу.

Семинарист кивнул, будто кто-то мог увидеть в темноте этот кивок. Оставалось лишь плотнее прижаться друг к другу спинами, что хоть немного экономило тепло тел. Хуже всего, что и разговаривать было нельзя – это тоже нарушало маскировку. Оставалось лишь неподвижно пялиться в южное небо.

А пялиться определенно стоило. Небо здесь совсем не похоже на московское – более глубокое, объемное, что ли. Воздух, наверное, чище. Над Москвой-то вечно пыль висит, будто не осела она со времен минувших сражений. Да и световое загрязнение присутствует – в Кремле-то какое-никакое, а освещение имеется. То костры чадят, то масляные фонари, а иногда и электричество.

Среди мерцающих созвездий медленно ползла одинокая звездочка.

Спутник. Немного их там осталось. Некоторые исчерпали ресурс и сошли с орбиты. А другие – вот так, продолжают свое бесконечное кружение. Небесная механика исчисляет время столетиями. Удивительно, но некоторые из космических аппаратов даже работают. Семинариста всегда занимал навязчивый вопрос: выжили ли во время Последней Войны космонавты на космических станциях? А если выжили – как они поступили, узнав о катастрофе, сотрясшей планету? Спустились? Или решили остаться там до конца жизни?…

Незаметно он сполз на землю в тень скалы и уже начал дремать, словно не прятался на вражеской территории, опершись на спины товарищей, а расслаблялся на безмятежном отдыхе на каком-то южном курорте. Сам он смутно представлял себе, что такое курорт, да и слово знал только из книг, но почему-то очень хотелось примерить на себя роль безмятежного отдыхающего. Откуда-то потянуло дымом – вроде как от костра, только сладковатый такой, ласковый дым, какой бывает только во сне…

Он резко открыл глаза.

Крутая волна страха накатила внезапно, словно вылили на голову ведро ледяной воды. Задохнувшись, он вытаращился в темноту, пытаясь понять, что происходит, откуда он взялся, этот внезапный кошмар. Вдруг до него дошло: рядом никого нет. Ни Зигфрида, ни Славы, ни даже новой знакомой по имени Кэт. Он один во мраке, за тысячи километров от родных мест, не понимая толком, куда идти и что делать – самое время завыть от ужаса и безысходности. Только инстинкт самосохранения оказался сильнее животной паники, он же помог взять волю в кулак и немного охладить голову. Главное, что было ясно: он по-прежнему в той же ложбине, под скальным «козырьком». Сбивало с толку, куда делись остальные, только что дремавшие рядом? Ушли «до ветру»? Втроем? С оружием и вещами?

Бред какой-то.

Однако, все это вызывало навязчивое ощущение тревоги. Осторожно высунув из укрытия арбалет, Книжник попытался хоть что-то разглядеть во мраке.

Одни лишь черные тени в скупом свете звезд.

– Зигфрид! – тихо позвал он. – Ты где? Слава, Кэт, куда вы делись?!

Как и следовало ожидать, ответа не было. Стараясь двигаться как можно тише, Книжник перевалился за край лощины и выполз на открытое пространство. И тут же наткнулся на какой-то знакомый предмет. Сердце екнуло: это был мокасин Кэт. Трудно представить, что она просто отправилась прогуляться, потеряв по дороге обувь. Споткнулась, потеряла и не заметила? Что-то подобной рассеянности за ней не замечалось. Машинально подобрал мокасин, повертел в руках.

Нет, уйти вот так, второпях, бросив товарища, спутники не могли. Это просто исключено. Тогда что случилось? Нападение? Но почему он не услышал? Что это за враги такие бесшумные?

Семинарист облизал пересохшие губы. Вспомнил, как проснулся, забившись в самый дальний уголок ложбины. Если это и было нападение, его в суматохе могли и не заметить. Поразительно только, что он так и не проснулся при этом. Но есть еще более странный момент: как мог попасться многоопытный Зигфрид? Или нападавшие умеют подавлять волю – как те же шамы? А может, это шамы и есть?

Мысль о шамах почему-то немного успокоила. Всегда спокойнее, когда встречаешь что-то знакомое, пусть даже мерзкое и опасное. Неизвестность – худшая из угроз. К тому же против шамов у него есть главное оружие – ментальный блок. Средство, годное всего лишь для защиты, но тем не менее…

Еще вспомнился этот сладковатый дым. Был этот дым или только почудилось? Уже не важно. Главное – найти остальных, иначе ему крышка.

Об этом он думал, взбираясь по крутому склону в седловину между холмами. Камень под пальцами шумно осыпался, и Книжник поймал себя на том, что совсем не готов к действиям в горной местности. Пусть даже это совсем небольшие горы – но все здесь отличалось от привычного плоского городского пейзажа. Это была природа – дикая, чуждая, но при этом волнующая. Так, наверно, чувствует себя зверь, впервые ощутивший волю – начинают бурлить неясные пока инстинкты, в голове туман…

– А, черт!

Нога скользнула, и он едва не улетел в пропасть – лишь зашелестели во тьму мелкие камешки. Однако! Надо как-то осторожнее с этим «волнующим туманом» в голове. Осторожно отполз от края обрыва, перевел дух. Нет худа без добра: легкая встряска помогла немного привести в порядок расползающиеся мысли. Даже взгляд обострился.

И вовремя: впереди показался слабый огонек – где-то в основании черного силуэта горы. Мигнул – и тут же погас. Но этого было достаточно, чтобы взять направление. Почему-то Книжнику сразу показалось, что искать пропавших товарищей нужно именно в той стороне. Куда еще идти во мраке? Конечно, на свет, что бы тот ни означал в итоге. В любом случае, не так далеко идти, чтобы проверить.

Расстояние оказалось обманчивым. В темноте вообще трудно определять расстояние, а уж на пересеченной местности – тем более. Двигаться приходилось осторожно, чтобы не переломать ноги на камнях и клубящихся под ногами корнях. К тому же то и дело приходилось останавливаться: подозрительные звуки и шорохи заставляли хвататься за арбалет. Впрочем, через некоторое время он привык, и попросту закинул оружие за спину. Чувство опасности притупляется обыкновенной усталостью.

Немного взбодрило подозрительное шипение за спиной. Кто-то явно крался по пятам, и это заставляло ускоряться, пусть даже приходилось ползти на четвереньках, сбивая руки в кровь. Невидимое нечто не отставало. Не выдержав, Книжник перевернулся на спину, упер арбалет в живот – и сдавил спусковую скобу. Острый болт со свистом ушел на звук.