– Я предлагаю вам идти на службу ко мне, уральцу Олегу, – начал он своё выступление перед рядами пленников, когда Мурзик улёгся у его ног, подождал перевод и продолжил: – на моей службе не будет скучно. Вы получите такое же оружие, каким я вас победил. Со своим войском я побываю в дальних и богатых странах, но сперва обустрою свою крепость на берегу океана. Мне понадобятся надежные воины, способные оберегать мою и свою семью, что поселятся в моей крепости, и дерзкие воины, способные покорить туземцев в дальних странах, захватывать чужие города, добывая несметные богатства. Надеюсь, все понимают, что ни одно войско в мире не сможет справиться с воинами-уральцами. Вы, воины-кшатрии, сражались смело и честно, потому и предлагаю службу у меня. Я уверен, когда вы научитесь пользоваться моими ружьями и пушками, ни одно войско в мире не победит вас. Те, кто боится моего оружия, – подначил опытный сыщик, – могут пойти служить в конницу, – он кивнул в сторону орды, рассыпавшейся в сборе трофеев на другом краю поля.

Результатом его выступления стали две тысячи новобранцев-кшатриев, в его войско записались четыре пятых пленных из бывших дружинников княжества Синд. Пока полусотники распределяли новичков, на которых легла основная тяжесть переноски трофеев и хозяйственных припасов, к лагерю уральцев стали прибывать всадники орды. В разговорах с ними уральцы узнали о тяжёлых потерях, полученных в бою, по разным оценкам погибли до пятисот воинов, а ранеными оказались практически все выжившие угры. Зато и дружинники-индусы полегли почти полностью, остались живыми меньше полутысячи раненых. Мадьяр оказался ранен в руку, все сопровождавшие его вожди белели повязками на местах ранений. Соответствовало полученным ранам и настроение вождей, ещё до того, как они узнали о результатах сражения уральцев и рассмотрели количество трофеев, убитых и пленных.

Узнав, что погибших среди пушкарей и стрелков совсем нет, а трофеи, добытые полутора тысячами пеших воинов Олега, равны трофеям, добытым остальной ордой, вожди и старейшины угров окончательно возненавидели уральца. Как это обычно бывает, даже в том, что все угры-всадники получили ранения, они обвиняли именно Олега. Белов понял, что настал тот самый, долгожданный час «Х», когда его попытаются уничтожить. Жизнь вступала в очередной кризис, ставками в котором была не только голова Олега, но и жизни его жены и сына. И, вполне вероятно, жизни его ближайших помощников и соратников – Ракоци и Мены.

Второй день угорская орда стояла на берегу океана, залечивая раны. Уральцы, как обычно, тренировали новичков, отрабатывали команды различных построений и действий в бою. За тем, как несколько сотен воинов ходили и бегали по полю, разбиваясь на десятки и выстраиваясь в шеренги, лениво наблюдали угры, разбирая трофеи и перевязывая раны. После сражения с княжеской дружиной на ногах остались едва две тысячи из почти пятитысячной конной армии Мадьяра. Еще две тысячи воинов смогут встать в строй не раньше чем через месяц, остальные погибли или умерли от ран. Таких потерь орда не имела за всё время похода. В противоположность угорской коннице, пушкари не потеряли ни единого воина, взяли богатые трофеи, сравнимые с добычей остального войска, да привели к присяге две тысячи пленных княжеских дружинников. Учитывая, что сотники пеших воинов, сражавшиеся с уральцами, уже просились под руку Олега, ситуация сложилась непростая.

Сейчас уральцы, начинавшие с пяти пушек, выросли в силу, способную легко разгромить любого врага в долине Инда, даже самих угорских вождей с их отрядами. Авторитет командира пушкарей, не допускавшего потерь среди своих воинов, вырос до небывалых высот, особенно среди индусов, присоединившихся к орде за последние полгода. Для них одинаково чужими были Мадьяр, его вожди и Олег, воины шли за более сильным и удачливым вождём. Последние месяцы показали явное преимущество руководства уральца перед угорскими вождями. Да, он заставлял много работать и тренироваться, не давал времени на грабежи селений. Но его бойцы оставались живыми в самых тяжёлых сражениях, в отличие от всадников Мадьяра. Потому и стремились в отряд уральца не лентяи и глупцы, за богатой сегодняшней добычей не видевшие завтрашней своей гибели. К нему просились смекалистые и толковые воины, предпочитавшие быть под началом удачливого и заботливого командира, берегущего своих людей и вооружённого сильнейшим оружием. Ради этого, ради перспективы прожить долго, много увидеть и заработать, победить в бою против любого врага и выжить пушкари и остальные бойцы уральца беспрекословно исполняли любые команды сотников, даже самые трудоёмкие.

Белов догадывался, что близится закат его карьеры в войске несбывшегося венгра Мадьяра, и решил обострить конфликт, чтобы разобраться с врагами сейчас, когда угры не могут напасть на пушкарей и просто их перерезать. Ещё со времён ночного нападения каждую стоянку уральцы ограждали кругом из повозок и устанавливали заряжённые картечью пушки. Так было и сейчас, уральский лагерь своим порядком резко контрастировал с шатрами кочевников, выставленными небольшими кругами, с центральными палатками вождей и сотников. В таких условиях напасть на уральцев угры смогут только во время марша. Учитывая, что месяц армия Мадьяра не тронется в путь, самое время расставить точки над «ё». Олег с вечера определился с планом, утром согласовал технические моменты с Хорг, Ракоци и Меной.

Ближе к обеду глава разросшегося отряда пушкарей направился в шатёр вождя угров, где в присутствии Ракоци напомнил Мадьяру об обещании выделить земли вокруг залива на берегу океана. Памятуя, что за спиной стоит Ракоци, своё напоминание уралец обставил в самых выдержанных тонах, уповая, скорее, на срочную необходимость постройки достойного жилища для своего наследника и семьи. Закончил свою просьбу планами изготовления новых орудий и припасов для них, явственно намекнув на усиление своего отряда в ближайшие месяцы, подталкивая вождя к принятию немедленного решения. Мадьяр обещал определить границы владений Олега на следующий день, отправив просителя обратно.

Уже после обеда к костру, где расположились уральские командиры, подошли пятеро сотников и вождей угорских родов. Белов сразу обратил внимание, что все гости слыли лучшими бойцами на саблях, и приготовился к развитию сюжета, решив подыграть задирам. Те, как подростки, начали со словесной подготовки, обвинили уральцев и Олега, как их командира, в предательстве ордынских всадников, выставляя гибель воинов-угров результатом трусости уральца, не пославшего помощь орде во время схватки. Опытный сыщик поиграл на публику, показывая свои попытки решить конфликт миром и объяснениями, как обстояли дела в реальности. Сохранение реноме миролюбивого человека пригодится в будущем, когда вожди обнаружат свою ошибку. При виде такого поведения один из задир не выдержал, боясь, что уралец уйдёт от поединка, и плюнул в лицо Олегу. Таких оскорблений никто не ожидал, Белову пришлось реагировать очень быстро, пока шокированный таким хамством Ракоци не заступился за него, своего друга.

– Вызываю тебя на поединок, – успел выкрикнуть Белов, пока Ракоци поднимался на ноги, – такое оскорбление я смою твоей кровью. Сейчас, немедленно и здесь же.

– Давно бы так, – буркнули под нос задиры, отходя на удобную площадку.