— Могу лишь предположить, что в заказанном вами как раз работала следственная группа.

— Понимаю. А что при этом подсказывает твоя душа?

Моя душа пребывала в полном смятении и ничего вразумительного не говорила. Возможно, потому, что, несмотря на неоднократные Мартины разъяснения, я так и не могла уяснить специфику телевизионных закулисных игр. Надеюсь, не в силу общей недоразвитости. Понимала же я во всех нюансах подоплёку махинаций, скажем, на бегах, на бирже и всяких там аукционах, которые, в свою очередь, оставались для Мартуси тайной за семью печатями… или надо говорить «тайнами»? Хотя она отлично разбиралась во всех хитростях игры в бридж и на игровых автоматах.

Могла я уразуметь и такой финт, как закупка целого корабля прогнивших лимонов, или, скажем, причины уничтожения наших заводов, выпускающих электронику, чтобы закупать её у иностранного производителя. А вот на телевидении застряла — и все тут. Прямо как в стенку упёрлась. Железобетонную.

Пришлось признаться:

— В данном случае душа моя прочно погрязла в прошлом, никак не желает идти в ногу со временем, и тут уж, хочешь не хочешь, надо смириться. Но одно лишь я знаю совершенно точно: в этом пожаре вся суть.

— О, хорошо, что напомнила, — обрадовалась Марта. — Дай же мне кассеты. Я их суну в сумку и сразу смоюсь, если явится полиция. А ты со спокойной совестью сможешь заявить — нет у тебя никаких кассет! С пожаром, я о них говорю. Считаю, сначала сделаем копии, а уж потом можем отдавать их на съедение ментам.

Очень дельное предложение, ничего не скажешь. Однако, поскольку я знала повадки ментов лучше девушки, тут же разработала стратегию нашего поведения: они звонят снизу, я щёлкаю домофоном, впускаю их в парадное, Марта же с плёнками выскакивает на лестницу и поднимается на один лестничный пролёт, к двери на чердак. Переждёт, а когда они войдут в мою квартиру, спокойно выйдет из дома. Я даже могу признаться властям, что отдала плёнки Марте, пусть за ней гоняются. Когда настигнут её в телестудии, плёнки будут уже переписаны.

Ознакомила Марту с планом. Та в принципе согласилась, но высказала опасение, что полиция может просочиться в дом и без моего домофона и тогда застанет её с плёнками у меня. Решили, что, если сразу позвонят в дверь, Марта спрячется с плёнками в кухне, я затащу полицию в комнату и прикрою дверь, а Марта потихоньку прокрадётся в прихожую — и была такова.

— Отлично, а теперь давай кассеты.

Поднявшись с кресла, я шагнула было в спальню… и остановилась. Минутку, а куда я их задевала?

— Ну! — торопила Марта. — Давай же!

Я не двинулась с места.

— Что случилось? — встревожилась Марта. — Ты чего?

— Ничего особенного, просто я их спрятала так, чтобы потом легко было отыскать. Вот и вспоминаю, куда сунула.

— Нет, я с тобой спячу! Езус-Мария! Давай думать вместе.

Думать в бездействии мы обе не могли, поэтому последующие четверть часа деятельно просматривали ту кучу, что лежала у телевизора, хотя я и заверяла, что там их никак не может быть.

Уж это я помнила хорошо. Помнила, как держала кассеты в руках и искала подходящее место. Что-то мне тогда помешало, а потом, точно-точно, уже ничего в руках не было, я смогла свободно работать.

Марта в полном отчаянии принялась по второму разу прочитывать надписи на корешках, когда прогудел домофон.

— Бросай это дело, — угрюмо пробурчала я. — Они уже здесь. В лице нашего Цезаря Прекрасного.

— И что теперь?

— Не знаю. Вряд ли он явился с разрешением на обыск, не мог же предусмотреть мою… мою… рассеянность. Я вот думаю — может, пусть делает обыск без санкции прокурора? Вдруг да найдёт? Все же профессионал.

На всякий случай я встретила пана майора приветливо, притворившись, что не догадываюсь о цели его визита. Надеюсь, на моем лице появилось выражение вежливого интереса — дескать, зачем пожаловали? Майор же притворяться не стал, тем более что сразу увидел у меня за спиной Марту. Поздоровавшись с нами обеими, он сразу взял быка за рога:

— А, пани уже в курсе… тогда можно не объяснять цель моего прихода. Нам известно, что у пани остались плёнки с пожаром на Кленовой улице. Нет-нет, пожалуйста, не говорите, что не представляете, о чем речь, мы прекрасно понимаем друг друга. В нашем расследовании эти плёнки оказали бы существенную помощь, и я настоятельно прошу передать их мне.

Я бросила прикидываться:

— Да, пан инспектор, я тоже считаю, что вам следует просмотреть кассеты, да и не только просмотреть. Однако тут есть такая закавыка… Видите ли, трудность в том, что мы не можем найти эти плёнки. Они наверняка находятся в моей квартире, очень хорошо припрятанные, я сама постаралась спрятать так, чтобы не пропали. Вопрос — где?

В этот момент красавец Цезарь стоял в дверях, откуда хорошо просматривался телевизор с горой кассет. Перехватив его взгляд, Марта со вздохом пояснила:

— Нет их там, я два раза перелопатила всю эту кучу.

— А тебе было сказано, что нет, — подключилась я. — Как раз это хорошо помню, ведь старалась отыскать для них место получше. И в шкафчике рядом тоже нет. И в тумбочке у кровати. Хотите — проверяйте.

Недовольно выслушав мои объяснения, полицейский с Мартой принялись просматривать кассеты, которыми был забит шкафчик с застеклённой дверцей. Для этого им приходилось гнуться в три погибели, выкручивать головы и вытягивать шеи, ведь кассеты стояли вертикально. Естественно, старались напрасно. И тумбочка у кровати не оправдала их надежд.

— Ну конечно, — ворчала Марта, растирая шею. — Для Иоанны это было бы слишком банально.

— Да не расстраивайтесь вы так! — утешала я их. — Опыт показывает, что непременно найдутся, но только когда совсем перестанут их искать. Ведь никуда же они не подевались. А может, попробовать дедуктивным методом?

— Правильно! — подхватила Марта. — Постарайся вспомнить, чем ты занималась до того… ну, до того как собралась прятать кассеты. И что случилось в процессе.

Уж не знаю, верил ли нам этот несчастный человек или с самого начала был убеждён, что мы ему только мозги пудрим, но продолжал сохранять спокойствие и демонстрировать надежду в успех наших поисков. Поэтому я предложила ему подключиться к дальнейшим розыскам, пока махнув рукой на дедукцию.

Совместными силами мы перебрали все книжки на полках и шкафах, свалку на кухонном буфете, несколько коробок с фотографиями, просмотрели документы на подвесной полке и ящики письменного стола, обследовали ближайшие окрестности компьютера и прочей электроники.

В полном отчаянии пришлось прибегнуть-таки к дедукции. Вроде бы ходила я тогда с кассетами в руках по всей квартире… Ходила-бродила, значит… забрела в кухню… Обнаружила калькулятор в каком-то не очень подходящем месте… Точно, на холодильнике… При чем здесь холодильник? Ага, надо было сунуть в морозильник оставленные на столе упаковки с замороженными блинчиками. И тут позвонила Анита!