Горячий и влажный воздух задрожал. Открылся переход, из которого хлынули клубы пара. В хижину, еле волоча ноги, вошел Акама: плечи ссутулены, взгляд опущен.

– Приветствую, – сказал он. – У меня печальные известия.

Он посмотрел на Майев глубоко запавшими тусклыми глазами.

– Надеюсь, они приблизят нас к победе? В отличие от предыдущих новостей? Принц Кель’тас, может, и бежал, но это не принесло нам пользы.

Акама проковылял к столу и дрожащей рукой налил себе вина. Он заметно постарел.

– Что-то ты плохо выглядишь.

Акама пожал плечами и широко развел руки.

– Предатель заставлял денно и нощно творить заклинания, и это меня вымотало. Его планы близятся к завершению, и кажется, я понял, что он задумал.

– Говори!

– Погоди немного, – попросил Сломленный, выливая в вино магический эликсир из небольшой фляжки. Залпом осушив кубок, он словно на глазах помолодел и выпрямился. Майев прищурилась: она и не подозревала, что Акама пользуется стимуляторами.

– С тобой все хорошо?

Акама медленно кивнул. Движения все еще давались ему с трудом, и жест получился не слишком убедительный. Выглядел Акама очень больным: похоже, годы двойной игры все же сказались на его здоровье.

– Предатель все-таки раскрыл карты: он задумал открыть новый портал.

– А если конкретнее?

– По храму гуляют слухи, а однажды мне удалось заглянуть в святая святых Иллидана. По отдельным деталям я догадался, что он готовит некий крупный ритуал.

– Это нам ничего не дает, – разочарованно и зло проговорила Майев. – Пока Предатель прячется в храме, мы ничего не сможем с ним поделать. Там он надежно защищен.

Губы Акамы растянулись в улыбке, похожей на выглянувший из-за темных туч полумесяц. В глазах его мелькнул странный блеск.

– Ритуал он сможет провести только вне храма.

– О чем ты?

– Портал можно открыть лишь в определенном месте и в определенное время. Нужное место – далеко за стенами Карабора.

– Откуда такая уверенность?

– Мне удалось взглянуть на свитки с расчетами и картами.

«Неужели это правда? – подумала Майев. – Неужели, наконец, представилась долгожданная возможность?»

– Карты? Карты чего?

– Руки Гул’дана.

– Вулкана в Долине Призрачной Луны? Почему именно там?

– В этом месте сосредоточены невероятные силы. Там Гул’дан разорвал связь народа орков с духами стихий.

– У Иллидана надежная охрана.

И вновь Акама загадочно и холодно улыбнулся.

– Все говорит о том, – покачал головой Сломленный, – что ему предстоит действовать в глубокой тайне. Предатель готовится выйти в поход небольшим числом.

– Откуда ты знаешь?

– Есть польза от того, что я – Сломленный. Большая часть рабов и прислуги в храме – из моего племени и говорит на моем языке. Ничтожных Сломленных почти никто не замечает, и нам открывается многое. Мало что происходит в храме без моего ведома.

– Значит, Иллидан готовит тайный ритуал?

– Он говорил мне, что через несколько дней ему предстоит совершить некий поход.

– С какой стати он говорил об этом тебе? – недоверчиво спросила Майев.

– С тех пор, как исчез принц Кель’тас, Иллидан еще больше приблизил меня к себе. Он не может оставить дела в храме без присмотра, а члены Совета Иллидари – сплошь эльфы крови. Предатель считает, что мне недостает амбиций для козней и предательства, – в голосе Акамы послышалась горечь.

– Значит, он и правда уезжает из храма, – проговорила Майев.

– Я никогда прежде не видел его таким. Предатель очень возбужден, как будто давняя задумка наконец принесла плоды. Сильно подозреваю, что это как-то связано с эльфами, которых он набирал и учил.

Майев стало любопытно. Она давно ломала голову над загадкой татуированных полудемонов.

– Иллидан берет их с собой?

Акама покачал головой.

– Их командирам велено быть в полной готовности. Думаю, приказ выдвигаться поступит, если ритуал завершится удачно. Иллидан не хочет попусту рисковать бойцами вне стен храма.

– Он так высоко их ценит?

– Бережет как зеницу ока. Он больше времени проводит с ними, чем на военных советах. Странно: эти эльфы ему так нужны, но для чего? Не могу понять. Впрочем, похоже, тайна раскроется в ближайшие несколько дней.

– Кто помогает Предателю с ритуалом?

– Я видел служебные расписания: почти каждый день храм покидают небольшими группами чародеи. Все сильные, и все владеют ритуальной магией.

– Предатель собирает их на Руке Гул’дана?

– Вывод напрашивается сам собой.

– По-твоему, он держит затею в тайне, потому что…

– Иллидан боится шпионов, и не без причины, – мрачно улыбнулся Акама.

– Сколько чародеев он уже отправил на гору, и сколько еще готовится выступить?

– Будет тринадцать групп по тринадцать магов. Число имеет мистическое значение и связано с количеством узлов на рисунке, который создает Предатель.

– Даже если Предатель возьмет мало телохранителей, эти колдуны сами по себе – значительная угроза для нас.

– Только если не вовлечены в сложный ритуал. – Слова Акамы повисли в воздухе. Решающий момент наступил: сейчас или никогда. Лучшего шанса напасть на Предателя у Майев не будет… если, конечно, Акама не лжет.

– Ты уверен? – спросила она.

– Учитывая обстоятельства – да, уверен. Как никогда. Предатель будет на склоне Руки Гул’дана в окружении чародеев. Он намерен свершить ритуал и открыть проход в иной мир. Должно быть, хочет скрыться от возмездия Пылающего Легиона там, где демоны еще не закрепились.

– Не уйдет, – невольно возразила Майев. Она не позволит Предателю снова ускользнуть. Бросить защитников крепости на растерзание служителям Саргераса – вполне в его духе. Однако это не объясняет, зачем ему армия татуированных эльфов.

– Позволь дать тебе совет, – сказал Акама. – Возьми воинов и обследуй склоны вулкана. Если я ошибся, ты ничего не потеряешь, а если прав – получишь наиудобнейшую возможность схватить заклятого врага.

– А как насчет тебя? Где будешь ты сам?

– С тобой. Хочу видеть, как ты свергнешь Предателя. Приведу своих воинов, и мы поможем.

– Акама… – помедлив, произнесла Майев.

– Да?

– Я была слишком строга к тебе и твоему племени в прошлом, не доверяла вам, но сегодня ты доказал, что я вела себя недостойно. Вместе мы уничтожим Иллидана.