Рюн ненавидел уловки. Его мир был прост и честен.

Он был испуган, очень устал и постоянно настороже. К утру Рюн решил, что будет следить за Эвереттом. Это несложно, ведь Эверетт влюблен в Нуми Вонг и ничего вокруг не замечает. Рюн рассуждал о девчонках теоретически: влюбляешься, потом встречаешься. Девчонки в его жизни были абстракцией, недостижимой и недоступной, как планеты, что вращались вокруг далеких звезд. В другое время его задело бы, с какой легкостью Эверетт променял его на Нуми: гуляет с Нуми, болтает с Нуми, ходит на свидания (которые никакие не свидания), пьет с Нуми дурацкий (даже звучит отвратительно) вьетнамский кофе. Впрочем, так даже удобнее: пока эти двое заняты только собой, никто не помешает ему узнать правду.

«Жаль».

Прочтя эсэмэску, Эверетт Л почувствовал себя виноватым. За то, что подвел Нуми. Испортил ей вечер. За то, что в школе весь день старался не попадаться ей на глаза. За то, что Нуми напрасно прождала его рядом с турецкой барахолкой, где они обычно встречались. За эсэмэску, которую ей отправил: «Ничего не получится, семейные дела». За ее разочарование.

Он ощущал вину, глядя, как Нуми с Эммой пересекают переулок, в конце которого он прятался. Вину за то, что лгал ей в самом начале их отношений, если это можно назвать отношениями. Впрочем, как ни назови, а лгать вообще нехорошо. Особенно Нуми.

Девять видов вины.

Нет, даже десять. Он чувствовал себя виноватым за все, что приходилось скрывать от Нуми, Рюна, Лоры и остальных.

Эверетт Л топтался в переулке, который вел к заброшенному сараю, где хранились старые велосипеды. Сарай называли «Малышом Кидом» — по имени заядлого курилки из комиксов.

Стоя среди окурков, он активировал тринский радар и снова нырнул в электромагнитный гул Стоук-Ньюингтона, вычленяя полицейские волны, переговоры таксистов, службы доставки и пиратские радиостанции. Наномашины использовали радиоволны для связи: тихий гул у него в голове был их переговорами. Ни с чем не сравнимый звук — звук, с которым думали Нано.

Нано пугали его. Пугали до дрожи. Уверенно круша гнилые викторианские кости, в глубине души Эверетт Л испытывал страх. Нано забирают все, что ты считаешь своим. Что может быть хуже, чем сознавать — или не сознавать, — что ты безмозглый дрон с пульсирующим комком черной слизи вместо мозга.

А еще они были умны, пугающе умны. Разумеется, его нанодвойник с Земли-1 уже знает, что Эверетт Л нарушил обещание. Собака и зомби на кладбище были отвлекающими маневрами, вторжение готовили существа, которые проникали везде и всюду, маленькие, юркие и бессловесные. Крысы.

«Нас с крысами разделяет не больше десяти футов», — однажды сказал отец маленькому Эверетту, когда, прогуливаясь вдоль Риджентс-канала, они заметили крысу, которая выбралась на берег, потерла лапкой усы и исчезла в высокой траве. В десяти футах от крыс, в десяти футах от Нано.

А он еще считал себя умником, несчастный глупец!

Он должен рассказать обо всем Шарлотте Вильерс. Техническая мощь Пленитуды сокрушит страшного врага. Но тогда ему придется признаться в сделке с Нано. Шарлотта Вильерс не захочет, чтобы все узнали о ее тайной операции на карантинной Земле-1, но на свете есть вещи поважнее ее махинаций и интриг! Пленитуда в опасности. Но что она сделает с его семьей? Эта мысль пугала Эверетта Л больше, чем Нано.

— Курение приводит к раку, — раздался голос из-за спины.

От неожиданности тринское оружие пришло в боевую готовность. Эверетт Л усилием воли закрыл оружейные порты в руках и ладонях.

— Покуриваем?

Сторож мистер Мышковски стоял рядом.

— Я не...

— Так я и поверил. Мне пора закрывать ворота.

Враг ждал, отступать было некуда.

* * *

Сигналы были слабыми и неразборчивыми. Ему пришлось некоторое время ходить кругами, чтобы засечь слабое гудение. Эверетт Л надеялся, что за ним никто не наблюдает. Постепенно в мозгу сложилась картина: крысами кишел весь район Стоук-Ньюингтона, но линии сходились в одной точке. Нанести удар в самое сердце врага; разве не так рассуждают герои киношных боевиков?

Сколько блокбастеров видели Нано?

Эверетт Л следовал за невидимыми радиоволнами вдоль Стоук-Ньюингтон-чёрч-стрит. Кажется, все нити стягивались вокруг Грин-лейнз. Внезапно он вспомнил о Нуми: сидит небось, свернувшись клубочком на диване в кафе «Наяда», рядом другой парень потягивает вьетнамский кофе, а диджей Эйдан ставит музыку его жизни. От отвращения Эверетта Л чуть не вырвало.

Узкий переулок на задах викторианских домиков на Клиссолд-кресчент носил название Эден-террас. Местные садовники развели за заборами из сетки огороды, которые мокли под хмурым январским дождем. Здесь активность Нано оглушала. «Пора», — подумал Эверетт Л,- приводя в действие тринские боевые механизмы и чувствуя кожей, как заряжаются лазеры.

Сигналы исходили от сарая в пятом по счету огороде. Обычный сарай рядом с мусорными баками, слепленный из старых дверей, досок и оконных рам. На грядках догнивали остатки урожая. Из земли гордо торчали ярко-зеленые побеги брюссельской капусты. Садовые скульптуры и дешевые гипсовые Будды покосились, ржавые колокольчики и свитки с молитвами уныло свисали с крыши в безветренном воздухе.

Внезапно Эверетт Л вспомнил, что целый день не видел крыс.

Короткая вспышка — и с висячим замком на калитке было покончено, задвижка сарая вызвала не больше трудностей. Бей сильно, бей быстро. Если бы у него остались эти милые крошки — тринские наноснаряды, но он использовал их, сражаясь с Нано на кладбище Эбни-Парк.

Слишком много битв позади.

Дула вылезли из ладоней.

— Эверетт Сингх?

Эверетт Л крутанулся на пятках и больно стукнулся о садовую лейку, свисавшую с крюка

— Твоя семья живет в этом сарае?

Нуми стояла, подбоченившись и укоризненно качая головой. Уж лучше б накричала. В конце Эден-террас в такой же позе, призванной выражать крайнюю степень презрения, маячила одна из ее подружек-шпионок.

— Зачем эта ложь, Эверетт Сингх?

— Нуми...

Его ладони. Дула все еще торчали у него из ладоней. Сосредоточься. Усилием воли Эверетт закрыл оружейные порты.

— Я многого не требую, — произнесла Нуми. — Честность, искренность, забота — Сегодня, когда Эверетт Л утратил ее навсегда, она выглядела необычайно красивой. — Что здесь происходит? Мужской клуб по интересам? Смотрите порно? — Нуми подняла руку в мигенке. — Нет, ничего не желаю знать. Ты меня разочаровал.

Гудение Нано перекрывало голос Нуми. Тринские механизмы перешли в спящее состояние.

— Я могу объяснить, — начал Эверетт Л, но она, не дослушав, уже шла к калитке. Объяснить? Это значило показать Нуми то, что спрятано у него внутри, и то, что притаилось за дверью сарая.